он не снял с него этот шлем! Если бы мальчишка сражался, как подобает королю…
Но этот негодник снова всё испортил.
– Он служит королевам! – загремел ещё один голос из толпы. Люди продолжали говорить о Суровеце. – Я видел, как он пресмыкался перед ними!
Опускались флагштоки. Сжимались кулаки. Толпа жаждала мести.
Суровец затравленно смотрел с острова на Аннешку, всё его самодовольство испарилось без следа.
– Королева Свитла, – закричал он. – Мы с вами заключили сделку! Помогите мне! ПОМОГИТЕ!
Аннешка нахмурилась под своими жемчугами. Если у толпы ещё оставались сомнения в том, что королевы замешаны в истории с лютомужами, то теперь они исчезли.
– Мы должны как можно скорее покинуть эту барку, – сказала королева Искра.
Аннешка была с ней совершенно согласна. Она заозиралась по сторонам, ища пути к бегству.
Некоторые люди бросались в воду, направляясь к королевам, другие бежали к лодкам.
– Вы похищали наших детей! – кричали они.
Тем временем из реки поднялись огромные пенные волны. Они били в борта, так что барка стонала.
– Чтибор уверял нас, что это судно безопасно! – рявкнула королева Флумкра.
– Так и есть, – усмехнулся капитан. – Это самое устойчивое судно нашего флота.
– Тогда почему оно тонет? – завизжала королева.
Паника распускалась и расцветала, как кровь под водой. Скреты-матросы прыгали за борт. Люди-матросы вели себя ничуть не лучше.
Аннешка бросилась к спасательной шлюпке, но опоздала. Королева Злата уже сидела в ней и отчаянно гребла прочь от барки.
– Чтоб тебя, – выругалась Аннешка.
Но её зависть исчезла, когда рыбаки преградили путь спасательной шлюпке и вышвырнули из неё королеву. Злата полетела за борт. Тяжёлый головной убор, расшитое кристаллами и серебром платье тут же утащили королеву Злату на дно.
Аннешка не хотела разделить её судьбу. «Я не настоящая королева! – подумала она. – Это не я выдумала лютомужей! Будь проклят этот скверный мальчишка и его разоблачения! Будь проклято это сырое болото!»
Барка накренилась – и мир Аннешки перевернулся вверх дном. Она упала, заскользив по палубе и размахивая руками, врезалась в мачту. Мачта угрожающе заваливалась вбок. Аннешка мёртвой хваткой вцепилась в неё. Палуба вздымалась над ней, как гора. Внизу кипела и пенилась вода. Река ждала с распростёртыми объятиями, отнюдь не дружескими.
Аннешка держалась из последних сил. Её ноги болтались в воздухе, пальцы побелели. «Вот в этом и беда с масками, – заметил голос в её голове. – Если носить их слишком долго, они прирастают».
И тогда Аннешка сдалась.
Она свалилась в бушующую реку.
Глава 103
Когда Миро очнулся, он обнаружил, что лежит на дне реки и камни больно впиваются ему в спину. Наверное, он утонул, но почему-то при этом не был в воде – хотя вода бурлила вокруг него.
Миро повернул голову. Его взгляд упёрся в огромную жидкую стену, внутри которой что-то беспрестанно двигалось. Мимо проплыл обрывок нитеросли. За ним последовали камешек и рыбка. И ещё якорь. И краб.
Миро посмотрел вверх. Над ним вздымался столб чистого воздуха, со всех сторон окружённый волнами и увенчанный кружком голубого неба.
Мальчик лежал на дне огромного стакана.
Но как этакое возможно? Разве в реке может быть дыра?
Ил чавкал между пальцами Миро, мелкие капли брызгали ему в лицо, и тогда он, наконец, всё понял – он внутри водоворота, в самой его сердцевине.
Миро зажмурился. Какая-то бессмыслица! Откуда взялся водоворот? И как он, Миро, очутился в его центре?
В детстве няня рассказывала ему сказки о далёких землях, лежащих за горами. Но это было удивительнее любой сказки!
Миро не понимал, почему он до сих пор жив. Он помнил, что его ударили ножом…
И тут Миро почувствовал на своём животе что-то холодное, маленькое, мягкое и влажное. Оно находилось на том самом месте, куда вошёл кинжал Суровеца. Миро стиснул зубы, приготовившись к боли, и приподнялся на локтях.
Но боль не наступила.
Холодный комок на его животе оказался тритоном. Он лежал поверх раны, присосавшись лапками к коже Миро. Но удивительнее всего было то, что тритон светился… Миро вспомнил, где он видел его раньше. Это был тот самый тритончик, которого они спасли от Казимиры.
Тритон отлепил свои пальчики – хлоп, хлоп, хлоп, – сполз с живота Миро, обнажив оставшийся на месте удара шрам.
Миро осторожно дотронулся до своей кожи. Невероятно. Порез на его руке тоже зажил.
– Как?.. – начал было Миро, но вдруг замолчал, потому что уже знал ответ.
Он знал, кем был этот маленький тритон.
Миро встал, стараясь не дотрагиваться до воды, бурлившей со всех сторон. Он находился внутри водоворота, в самом безопасном месте бури.
– Это ты, да? – ошеломлённо прошептал Миро.
Тритон щёлкнул длинным языком и, закрыв глаза, замер. Миро чувствовал, что тритон сосредоточился, но пока не догадывался зачем. Свет, который он излучал, делался всё ярче, усиливался до неестественного зелёного сияния. Теперь виден был только силуэт тритона.
Миро с благоговением смотрел на него. Тритон был совсем маленький – не больше его ступни.
Но он не был обыкновенной саламандрой.
Он исцелял раны.
Он повелевал реками.
Он двигал воду.
И тогда Миро окончательно поверил: перед ним настоящий водяной дракон.
Глава 104
– Что это? – спросила Имоджен, на четвереньках продвигаясь вперёд, и прильнула к отверстию между камнями.
– Йедлик, – ответила Мари. – Я слышала, как другие дети говорили о них, но своими глазами вижу впервые.
Пламя исходило от фигуры, поднималось над его макушкой. Судя по всему, оно не причиняло боли. С виду существо имело отдалённое сходство с человеком – как если бы взрослые дали ребёнку кусок глины и попросили вылепить человечка. Только этот комок глины был не меньше восьми футов высотой и сделан из камня.
– Наверное, ищет тела, – сказала Мари.
От страха Имоджен покрылась мурашками.
– К-какие тела? – прошептала она.
Существо поднимало валуны, переворачивало их, заглядывало вниз, а потом отбрасывало в сторону, как пустые банки.
– Не волнуйся, – сказала Мари. – Йедлики едят только взрослых… и самых старших мальчиков и девочек. Даже лютомужи боятся заходить в самые глубокие шахты. – Мари ненадолго задумалась. – Наверное, это как любители телятины, только наоборот. Йедлики любят старое мясо.
Телятина? Голова у Имоджен раскалывалась от боли. Наверное, во время обвала её крепко приложило каким-то камнем. В воздухе появился странный запах, как от только что зажжённой спички.
– Но зачем здесь йедлики? – глупо спросила Имоджен.
– Думаю, это их дом, – ответила Мари.
Имоджен вспомнила рассказ Йемни. «Люди стали пропадать всё чаще… поползли слухи о страшных чудовищах, обитающих в каменных подземельях…» Так вот, значит, чего
