Грань между человеком и чудовищем. Но ведь всё не напрасно. Ведь так?
— Прости, Марис. Прости, сынок. Твоя жертва не будет забыта никогда…
Дериан ощутил тяжесть нахлынувшей душевной боли. Сознание начало мутиться. Пора. Если это не свершится сейчас, то всё было напрасно. Лорд раскрыл книгу. С трудом различая буквы, утирая слёзы, он произносил слова на неизвестном ему самому языке. Слова, никогда доселе не звучавшие в этих землях. И чем дальше читал Дериан, тем большая мощь струилась по его телу.
Серебристый свет из чаши стал ярко-огненным и устремился к нему, пронизывая каждую частичку его естества, воспламеняя душу. Сила, власть, могущество, заполняли его тело и разум и вдруг стали осязаемыми, плотными. Он менялся. Внутри и снаружи. Вместо крика из груди вырвался звериный рёв. Последней мыслью, мелькнувшей в опьянённом силой разуме, было страшное осознание: «Я и есть проклятие Рейнаров…»
Глава 17
Про главу тайной службы Пламенного замка Йоахима Раухеля при дворе ходили слухи, будто бы он может ходить сквозь стены, растворяться в тенях и слышать каждое слово в городе, сказанное против Рейнаров. Особенно это мнение укреплялось после арестов и казней тех, кто искренне верил, что успел замести все следы. Казнь особо видных членов купеческой артели со связями в Акканте, организовавших неудачное покушение на лорда Алистера Рейнара несколько лет назад и вовсе закрепила среди народа мнение, что Раухель не то злой дух, не то и вовсе колдун, везде и всюду имеющий глаза и уши.
Всё это ему, безусловно, льстило. Йоахим верил в собственное всеведение и способность держать всё под контролем, пока не настала сегодняшняя ночь. Теперь же этот невысокий лысый человек сидел, запершись в своих покоях изнутри, и думал, как быть дальше. Глаза его, обычно внушавшие трепет, пристально глядящие в самую душу, теперь смотрели в никуда. Руки, подписавшие немало приказов об аресте и казни и ни разу не дрогнув, теперь тряслись, будто с жестокого похмелья. А холодный разум и упорядоченные мысли сменились полным хаосом в голове.
'Что же мы имеем? — проговаривал про себя Раухель. — Дериан совершил ритуал и теперь находится неизвестно, где. Судя по глубоким царапинам на крыше башни, в которые поместился бы палец, задуманное ему удалось. Я поднялся туда не меньше, чем через минуту после того, как раздался чудовищный звериный рык, сразу как увидел ту чёрную тень, что подняла ураганный ветер и унеслась вдаль. Кто знает, что могло произойти, если бы его услышал кто-то ещё. Кто-то мог так же прийти туда и обнаружить это…
Марис Рейнар мёртв… О, боги! Каким же ударом было увидеть бледного мальчика, недвижно лежащего на жертвенном столе без единой кровинки на лице. И как непросто было унести его хладное тело в покои, чтобы никто не заметил. Придётся сказать, что юный Рейнар скончался во сне от неизвестной болезни…
Дьявол! Мне доводилось лгать. В некотором роде, это даже стало частью моей работы. Но более мерзкой лжи говорить ещё не приходилось. И виной тому не кто иной, как Дериан. Всё-таки в погоне за этим превращением он обезумел настолько, что пожертвовал собственными детьми. Утверждал, что с ними ничего не случится, послушал того уродливого жреца. А я… Чем я лучше, если поверил ему? Верность стала привычкой, обыденностью и совсем ослепила меня… Ещё неизвестно, куда пропала Мирана. На крыши её не было. Неужели это проклятое колдовство уничтожило её тело без остатка? Или же это сделал сам Дериан, когда обратился… О, боги… Если он не пощадил детей, то наверняка бросил бы в пламя своих амбиций и меня, и замок, и весь город, не моргнув глазом, если бы того потребовали его безумные цели…'
Раухель никогда в жизни не ощущал себя более гадким и гнусным человеком. Он не разглядел в Дериане чудовище, когда тот убил собственного брата, а теперь и сам чувствовал себе таким же чудовищем. Его помощь во всём этом деле действительно сложно переоценить.
Что же теперь? Он обещал позаботиться о замке, но что будет, когда грядущим утром служанки не обнаружат ни Дериана, ни его детей? Зато обнаружат Раухеля. Того, кто был к ним всех ближе и который имеет верных людей, готовых исполнить любой приказ. Если бы, как и планировалось изначально, пропал лишь Дериан, это можно было бы списать на отъезд по важному делу, но вот дети… Наверняка, лорды обвинят в убийстве именно его, а когда дело дойдёт до короля, тот непременно решит поставить в Пламенный замок наиболее верного и полезного из них. А что же до Раухеля? А Раухеля просто укоротят на голову за измену. И тут уж никакие приписываемые ему великие силы не помогут. «Самый могущественный человек в Дракентале» ощущал себя совершенно беспомощным.
Испуганный внутренний голос подсказал единственно верное в данной ситуации решение — бежать и как можно дальше. В Риген? Но добираться туда придётся через подконтрольные эльфам земли… Тогда, может быть, в Гирланд, а оттуда на юг, в Эхлаан, Нераль или Акканту? Нет, Русворты подняли мятеж, торговля парализована, в прибрежных городах творится чёрт знает, что… А если сразу на острова Миррдаэн? Русворты ведь ничего не имеют против Рейнаров. Эта мысль стоила того, чтобы её обдумать.
Глава тайной службы поднял глаза на стену напротив. Её украшал гобелен, на котором Рейнар Могучий сражает дракона Нагдареона. Раухель подошёл и решительно сорвал полотнище, за которым оказался вделанный прямо в стену стальной шкафчик. Дрожащими руками он вставил ключ в скважину и открыл тяжёлую дверцу и принялся спешно выгребать содержимое.
Бросил в сумку личные драгоценности, засунул за голенище кинжал с резной рукояткой, которым прежде вскрывал письма — мало ли, что. Бумаги лучше всего было сжечь, так что он, не мешкая, скормил их каминному огню. Глядя на то, как пламя пожирает указы и письма, он с ужасом осознал, что в кабинете Дериана, должно быть, остались бумаги, которые необходимо уничтожить. Нужно успеть сделать это до рассвета. Раухель направился к двери и вдруг его посетила странная мысль. Неужели Дериан собирался править в облике дракона? Тронный зал точно пришлось бы перестраивать. Сохранил ли он способность говорить? Мыслить? Собирался ли он сжигать неугодных собственным пламенем? Да, если он знал об эффекте превращения заранее, то и впрямь тронулся умом задолго до самого ритуала…
Внезапный стук в дверь заставил Раухеля вздрогнуть. Кто это может быть, если Дериан заблаговременно отослал стражу подальше от башни? Никто не мог видеть его с мёртвым наследником Рейнаров на плечах, даже верные ему люди. Или всё же мог?
