Мгновение и через смеженные веки больше не пробивается свет, не слышны и звуки, приоткрываю один глаз, я больше не в зале, а в знакомой спальне, на кровати лежит моя платье, туфли валяются на полу.
Дамиан возникает в золотом сиянии, весь покрытый пеплом. Освобождает мои руки и крепко прижимает к себе, целует и бессвязно шепчет, как он рад, что я смогла вызвать его, что я жива и невредима. Цепляюсь за его шею и плачу. Тяжесть дня наваливается разом, ломает барьеры и льется слезами.
Дамиан целует мои ступни и кости с щелчком встают на место. Перевожу задумчивый взгляд на голубые глаза супруга.
— Сияющий, — шепчу. Дамиан сияет, как божество.
— Голубые глаза и золотой свет, Теодос сделал тебя божеством… — прикасаюсь к щеке супруга, сияние щекочет мою кожу.
Дамиан медленно кивает.
— Придется с этим смириться… — деловито произношу и целую супруга.
Глава 52. «Падение рода Даккорских»
Смотрю в потолок, сосредоточенно наблюдая за пылью, летающей в воздухе, и мечтаю, вытащить свои мозги из черепной коробки, чтобы мысли перестали мучить меня днем, а ночью кошмары.
Прислушиваться к словам Алена без доказательств, себя не уважать, он сумасшедший, уничтожающий миры и живых существ, но лекарь нашел в крови Эрика то, чем его травила Селина. Опасное для драконов растение, сводящее с ума и разрушающее неокрепший организм. Правда вбила последний гвоздь в гроб моей веры.
Я начала плохо спать и сильно нервничать, мне прописали микстуры, мои нервы затихли, а мысли и кошмары нет.
Кошмары не дают мне забыть о Селине. Она врывается в них, пытаясь меня убить. Не Ален, не его кукла Роман, не Бреннан, а Селина, кому я доверяла и обращалась за помощью. Мой мир пошатнулся и накренился, начав сваливаться в черную непроглядную бездну.
Успокаиваю себя знанием того, что Дамиан распылил сидевших в зале, а следом отправил Инквизицию с обысками. Нашли сотни артефактов, среди них и те, что изготавливала Селина, деньги, письма, бумаги, счета и выписки из банков. Волна обысков и арестов не смолкает неделю. Причастных ловят, судят и казнят.
Сегодня важный день, битый час заставляю себя подняться с кровати и собраться. Проснулась поздней ночью, но до сих пор лежу и гляжу в потолок. Собираю последнюю волю в кулак и сползаю с кровати, нехотя передвигаю ногами в сторону ванной комнаты, где принимаю душ, в надежде, что вода вымоет плохие думы из моей головы. Нахожу в гардеробной черное платье и собираю волосы в шишку, закалывая ее шпильками с черными цветами. Идеальный облик для сегодняшнего дня. Нервно сжимаю ладони в кулаки и выдыхаю.
Завтрак проходит в тишине, стараюсь игнорировать Его Величество Дориана, как и он игнорирует меня. Эрик выглядит смурным и тихим, идти с нами он отказывается, как и обсуждать происходящее, закрылся в собственной раковине и проводит все свободное время в библиотеке или в тренировочном зале. Не могу его винить, ситуация отвратительнее некуда.
— Готова? — после завтрака спрашивает Дамиан, притягивая меня к себе.
— Нет, — утыкаюсь носом в его грудь, — к такому невозможно подготовиться, но пора отправляться, опоздаем.
Дамиан переносит нас к зданию Инквизиции, заходим внутрь, не обращая внимания на собравшуюся на улице толпу. По переходу между строениями попадаем в здание суда. Его Величество Дориан и главы других империй уже внутри, ожидают.
Нервно тереблю оборки рукавов и преступаю с ноги на ногу, не получается себя успокоить. Не разрыдаться бы от бессилия и отчаяния.
Резко поворачиваю голову на звук бряцающей брони и вижу охрану, что конвоирует Селину в кандалах. Старческий морок пропал, передо мной молодая женщина, измученная молодая женщина. Камера и допросы не красят. Дамиан нашел ее по зову моей крови. Сказал, что было сложно, Селина обезопасила себя, но Дамиан был настойчив.
Селина обезопасила себя, чтобы магия Теодоса не вернула ее насильно домой, но меня сокрыть она не пожелала, надеялась, что однажды затянет, как Даккорскую, а Ален найдет меня и убьет. Свои руки марать Селине не хотелось.
Она равняется со мной и бросает полный ненависти взгляд. Сдерживаю рвущиеся из меня крики, сжимая челюсть настолько сильно, что зубы скрипят.
Двери зала открываются, и толпа медленно занимает места. Меня шатает, Дамиан помогает мне сесть, придерживая за руку.
Суд длится несколько часов, а список обвинений Селины бесконечен. Один из пунктов ее вины, причастность к казни невиновных. Десять достопочтенных граждан Ландора лишились жизни из-за козней Селины. Признается и в том, что ее связь с Аленом длилась не одно десятилетие, она изменяла лорду Северину. Он присутствует в зале суда и на него страшно смотреть, как и на дядю.
Селина ускорила падение Идрука. Создала приборы, которые приспешники Алена растащили по миру, вбив в места средоточия силы. Магия искажалась, уродуясь и разрушая саму сущность, мир пожрал сам себя. Грозы в Аркации, оказалось, это первый вестник. Дальше землетрясения, оползни, вода начнёт выходить из берегов. Селина и Ален устроили настоящий Апокалипсис.
Гора, которую я уничтожила, была местом силы. Эрерд-Лерраль превратили в огромную машину, что поглощала магию, создавая для Алена идеальный мир, что не зависил от других миров.
Следующей жертвой Ален выбрал Аннокар, мир племянника Дамиана, с его уничтожением возникли бы сложности, поэтому Селина рассказала Алену историю о Страннике, божественном мече, что принадлежал одному герцогскому роду. Пьяный герцог похвастался молодой Селине, чтобы возвыситься в ее глазах, и получить согласие на брак с ним, Селина засомневалась в существовании Странника, но историю запомнила. При поиске возникла сложность, они не знали, кому достался меч: семье Пауля или лорда Шерро. Перед Лола поставили задачу, выведать правду. Меч они не нашли, даже упоминания о нем. Странник так и остался легендой. Но исход печален, Лола убила Пауля, Ален убил Лола и лорда Шерро.
Имущество и земли рода Даккорских переходят императорской семье. Сегодня день, когда род Даккорских пал. Любые упоминания о Селине подлежат уничтожению, сотрут из истории миров. Ее труды в артефакторике перейдут под автор неизвестен. Отныне, в документах, которые могут существовать в мирах, моя девичья фамилию Дюпон. Давняя родственница лорда Северина. Пятиюродная племянница или внучка, где-то так. Знающие мою настоящую фамилию поймут, что не стоит о ней распространяться, и я привыкну, со временем.
