Спустя время
— Амир Рустамович…
Голос начальника службы безопасности дрожит.
Впервые слышу, чтобы голос сурового мужика, прошедшего не одну горячую точку, дрожал.
— Извините, господин мэр, мне нужно выйти. Дело срочное, — извиняюсь перед чинушей и покидаю зал ресторана.
Легкие работают в полсилы. Еще не знаю, что случилось, но ощущение беды надвигается девятым валом. Мешает мыслить здраво. Сердце пронзает как острым кинжалом.
— Что случилось?
— Света пропала.
— Как?!
Опираюсь спиной на стену, в поисках поддержки, чтобы не упасть.
— Пропала?! Как такое возможно?! Что ты несешь?! Отвечай немедленно!
— Охрана, приставленная к Светлане, не отвечала на позывные.
— Позывные?
— Да, — отвечает коротко. — Охрана всех важных лиц всегда должна отчитываться о происходящем в срок. Сигнал не поступил в нужное время, на наш вызов они не ответили. На место выехала дополнительная группа, и…
— Слишком много слов! К делу! Где мои девочки?!
— Их нет.
— Маячки проверь! В телефоне Светы, в ее сережках, в кулончике Тианы…
— Знаю. Одежда, обувь, украшения… Все осталось на месте. На скамейке в парке, где Света любила гулять одна.
— Что?! Как это?! Ты… — воздуха не хватает. — Ты хочешь сказать, что мою невесту и дочку голышом украли?!
— Вся одежда и украшения остались на месте. Коляска и пес — тоже. Следов борьбы нет. Одежда сложена очень аккуратно, по всей видимости, женскими руками.
— Хреном слоновьим оно может быть сложено! Или там записка осталась о том, кто все это сделал!
— Это еще не все.
— Что еще?! Что, мать твою, может быть хуже?
— В коляске был ребенок.
— Какой еще ребенок?
— Мальчик. Двухмесячного возраста. Кричал. К его одежке приколота записка: «Не узнаешь?»
— Что не узнаешь?! Что ты мелешь?!
— Я зачитал вам вслух текст записки. Почерк красивый, каллиграфический. Отправим на экспертизу.
— А ну-ка… Пришлите мне фото записки! Прямо сейчас!
Хожу нервно. Секунды показались вечностью!
Подозрение холодит сердце, сковывает льдом позвоночник.
Фото приходит спустя минуту.
— Не нужна никакая экспертиза, я и так узнал, кто за этим стоит! — рычу. — Миррррррас… Ты труп!
— Простите, я делаю все возможное, чтобы найти вашу невесту и дочку.
— Я не тебе адресовал угрозы. Мирас — труп! Что с машиной охраны? К Свете же всегда была приставлена охрана!
— Да, но вы сами знаете, ваша невеста не любит, когда над ее душой стоят. Охрана всегда держалась в отдалении, дежурила у входа в парк, на значительном расстоянии. Не было ничего подозрительного.
— Однако моя невеста пропала. Дочь — тоже!
— Машину охраны нашли пустой в другом квартале.
— Камеры проверь. Живо.
— Уже, — пауза. — Все камеры в районе парка оказались отключены. Мы расширили зону охвата, ищем подозрительные машины.
— Нужно искать не подозрительные! Потому что Азизов организовал похищение, сделал все под самым носом, а вы даже не заметили этого!
Как я мог такое допустить?! Как…
Мы были счастливы, наконец-то нашли дорожку к взаимопониманию и несмотря на мелкие ссоры всегда приходили к примирению очень быстро!
Света познакомилась с моими родителями, я — с ее родителями, вместе выезжали на совместный отдых за город. Вопреки всем опасениям, катастрофы не произошло. Мы были приняты семьями друг друга.
Ничего не предвещало беды.
Все шло к свадьбе.
К нашей настоящей свадьбе! До нее оставался всего один месяц!
Почему Азизов так долго выжидал? Что он хотел этим сказать… Почему именно сейчас?!
* * *
Проходят сутки в поисках, но ощущение, будто я только что узнал ужасную новость. Чувства все те же — сердце в клочья, голова пустая, нервы на последнем выдохе.
Холодный пот струится по вискам.
Я звоню кому-то, отдаю распоряжения, подключаю все связи. Бросаю на поиски всех, кого только смог найти и задействовать должников в самых верхах…
Почему именно сейчас, Мирас?!
Ответ приходит неожиданно, придавливает бетонной плитой.
Потому что именно сейчас у меня есть все, о чем мечтал. Есть по-настоящему ценное, дорогое, любимое…
Выходит, Азизов не сдался и не собирался сдаваться. Он наблюдал, не выпускал меня из виду, следил…
Делал выводы.
Готовился.
Нарочно дал почувствовать, каково это — любить и быть любимым, а потом вырвал мое счастье, похитил его и в моей груди образовалась огромная, черная дыра на месте сердца.
Так, хватит стенать!
Нужно немедленно найти подлеца и заставить его пожалеть, что родился на свет.
Голова трещит.
Думай, Амир, думай…
Мирас распродал все, чтобы я потом не мог надавить ни на его людей, ни на остатки его бизнеса.
Но явно что-то здесь осталось. Иначе бы он это не провернул. Следил незаметно, значит, подозрений его поведение не вызывало. Был поблизости…
Какая-то мысль промелькнула в голове. Стоп!
Еще раз прокручиваю в голове…
Маловато шансов, но других стоящих идей нет! Нужно проверить.
По-тихому, чтобы не спугнуть.
Беру с собой минимум людей. Держись, Света, я иду к тебе…
Светлана
— Пить хочется?
Мужской голос звучит участливо. Я с трудом открываю глаза…
Под пальцами — мягкий ворс покрывала. Ощущаю легкое покачивание.
Меня мутит? Или… Комната действительно раскачивается?!
Открываю глаза. Зажмуриваюсь от яркого света. С третьей попытки удается разглядеть потолок — светлый, с узорной лепниной.
Сажусь с большим трудом.
— Держи, это тебе поможет.
Кто-то сунул прохладный, высокий бокал мне в руки. Прислоняю его ко лбу. Голова гудит бесперебойно, череп словно кто-то раскалывает изнутри буром.
Не могу понять, где я. Что случилось? Почему на мне другая одежда… И самое главное — где моя дочь?!
Эта мысль отрезвляет сильнее, чем самый мощный нашатырь.
Я резко вскидываю голову вверх. От этого движения меня замутило еще сильнее, но сил удержаться все же хватило.
