— Тебя ударили сильнее, чем я сначала подумала?
— Ха—ха, смешно. Но почему девять месяцев? И какое отношение имеет отсутствие у Элль еще одной спальни к ... ох.
Динь, динь, динь, и до него дошло.
Он смотрит на меня, и мое сердце замирает в груди.
Я знаю, что Зевс сказал, что хочет еще детей от меня, но это было, когда он пытался вернуть меня. С тех пор мы не говорили об этом. И мы не очень долго были вместе.
Его взгляд опускается к моему животу. Затем снова на мое лицо.
— Ты беременна? — шепчет он.
— Ага. — Я киваю, нервно пожевывая губу.
— Ребенком?
— Надеюсь, что да, потому что мне не очень нравится идея рожать слоненка.
— истеричка.
— Знаю.
— Ты действительно беременна, Голубка?
— Я действительно беременна, Зевс.
Его взгляд прикован ко мне, но я не знаю, о чем он думает и счастлив ли он, поэтому я чувствую необходимость сказать ему:
— Я принимала таблетки. Я не пропустила ни одной. То же самое было, когда я забеременела Джиджи. Я не знаю, как это произошло. Как это продолжает происходить.
— Мне все равно, как это произошло. Только то, что это произошло.
— Ты счастлив этому?
— Голубка, я в экстазе.
Он берет мое лицо в свои руки и целует меня.
— У нас будет ребенок, — бормочет он, прижимаясь лбом к моему.
— У нас будет ребенок, — подтверждаю я эхом.
— И у меня суперсперма.
Смех бурлит в моем горле и вырывается из меня, облегчение и счастье наполняют мою грудь.
Я откидываю голову назад. Смотрю ему в глаза.
— Суперсперма?
— Я оплодотворил тебя дважды, пока ты принимала таблетки. Я — Бог.
— Иисусе, — вздыхаю я.
— Не—а. Зевс, Бог Грома, со спермой как молния.
Он по—мальчишески ухмыляется, и я разражаюсь смехом.
Зевс хохочет, и звук доносится из глубины его груди.
— Этому никогда не придет конец, не так ли? — я псевдо—стону, закатывая глаза.
— Нет. — Он усмехается и скользит руками по моей талии, притягивая меня еще ближе, его нос прижимается к моему. — Нет, пока я рядом. А я планирую быть рядом чертовски долго, Голубка.
Вот это мне очень нравится.
Эпилог
— Давай, мамочка! Пора!
Я иду — простите, ковыляю — туда, где Джиджи находится с папой, тетей и дядями, которым поручено раздать китайские фонарики и зажигалки всем взрослым, присутствующим на пятом дне рождения Джиджи. Среди них родители ее друзей с детского сада, тетя Элли — или мама, как я ее сейчас называю — и, что удивительно, папа Зевса, Бретт, который уже три месяца не пьет, пройдя курс реабилитации после того, как Зевс сказал ему, что я беременна. Я не знаю, почему моя беременность стала толчком к его попытке стать трезвым, но я рада, что это произошло, и я молюсь за Зевса и остальных его братьев и сестру, чтобы на этот раз все получилось.
Мы с Зевсом договорились, что, поскольку Бретт искренне старается, он может наконец—то встретиться с Джиджи, что он и сделал впервые месяц назад. Сказать, что он влюбился в нее — это мягко сказано. Дедушка Бретт обхватил один из ее пальцев. Другой предназначен для Зевса. А также для Ареса, Ло и Мисси.
Также на вечеринке присутствует Кейдан Скотт. Он недавно переехал в новое учреждение. Он живет в собственном доме и проходит амбулаторное лечение.
Мы с Зевсом говорили об этом, и то, что он находится в Аризоне, где никого нет, вероятно, не лучшим образом сказывается на его психическом состоянии. Поэтому мы поискали лечебные центры здесь и нашли отличный центр в Нью—Йорке. Мы прилетели в Аризону на выходные, и я наконец—то встретилась с ним после разговора по телефону. Мы обсудили с ним эту идею, и он согласился.
Он здесь уже три месяца, и он просто как еще один член семьи. Отличная новость заключается в том, что он уже не так часто пользуется инвалидным креслом и передвигается на костылях.
Так что все, кто важен для нас, здесь.
А моему ребенку исполнилось пять лет. Я на шестом месяце беременности, и я совершенно не плачу.
Ладно, может быть, я немного плачу. Но эти чертовы гормоны беременности превратили меня в жидкое безобразие. Тем более, я узнала, что у нас будет еще одна девочка, так что у Джиджи будет сестра. У меня никогда не было сестры, но я всегда очень хотела ее иметь... и вот я снова пускаю слезу.
Я прижимаю пальцы к глазам, останавливая эмоции.
— Ты в порядке, детка? — тихо спрашивает Зевс, когда я подхожу к нему.
— Да. Просто гормоны, как обычно, выводят меня из себя.
Он улыбается мне, и эта улыбка задевает мое сердце, заставляя меня снова начать рыдать. Он берет меня за руку, притягивает к себе и нежно целует в губы.
— Люблю тебя, — говорит он тихо.
— Я тоже тебя люблю.
— Ладно, заканчивайте с этим ППЛ, — жалуется Ло. — Меня это раздражает (ППЛ — PDA — эта аббревиатура произошла от выражения «public display of affection”, что можно перевести на русский, как "публичное проявление любви". Эта фраза используется для обозначения физических проявлений романтических отношений, наподобие обнимашек, поцелуев и обжиманий, смущающих почтенную публику. Причём это относится исключительно к действиям, производимым в публичных местах, вроде парков, скверов, многолюдной улицы или общественного транспорта).
— Они все время целуются, дядя Ло, — говорит ему Джиджи, хихикая.
Ло поднимает Джиджи и сажает ее на свое бедро.
— Я чувствую твою боль, малышка. Когда я был подростком, мне приходилось терпеть, что они постоянно целуются.
— Он просто ревнует, Джиджи, потому что никто не хочет с ним встречаться, — дразнит его Мисси.
— Никто не хочет встречаться с тобой, дядя Ло? — Джиджи выглядит искренне обеспокоенной за своего дядю.
— Все хотят встречаться со мной, — уверяет Ло, бросая взгляд в сторону Мисси, которая только смеется над ним. — Просто спроси у Ареса, сколько кисок…
— Ло... — Зевс предупреждает.
— Что такое киска? — Джиджи хмыкает.
— Киска — это другое название кошек, — вклинивается Арес, забирает Джиджи у Ло и сажает на одно из своих плеч, придерживая ее рукой.
Прости, шепчет мне Ло.
Я улыбаюсь, говоря ему, что все в порядке.
— Дядя Ло хочет завести котенка? — Лицо Джиджи озаряется.
— Это единственная киска, которую он может завести, — говорит Мисси низким голосом.
