* * *
Арена переполнена. Тысячи людей пришли посмотреть этот бой.
Посмотретьмойбой.
Я именно там, где хотел быть. Этап в моей карьере, к которому стремился.
Все, что мне приходилось делать, терпеть, чем пришлось пожертвовать, привело меня к этому моменту.
Готовый к выходу, я жду в раздевалке со своей командой. Телевизионные камеры рядом, приготовившись следовать за мной на ринг.
Это большие съемки. Мой менеджер, Марсель Дюран, любит из всего делать шоу.
Мне лично насрать на все это.
Просто хочу бороться.
Это все, что знаю. Все, в чем я хорош.
Мне двадцать пять лет, и я непобедим. Олимпийский чемпион. Чемпион мира в супертяжелом весе по версии Международной боксерской федерации (IBF) и Всемирного боксерского совета (WBC).
Но мой соперник, Кейден «Канадский дьявол» Скотт, имеет титул Всемирной боксерской организации (WBO), и я хочу его.
Это даст мне три титула.
И я всегда получаю то, что желаю.
Затем после этого боя собираюсь претендовать на два других титула: Всемирная боксерская ассоциация (WBA) и Международная боксерская организация (IBO), принадлежащие этому ублюдку – Роману Димитрову.
Я возьму их, и у меня будут все пять. Объединю дивизион.
Стану абсолютным чемпионом (прим. переводчика: На сегодняшний день в профессиональном боксе имеются четыре основных чемпионских титула и множество второстепенных. Мир профессионального бокса признает настоящими чемпионами только тех боксеров, которые являются обладателями основных четырех титулов-поясов. Сегодня получают признание всего четыре пояса: IBF, WBA, WBO и WBC. Боксер, завоевавший хотя бы три пояса из четырех, также будет считаться абсолютным чемпионом мира и войдет в историю профессионального бокса).
Сказал бы, что это сделало бы меня богом, но я уже им стал.
Зевс «Бог» Кинкейд.
Я был рожден для этого.
И каждая гребаная вещь, какую я потерял и которой пришлось пожертвовать, чтобы оказаться здесь, будет того стоить.
Наступила тишина. Мое сердце бьется все сильнее и быстрее.
Я поднимаюсь на ноги.
Камеры двигаются передо мной. Не фокусируюсь на них. Не могу. Я уже в своих мыслях.
Выйти на ринг. Бороться. Победить.
Все то, о чем я способен думать.
Подпрыгиваю на пятках. На взводе. Безжалостный. Наполненный накопившейся энергией, которую собираюсь выплеснуть на эту канадскую физиономию.
Треск микрофона эхом отражается по пространству стадиона.
Затем самый узнаваемый голос в мире бокса начинает говорить:
— Леди и джентльмены, прошу всех встать на ноги и поприветствовать вашего чемпиона… Зевс… Бог… Кинкейд!
Мягкое фортепианное вступление «Lose Yourself» Эминема начинает звучать по всему стадиону.
Я всегда выхожу под эту песню.
Потому что в ней то, что я делаю, когда дерусь. Забываюсь. Я забываю обо всем и обо всех. Забываю о своих сожалениях, ошибках.
Я забываюее.
Начинается ритм, и это мой сигнал. Я начинаю идти. Из раздевалки. В холл, направляясь к туннелю.
Впереди белый занавес, готовый раскрыть меня.
Я не сбиваюсь с ритма, поскольку шторы оттягивают две девушки с ринга, одетые в тогу (прим. переводчика: верхняя одежда граждан в Древнем Риме).
Туннель выстроен греческими колонами. Марсель, блять, обожает обыгрывать «божественную» тему.
Я взбегаю по ступенькам на арену.
Крики оглушающие.
Люди. Свет. Стробоскопы. Пиротехника.
Ничего не слышу и не замечаю.
Я вижу только одно.
Ринг. И человека, который ждет меня на нем.
Вся моя сущность напряженна, непреклонна, сосредоточенна, когда иду к рингу в окружении своей команды.
Беглый взгляд туда, где, как я знаю, сидит моя семья — мои братья Арес и Ло и моя сестра Мисси. Потом поднимаюсь по ступенькам. Проскальзываю между канатами.
Время пришло.
Мои глаза встречаются со Скоттом, стоящим по ту сторону ринга.
Он выглядит сильным. Голодным.
Но я сильнее, более ненасытный.
Два раунда, сукин сын, — и с тобой будет покончено.
Моя музыка стихает, и диктор снова начинает говорить:
— И вот тот момент, которого мы все так долго ждали. Наши бойцы на ринге, и они готовы. В синем углу, ростом шесть футов и четыре дюйма и весом в двести сорок фунтов, действующий чемпион мира по версии Всемирной боксерской организации в супертяжелом весе… «Канадский дьявол»… Кейден Скотт!
Звучит несколько приветствий, по большей части освистывание от толпы. Не потому что Скотт задница. Насколько мне известно, он порядочный парень. Но он — канадец, и сегодня вечером мы в моей стране.
И, конечно же, я лучший.
— И в красном углу, ростом в шесть футов и пять дюймов и весом в двести пятьдесят фунтов, действующий чемпион мира в супертяжелом весе по версии Международной боксерской федерации и Всемирного боксерского совета. Двадцать боев нокаутом, ни единого поражения, ваш местный чемпион… «Бог»… Зевс Кинкейд!
Толпа ревет. Поднимаю руки вверх, как будто уже победил. Потому что, по моему мнению, я уже это сделал.
И он продолжает:
— Для тысячи присутствующих и миллионов людей, которые наблюдают за нами из дома, леди и джентльмены, из Бордуолк Холл в Атлантик-Сити… приго-о-о-т-о-о-о-в-тесь… кк-к… бо-ю-ю-ю!
Толпа ликует.
И я готов драться.
Подхожу к своей команде. Мой халат снят.
Сажусь на табуретку.
— Ты это сделаешь, Зевс. — Мой тренер, Майк, стоит передо мной, его руки на моих плечах, лицо возле моего. — Ты сможешь прикончить этого ублюдка. Он хорош. Но ты лучше. Три раунда — потолок, и он твой.
— Два, — выкрикиваю перед тем, как поместить свою капу в рот.
Поднимаюсь на ноги. Направляюсь к центру ринга. Моя команда идет следом.
Рефери стоит между мной и Скоттом.
Я фокусируюсь на Скотте. После нескольких часов, проведенных за просмотром видеозаписей его предыдущих боев, смотрю на слабые места, о которых уже успел узнать.
Перелом скулы год назад. Легкое рассечение над правым глазом. Четырежды сломанный нос.
Рефери начинает говорить:
