– Прости…
– Прости?! И это все, что ты можешь сказать?– возмутился Ярослав и сердито уставился на меня.
Как жаль, что я не могла воспользоваться одним из своих условий для отмены договора – непринуждение. Но в тот момент меня эта мысль как-то не грела, но тупо вертелась в голове.
Да, я могла отказать ему во всем, но отказать в близости, когда именно это и было поводом заключения договора, значило – пойти против себя. Столько пройдено, и вернуться к своей обычной жизни, потеряв достойное вознаграждение за долгое терпение и старание, – было бы непростительно. Жертва должна быть чем-то вознаграждена!
Что, все было за просто так? Да нет, дело же не в деньгах, но вляпаться в такую авантюру и не получить ничего, кроме насмешек, было бы унизительно. Я еще поборюсь и с ним, и с совестью!
– Что опять не так?– спокойно и даже равнодушно спросила я.
– Прости меня, но ты, по-моему, действительно много пьешь, и от этого твое поведение непредсказуемо. Я устал не замечать твои выходки. Тебе самой-то непротивно просыпаться с головной болью и телом, провернутым на мясорубке?– не на шутку разошелся Ярослав.
Да, он точно описал мое частое состояние наутро после наших встреч. Черт, и почему на мужчинах нет индикаторов, показывающих уровень гормонов в крови? Хоть бы знать, когда напиваться, а когда и притормозить.
– Слава богу, что ты не устроила сцену при китайцах!– практически перекрестился Ярослав.
– Что?!– теперь действительно возмутилась я.
– Мне неприятно слышать от своих знакомых, что моя женщина – алкоголичка и скандалистка.
– Интересно, и кто это тебе напел?!
– Неважно, Полина! Просто прими это к сведению!
– А то, что твоя женщина тебе не подходит или она просто идиотка, тебя не волнует?!
– Да,– согласился Ярослав,– они позволили себе лишнее, но ты же взрослая женщина! Зачем ты поддаешься на провокации?
– Знаешь, меня тошнит от таких провокаторов. Единственный, кто сегодня проявил себя истинным джентльменом, был твой Загвоздский. А все остальные – просто сборище ублюдков!
– Если бы ты не вела себя с ними так вызывающе при каждой встрече и не подчеркивала их недостатки, тебя бы никто и не заметил,– возмутился Ярослав.
– А-а, то есть надо было прикинуться тумбочкой, стенкой, удобной подстилкой? Но ты знаешь, мне это как-то не в кайф! Всегда считала себя предметом одушевленным…
Не успела я договорить, как Ярослав раздраженно вскочил на ноги и перебил:
– Черт возьми, мне надоело выслушивать претензии! Почему ты не можешь быть обычной нормальной девушкой?!
– Вот и отлично!– лихо ухватилась я за отличную возможность быстро вывести себя из надоевшей игры.– Давай спрячем меня от их глаз? Я просто перестану появляться с тобой на людях. Все будут довольны, и ты будешь по-прежнему сиять в окружении Кракенус. А я отлично буду проводить время дома с мамой, с Сенькой, с девчонками. Вон какое лето пошло!
– Прекрати!– крикнул он.
– А чё ты орешь на меня?!– возмутилась я и тоже вскочила на ноги.
Мы были похожи на двух взъерошенных петухов.
– Ты, значит, можешь орать, а я нет?– отразил Ярослав.
– Ну и чё, мы, как в яслях, начнем делить горшок?
– Слушай, Полина, ты достала!– вскипел он.
– А как ты меня достал!– буркнула я тише, чем хотела, потому что внезапно сильно застучало в висках.
Я зажмурилась и от боли громко протянула воздух сквозь зубы.
– Что?– смягчился он и шагнул навстречу.
Я зажала висок одной ладонью, а другой остановила Ярослава.
– Пошел ты, а? Оставь меня в покое, а? Я так устала от твоей разгульной жизни. И когда ты успеваешь заниматься делами, бизнесмен чертов?
Он онемел и замер на месте.
Я выпрямилась, тряхнула головой, выдохнула и устало заявила:
– Все. Я ухожу. Пожалуйста, исчезни…
«…меня тошнит от тебя»,– хотела сказать я, но не рискнула. Впервые сработал спасительный тормоз.
Зачем нужно было его унижать? Он хоть и был сейчас мне противен, а может, и не противен, да к черту сантименты, но все же относился по-человечески!
В общем, к чему все это было рассказано: вечер, как всегда, – полный раздрай, но за ужином Ярослав познакомил меня с Петром Алексеевичем, с которым мы потом в некотором роде подружились. Такими встречами я всегда дорожила. Ну и было чему поучиться: я решила выйти на тропу войны.
Коль уж нужно было отработать срок по контракту, то сделаю это с оркестром, по полной программе!
Через две недели после «мирового» ужина, когда в море потеплело, Ярослав, как и обещал, вывез мою славную семейку на яхте.
Я долго сопротивлялась его уговорам поехать на прогулку с Анной и Лизкой, но его обаяние было сильно для моих родственниц. Они уговорили меня. А мама наотрез отказалась.
Ну, я собралась с настроением, хотя долго не могла прийти в себя после последней встречи в «Инь-Янь», и снова оказалась в компании Ярослава и Петра Алексеевича (по ходу Ярослав решал деловые вопросы).
Отвезти нас к причалу заехал Стас. Серега, как обычно, оставался за Ярослава на берегу.
Девчонки были несказанно рады впервые прокатиться на яхте. На крутой яхте! Не могла же я позволить своим амбициям помешать сбыться человеческим мечтам. Это всего лишь яхта!
Тепло было – сказочно! Море – волшебное! Немного подпортила настроение случайная встреча Кактусихи у лотка с сувенирами на причале. А так – все просто окейно!
Что было? Ну, опять я явилась свидетелем откровений. Ну, как в том кино!
В общем, случайно так случайно. Ярослав пошел за спичками для Загвоздского (тот пользовался исключительно спичками для разжигания сигар), а я побежала за колой в киоск, потому что Лизка пила только её, а у нас в холодильнике было все, кроме этого напитка. Ну и почти наткнулась на беседующих Македонского и Крэнус.
– Ты что, теперь с семейкой ее водишься?– с сожалением спросила Виктория.
Ярослав, умничка, был несколько раздражен ее замечанием.
Кстати говоря, я с утра, еще до встречи с ним, выпила пива. Целых три бутылки! Но я была в порядке. В абсолютном порядке. Видимо, поэтому не слишком-то бурно отреагировала на их разговор.
– Вика, мы уже говорили на эту тему,– строго ответил он.
– Прости, прости, знаю, знаю. Тебе она нравится и все такое, но… Славочка, пожалуйста, не губи ты свою душу… Она же никто, пустышка! Девчонка, которая задирает нос, гордость выставляет напоказ, амбиций – не пересказать, а манеры – ну, просто в дрожь бросают…
– Вика! Ты чего добиваешься?
