– Лёш, ну вы где там? Мы ж вас ждем, есть охота!
Надя беззвучно засмеялась, прикрыв свои очаровательные глазки, а Алексей крикнул:
– Мы бежим, одна минута!
И продолжил целовать свою жену. Слишком долго он ждал, чтобы иметь такую возможность, невыносимо было ее упускать. В конце концов, Надя не без труда выбралась из-под него, сетуя, что нельзя заставлять родных столько ждать. Она наспех оделась и убежала в душ, а Алексей замер над простыней, на которой они только что лежали в обнимку. Там алели несколько красных капель.
Когда Надя вошла к нему, уже умытая и причесанная, Алексей был полностью готов.
– Тебе больше не нужно стучать, – сказал он, беря ее за руку и выводя в коридор. – Теперь это и твоя комната.
– Я нескоро к этому привыкну! – поежилась Надя, но личико ее выглядело довольным.
Глаза родителей непроизвольно остановились на их соединённых руках. Мать отмерла первой и сказала:
– Алёша, Наденька, ну наконец-то! Садитесь, родные, кушать пора!
Алексей усадил жену, бережно придерживая ее за талию, и сам сел с нею рядом, а рука так и осталась на девичьей спине. Отец смотрел на эту руку, недоверчиво ухмыляясь, и тут Алёша, слегка откашлявшись, сказал:
– Мам, пап, у меня есть для вас одна, кхм... новость.
Родители замерли, уставившись на сына.
– Дело в том... В общем, мы с Надей... Ээ...
– Мы по-настоящему любим друг друга, – не выдержала девушка.
Мама резко села и чуть не промахнулась мимо табуретки – хорошо, что отец ее придержал.
– Теперь мы женаты по-настоящему, – закончил за нее Алексей.
– Оссподи, свершилось! – всхлипнула мама.
Правая рука ее лежала на пышной груди, но лицо выражало острую радость, хоть и со слезами на щеках. Она подскочила, принялась хватать по очереди то сына, то невестку, обнимать, целовать, умывая их своими слезами счастья и умиления.
– Я о такой дочечке только мечтать могла... – лепетала мать и тут же просила: – Только вы уж с детками не задерживайтесь, пожалейте старушку... Уж больно внуков охота понянчить...
Надя послушно кивала, а Алёша увещевал разошедшуюся свекровь:
– Мам, ну какие дети? Наде надо учиться...
– Это успеется! – отмахнулась она. – Главное дитьку поскорее родить... Ой, Надюша, уж как я ждала этого момента, как ждала...
Отец достал из буфета наливку, капнул всем понемножку в стопки. Мать причитала, что как же это, они уже целый год потеряли, что у нее на руках уже могла быть 3-месячная дитька – ведь это настоящее преступление против бабушки...
Надя смотрела на всех них с радостной умиротворенной улыбкой. Она была настолько прекрасна, что у Алёши болело в груди от созерцания этого совершенства. Ему не верилось, что можно быть настолько счастливым в этом мире...
* * *
После ужина они отправились к себе – в свою общую супружескую спальню. Необычайное это было ощущение. Надя только на минуточку заскочила в свою старую комнату – переодеться в ночную сорочку – и с яростно трепыхающимся сердцем вошла к мужу. Он ждал ее в постели. Надя бывала здесь вечером прежде и знала, что Алёша спит в футболке с коротким рукавом и тонких штанах, но сейчас наблюдала его обнаженную мускулистую грудь, и от этого сладко схватывало в животе.
По правде говоря, ей было очень больно в тот их первый раз, что случился пару часов назад, но её все равно влекло в объятия мужа. Словно какое-то шестое чувство подсказывало ей, что самое страшное позади – суровые и безжалостные врата в супружескую жизнь – а впереди ее ждет только удовольствие и новый неизведанный мир.
Надя поспешно скользнула к Алёше под тонкое одеяло и с наслаждением прижалась к его сильному горячему телу. Он обнял ее одной рукой, а другой стал гладить по голове, плечам, рукам, целуя то в щечку, то в шею, то в ключицу. Это было такое непередаваемое удовольствие, что хотелось мурлыкать. Сколько раз она воображала их объятия в постели! Но все равно не могла представить, какое это блаженство. Она буквально таяла в его руках и никак не могла насытиться Алёшиными прикосновениями.
А потом ее руки сами потянулись снять сорочку, но муж остановил ее:
– Надюша, погоди, еще рано...
Она посмотрела на него удивленно, разочарованно. Желание разливалось по ее телу, оно жаждало соединения с ним.
– Тебе сейчас опять будет больно, – принялся терпеливо объяснять Алёша. – И это настоящая пытка для меня. Хочу, чтобы тебе было хорошо. Давай подождем денёк-другой и сделаем все правильно...
Надя в шутку надулась, но из объятий мужа и не думала вылезать – устроилась поудобнее и потребовала:
– Тогда будем разговаривать полночи!
Алёша весело улыбнулся:
– Спорим, ты первая отключишься через час? У тебя очень крепкий здоровый сон. Молодой организм...
– Не напоминай мне, пожалуйста, так часто про мой возраст!
– О, уже требования начались! – он продолжал улыбаться и ворковал над ней, как над маленькой девочкой.
– Просто я хочу, чтобы ты сам о нем забыл.
– Поверь, это происходит регулярно, и не только когда мы целуемся. Ты такая рассудительная и... деятельная. Моя малышка...
Они долго целовались – так долго, что у Нади скрутило живот от желания прикоснуться к обнаженной груди мужа своей грудью. Тоже обнаженной, разумеется. И чтобы не разочаровывать любимого в его стремлении все сделать правильно, Надя оторвалась от его губ и спросила:
– Ты ведь не будешь терзать себя и меня муками совести за это всю оставшуюся жизнь, правда?
Алёша усмехнулся:
– Как хорошо ты меня изучила! Но нет, пожалуй, не буду. Я так истерзался за этот год, что чувствую, будто заслужил свое счастье.
– Как глупо... Зачем мы так терзались целый год? Почему не могли сразу быть вместе, с того вечера, помнишь, когда я пришла к тебе под предлогом боязни грозы?
Алёша усмехнулся:
– Как не помнить? Но это было невозможно тогда, сначала нам нужно было проверить себя, серьезность своих чувств... Честно говоря, твой поступок стал для меня неожиданностью – я и не думал, что ты так меня воспринимаешь. Я ведь...
