Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
И, что самое странное, на его похороны явилось довольно много жителей деревни, бормотавших нечто вроде: «Конечно, он совершил ужасное злодеяние, но в целом не был таким уж плохим… И вообще… может, она заставила его себя оговорить?»
Постепенно перешептывания усилились, и матушка стала ловить на себе темные вгляды…
В конце концов, должна существовать справедливость, которая касается всех? За каждого оставленного без внимания нищего, за каждое грубое слово, за каждый забытый долг, за каждую мелочь…
Но кто придет на похороны, когда не станет ее?..
Потом нахлынули другие воспоминания. Другие смутные фигуры стали проявляться в темноте пещеры.
Она много где была, много чего сделала, и, бывало, матушке удавалось найти такие способы выпустить гнев наружу, что удивляли даже ее саму. Она сталкивалась с гораздо более могущественными ведьмами, но никогда не позволяла им в это поверить. Она отказалась от многого, но и приобрела немало. Она ни за что не признает, что когда-то ошиблась в своем выборе. И все же… если много лет назад она где-то в чем-то совершила ошибку… то никогда уже об этом не узнает. Возможно, она провела бы более спокойную жизнь. Иногда матушка чувствовала альтернативных «себя», существующих в других измерениях. В конце концов, если умеешь читать на расстоянии мысли других людей, то свои-то непременно должен. О спокойной тихой жизни, за которой неизбежно последует смерть…
Но ведь она никогда даже не старалась казаться милой. Весь жизненный опыт матушки говорил, что милые люди приходят к финишу последними… или не приходят вовсе.
По правде говоря, в глубине души ее терзали самые темные желания. Мир нуждается в основательной встряске, и попытка этого избежать – та еще задачка. Каждый день превращался в борьбу с собой – до побелевших костяшек пальцев. Летиция так и не узнает, что была в дюйме от… чего-то очень-очень неприятного. Но это тот самый дюйм, который Эсме Ветровоск ковала всю свою жизнь, и он был прочнее стали. Понимание того, насколько плохой ты можешь быть, – отличный стимул для того, чтобы стараться быть хорошей.
Она и в самом деле была хороша – как в правосудии, так и в целительстве (особенно в том его разделе, который начинается с головы). Она была хороша в своих победах. Она была хороша – хоть ей никто об этом не говорил – во всем, что удостаивала своим вниманием.
Но она никогда не была милой. Следует это признать. А ведь большинство людей милое предпочитают хорошему.
Но куда деться от этого страшного искуса? Были же ведьмы и посильнее ее, но и те сдавались. Чем дольше смотришь на свет, тем ярче он становится. Однажды ты оглянешься через плечо во время краткой передышки и увидишь… какой прекрасной, богатой, темной и соблазнительной стала твоя тень…
Нянюшка Ягг сидела в садике позади своего домика, широко расставив ноги для здоровой циркуляции воздуха – как все немолодые дамы во всех мирах. Сидела нянюшка не просто так. Она присматривала за одним из своих сыновей и двумя внуками, которые копали ее огород, иногда подбадривая их криками или указаниями на то, что, с ее точки зрения, они делали неправильно.
На широких коленях нянюшки лежала целая охапка золотистых табачных листьев, которые она измельчала и обмакивала в свою особую медово-травяную смесь. За зиму листья дозреют под прессом, и с наступлением весны со всех сторон королевства к нянюшке потянутся любители табака с мечтою приобрести знаменитую «Ореховую махорку Ягг», которая будет куриться еще по меньшей мере три сотни лет – до наступления эпохи Тяжелых Машин.
Время от времени нянюшка прикладывалась к стоявшей рядом кружке.
В очередной раз взяв ее в руку, она увидела, что пузырьки внутри кружки стали вялыми, а поверхность спокойной, как старый чай.
– Неужто уже выдохлось? – громко произнесла нянюшка.
Она окинула взглядом деревню. Из-за вязов в боевом порядке вылетали громко кричащие грачи.
Нянюшка Ягг неторопливо проковыляла в свою избушку и подошла к раковине, в которой остывали кувшины с молоком. Хватило одного вдоха, чтобы понять: в кувшинах уже практически образовался сыр. Хотя всего час назад молоко было свежим.
Слабый шорох привлек ее внимание. Десятки жуков забегали под дверью и юркнули в щели между половицами.
Ведьмы всегда обращают внимание на мелкие знаки: масло не сбилось, вино обратилось в уксус, паучки ищут укрытие… Людям кажется, что это означает приближение бури, и в каком-то смысле они, конечно, правы.
А еще ведьмы умеют пользоваться тем, что у них под рукой. Манипуляции с крашеными свечками, хрустальными шарами и прочей дребеденью, конечно, впечатляют, но в крайнем случае приходится пользоваться тем, до чего можно дотянуться.
Поэтому нянюшка нагнулась, подняла тяжелую крышку колодца и посмотрела вниз – в темные воды.
Внизу ничего не было. Как не бывает и в хрустальном шаре. Там одна пустота, которая просит ее наполнить.
Внутреннее око нянюшки узрело снег, скалы и очертания крючковатого каменного носа…
– Вот дурында старая… – пробормотала она.
Через мгновение изумленные сын и внуки увидели, как нянюшка выскочила из дома с метлой в руках. Она вскочила на ручку и газанула магией с такой силой, что метла подпрыгнула почти вертикально вверх. Ловко выровнявшись в воздухе, нянюшка направила метлу в сторону гор.
Десять минут спустя, подняв снежный вихрь, она приземлилась в маленьком ущелье, которое трудно было заметить даже с воздуха. Быстро погладив Ведьму-хранительницу, она прошла дальше. Каменная Ведьма никогда не казалась нянюшке страшной, даже в детстве.
Один юный волшебник, проводивший здесь каникулы с маленьким молоточком в руках, однажды поведал ей, что Ведьма у пещеры – это лишь сталагмит, то есть результат долгого накопления растворенного камня, капавшего сверху тысячи лет. Как будто это что-то могло объяснить! Ну ладно, допустим, мы знаем, как она была создана, но зачем – нам сие неведомо. Кстати, тот юноша так и не зашел в пещеру, вспомнила нянюшка. У него вдруг образовалась куча более важных дел. Вот так это место и отваживает от себя посторонних.
Башмаки нянюшки зашлепали по разлившимся по камням лужам. Она стала углубляться в пещеру.
Как-то раз нянюшка пыталась побыть наедине с собственными мыслями, но это занятие ей быстро наскучило.
О да, пещера вытащила наружу постыдные воспоминания. Но шутка в том, что нянюшка никогда их от себя и не скрывала. Это была простая память, не содержавшая в себе никакого страха. За жизнь она совершила много такого, что должна была совершить, и в основном это были приятные вещи. А еще она понаделала много такого, что лучше бы и не делать, но вспоминать об этом было не менее весело. А иногда даже веселее. Нянюшка никогда не каялась в содеянном – за исключением тех редких случаев, когда с легкой грустью сожалела о том, что чего-то не сделала раньше или что теперь подходящие поводы возникают не так уж часто…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
