Стоп! Ведь я запросто могу получить эту информацию от другой ведьмы, от моей ненаглядной бабаньки. Хватит уже выпендриваться и задирать нос, теперь не до условностей. Какая, собственно, разница, расправлюсь я с княгиней сам или с небольшой помощью Серафимы? По-моему, никакой.
Я всегда говорил: важно всё правильно себе объяснить. Теперь главное — как-то очень ненавязчиво намекнуть об этом Селистене, чтобы ненароком не признаться в своей слабости. Мне нравится выглядеть героем в ее глазах, и менять это как-то не хотелось бы.
— Селистена, солнышко… — начал я издалека.
— Да?
— Вот как всё повернулось… Я тут вот подумал, а не…
— Уже, — как ни в чем не бывало мурлыкнула она.
— Что уже? — не понял я.
— Ну ты же хотел сказать, чтобы я дала знать Симе, что у нас проблемы?
— Да. — От неожиданности я даже сказал чистую правду.
— Так вот я уже это сделала, — всё тем же невинным голоском продолжила мелкая.
— Но ты понимаешь, что…
— Конечно, понимаю, ты и так бы ее победил. Просто хочешь узнать побольше о своем враге.
Я немного помолчал, любуясь своей избранницей, а потом сказал:
— Мы и правда соединены какой-то удивительной нитью.
— Надеюсь, с годами она станет только крепче, — прошептала рыжая и чмокнула меня в нос.
Эх, ну почему я опять собака, а не человек?!
* * *
Однако враги приходят и уходят, а кушать хочется всегда. А так как встреча с Сантаной не за горами, надо подкрепиться основательно. Тем более что я теперь укушенный и могу есть всё, что захочу. А хочу я много чего, особенно мяса.
Когда мы с Селистеной наконец-то вошли в терем, Матрена как раз накрывала на стол. Исходя из того, что хозяйка трактира находится не у себя дома, ей удалось невозможное — из весьма скромного набора продуктов она приготовила прекрасный ужин. Во всяком случае, мне так показалось с голодухи.
— Матрена, ты чудо! — вполне искренне заметил я, любуясь замечательным натюрмортом.
— Я знаю, — буркнула она в ответ, продолжая сооружать очередную вкуснятину.
Тут мой взгляд упал на кувшин, стоящий на краю стола. Я потянул носом и ощутил блаженный медовый аромат.
— Ты дважды чудо! — не удержался и отвесил еше один комплимент. — А медовуху-то где достала?
— Какую медовуху? — удивленно вскинула брови хозяйка.
— Вот эту.
Матрена внимательно посмотрела на кувшин и пожала плечами:
— Странно, только что ее здесь не было.
— Раньше не было, теперь есть, — отмахнулся я, — но это именно то, что мне сейчас нужно.
Матрена молча наполнила мне плошку, и с помощью огромного языка Золотухи я ее мигом опустошил. Какое это всё-таки счастье — холодная медовуха после очередного выигранного боя.
— Пожалуй, я тоже пропущу чарочку, — глядя на мою счастливую физиономию, решилась Матрена.
— И я, — поддакнула мелкая.
— Детям и больным медовуху нельзя, — тут же отрезал я и хитро покосился на Селистену. Та покраснела, надулась и запыхтела словно кипящий самовар.
— А я ребенок или, может быть, больная? — взвилась рыжая.
— Тебе видней, — отмахнулся я, — выбирай на вкус.
— Значит, ты хочешь сказать, что собираешься жениться на ребенке или на больной? — не унималась мелкая.
— Если так дальше пойдет, то жениться придется на больном ребенке, — не смог удержаться я.
Конечно, тут же по комнате пронесся небольшой ураганчик под названием «Селистена в ярости». А я прихлебывал медовуху и любовался ее красотой. Она и так-то у меня просто прелесть, а вот когда в ярости, становится совсем неотразимой. Сколько страсти, экспрессии, эмоций! А как пылают конопушки на вздернутом носике! Век бы любовался, но лучше не перегибать палку, а то вполне реально можно схлопотать моим же посохом по загривку.
После такой маленькой встрясочки мы втроем налили по плошке и, подняв тост за «прекрасных дам», опустошили посуду.
— Она очень даже приятная, — после некоторого раздумья призналась Селистена.
— А я тебе о чем всегда твердил? — возмутился я. — Была бы неприятная, я бы ее не пил. Кстати, давайте еще по чарочке.
— Хватит, — обломала меня Матрена. — Надо Фролу с Федором оставить. Странно, что их до сих пор с нами нет.
— А где они вообще? — больше для поддержания разговора поинтересовался я, с вожделением глядя на кувшин.
— Не знаю, — почесав затылок, выдала Матрена, — вроде тут были, а потом словно испарились.
— Ладно, начнем ужинать — тут же появятся.
Колокольчик опасности заверещал словно ненормальный, но было уже поздно. Я ощутил, что мое гибкое, тренированное тело словно оцепенело. Единственное, что я успел сделать, так это лечь на пол. После этого вообще потерял контроль над собой. Помнится, когда-то давно, с помощью какого-то пойла, меня обездвижил коварный вампир-романтик Беня Вийский. Только тогда меня еще пробило на смех, а сейчас голова оставалась ясной и чистой. Чего не скажешь о лапах и остальных органах движения.
— Девчонки, а вы как себя ощущаете? — полный дурных предчувствий, спросил я у присутствующих дам.
— Никак, — охнула Матрена и тоже сползла по стеночке на пол.
— Я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, — подала голос Селистена.
Она, в отличие от нас с Матреной, не успела опуститься, так и осталась стоять рядом со мной с посохом в руках. Этот самый посох слегка касался и моей лапы.
— И я не могу, — пришлось сознаться мне. — Шарик, а ты как?
Пес, словно проверяя свои возможности, повертелся на месте, повилял хвостом и пожал плечами. Мол, вроде всё в порядке.
— Всё ясно, нас отравили медовухой.
— Я всегда говорила, что медовуха — яд! — заверещала рыжая. — Ну надо же, в кои веки попробовать хмельной мед — и так отравиться.
— О достоинствах и недостатках медовухи мы поговорим как-нибудь потом, — отмахнулся я от занудства Селистены. — Сейчас надо понять, кто нас отравил?
— Я, — послышался спокойный голос, и в дверь вошла Сантана.
Несмотря ни на что, должен признать, что княгиня выглядела просто великолепно. Черное бархатное платье чудесно сочеталось с зелеными глазами и придавало и без того идеальной фигуре ведьмы особый шарм. Хотя очень уж идеальная она получилась, словно кукла, которую сделал какой-то искусный мастер.
— Точнее, не я, а два моих преданных раба, по моему приказу, — продолжила Сантана.
И только сейчас я обратил внимание, что у двери каменными истуканами стояли Фрол и Федор. О боги, да этого просто не может быть! Я же верил братьям как самому себе, а выходит, что с самого начала они о каждом нашем шаге докладывали Сантане. Теперь многое становится понятно… И то, что княгиня была в курсе моего перемещения в собаку, и то, что весь наш маршрут следования стал ей известен, и даже то, что Демьян быстро отыскал нас в новом имении Антипа. Как же ему не отыскать, коли братья сами привели нас сюда.
