Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Да, зритель в каком-то смысле, конечно, «подгонял», но не настолько, как говорит об этом Наталья Георгиевна. Ее боготворили, обожали не потому (или – не только потому), что она казалась «своей», но потому, что она умела глубоко и серьезно проникнуть в самый обыкновенный женский характер, исследовать его изнутри и явить черты типологические. При этом совершенно не важно было, кто перед нами – мудрая и спокойная крестьянка Дуся, бесшабашная, истово ищущая любви Катя Никанорова, тихая, интеллигентная, сосредоточенная на предательстве мужа и ненужности своей дочери Нина Бузыкина, капризная эстрадная дива Ирина, великая страдалица Катерина Львовна Измайлова, тупая и жестокая Липочка, страстно влюбленная в театр Мария Огнева или фантазерка Леттис... Словно скальпелем, она вскрывала сущность характера, и эта сущность оказывалась невероятно близкой и понятной ее зрителям.
И еще – о звездности. Отвечая на вопрос журналиста: «Как стать мировой звездой и чего вам для этого недостает?» – Наталья Георгиевна ответила: «Немногого. Надо купить для меня остров в океане. Определить мне штат, который существует при наших высокопоставленных руководителях. Построить корабль. Накидать в гардероб шуб. И истратить хотя бы миллиона три на мою рекламу».
Насчет острова, корабля, шуб и штата обслуги – верно, а вот что касается денег на «раскрутку» – здесь Наталья Гундарева ошибалась: ей не нужна была никакая реклама, у нее было нечто более существенное – поклонение ее зрителей...
Не случайно Андрей Александрович Гончаров говорил о Гундаревой: «Что я могу сказать о моей любимой артистке? Я могу сказать только то, что ее способности, ее человеческое достоинство личности и определяют то актерское качество, которое не так часто случается в жизни. Диапазон ее творчества, заразительность ее энергетики – поразительны. Она просто любимая артистка. А профессия артиста является для меня определяющей в театре. Ее Величество Артистка!»
Изменившийся облик Натальи Гундаревой вызвал множество пересудов. Я принципиально не хочу углубляться здесь в тайну диет, пластических операций и всего того, что принадлежит только одному человеку. Слухов, сплетен было множество, зависти тоже хватало. Не станем вдаваться в пересказ всего того, что звучало в те годы, сопровождая преображение актрисы и немало действуя ей на нервы. Это было ее и только ее дело...
Может быть, в какой-то мере справедливо рассуждение врача-невролога Нины Андриенко: «Гундарева, появившаяся на обложках глянцевых журналов после пластической операции, выглядела сногсшибательно, но это была всего лишь фотогеничная маска. На телеэкране – в движении все обстояло не столь радужно. Застывшее лицо отказывалось слушаться, и, судя по всему, это стало потрясением для чрезвычайно требовательной к себе актрисы... После радикального изменения внешности организм испытывает стресс, потому что сам себя не узнает.
Гундарева была убеждена: чтобы хорошо сыграть другого человека, нужно совершить «великое предательство самой себя» – впустить в свое тело чужую душу. Теперь ее собственная душа не находила себе места в чужом – преображенном до неузнаваемости и непослушном теле. Не исключено, что именно этот внутренний дискомфорт – истинная причина июльской трагедии».
Кто знает?
А может быть, данным ей чувством предвидения она что-то предчувствовала – почему-то Наталья Гундарева много думала и говорила в конце 1990-х о смерти и о так стремительно прошедшей жизни.
В середине июля 2001 года едва ли не все столичные газеты начали полниться страшными новостями: в ночь с 18 на 19 июля Наталье Гундаревой стало плохо, она была доставлена в городскую больницу города Дедовска, неподалеку от дачи, где проводила отпуск. Прошло несколько часов, прежде чем актрису доставили в Институт им. Склифосовского. По дороге состояние ее резко ухудшилось. На протяжении почти двух недель, пока Наталья Гундарева находилась в коме, страну буквально лихорадило – тяжелая болезнь истинно народной любимицы стала главным событием, глубоким переживанием не только для родных и близких актрисы, но и ее зрителей. Сводки о здоровье Гундаревой ловили из всех возможных источников, ими обменивались, словно горькими новостями из собственной жизни.
Можно приводить здесь газетные и интернетные выдержки в огромном количестве – самой главной и самой страшной новостью того июля стала для всей страны болезнь любимой артистки. Часто информация одной газеты противоречила информации другой, но люди ловили любые известия и слухи – им необходимо было знать, что с Гундаревой. Многие (особенно народные целители) рвались помочь, ощущение беды было поистине глобальным...
Можно дать некий дайджест из июльских газет, но лучше, как представляется, дать слово специалисту, человеку, внимательно проследившему хронику событий.
Из статьи невролога Нины Андриенко, опубликованной в журнале «Популярная медицина» уже после того, как Гундаревой не стало: «17 июля 2001 года на даче в подмосковном Дедовске Наталья Гундарева долго загорала на жарком солнце, купалась в холодной Истре, занималась на тренажерах в медпункте... Организму, существовавшему на пределе сил, требовалась передышка, но Гундарева даже отдыхала, как работала, – до седьмого пота, на износ...
Актрису доставили в местную больницу с диагнозом «нарушение мозгового кровообращения» (инсульт). Всю необходимую помощь – и чем быстрее, тем лучше! – в подобной ситуации могут оказать только в специализированном неврологическом отделении. Дедовская клиника такими возможностями не располагает, поэтому Гундареву перевезли в столицу. Из-за угрозы осложнений транспортировать таких пациентов в обычном автомобиле нельзя – требуется специально оборудованная машина. Однако реанимобили для перевозки сосудистых больных не выезжают за пределы Кольцевой дороги. Москвичей, заработавших инсульт на дачных сотках, на свой страх и риск по тряским ухабам вывозят из глубинки родственники на личном транспорте. К счастью, для Гундаревой было сделано исключение – прислали машину «скорой помощи», но драгоценное время было упущено.
Когда в том же положении оказался Жан Поль Бельмондо (утром 8 августа 2001 года жена обнаружила его без сознания на полу ванной комнаты), в местечко Люмио на Корсике сразу же вылетел вертолет санитарной авиации с врачом, медсестрой и командой спасателей на борту. Оперативность французских медиков предопределила благополучный исход болезни. Ровно через два часа артистом, у которого произошел инсульт, уже занималась специализированная бригада нейрохирургов в госпитале французского города Бастии, затем его перевели в парижскую клинику Сент-Жозефа, а 14 дней спустя бодрый и улыбающийся Бельмондо твердым, пружинящим шагом вышел из больницы. В то время Гундарева была еще в самом начале неравной борьбы со смертельным недугом...
Наталья Георгиевна много лет страдала гипертонической болезнью, которая выбирает волевых, целеустремленных, бескомпромиссных личностей, стремящихся во всем дойти до крайней степени совершенства. Существовать на пределе человеческих сил – это было по-гундаревски!.. Гундарева так выкладывалась на сцене, что казалось – часть жизни уходила из нее...
А ведь ухудшение самочувствия возникало неспроста! Посылая сигнал тревоги, вегетативная нервная система, управляющая внутренними органами, предупреждает о возможности чрезвычайных происшествий в организме. Любой невропатолог скажет вам, что потерять сознание в результате гипертонического криза – совсем не то же самое, что упасть без чувств от духоты в переполненном автобусе. Обморок при повышенном артериальном давлении почти стопроцентно указывает на преходящее (врачи говорят – транзиторное) нарушение мозгового кровообращения (НМК), которое может в ближайшие часы или дни перейти в необратимую мозговую катастрофу – инсульт...
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
