На мои слова он не обратил ни малейшего внимания, подошел ко мне вплотную, и я оказалась прижата к валуну. У этого мерзкого подонка была эрекция, и его член уперся мне в ногу.
— Ты собираешься трахнуть меня здесь, даже когда опасаешься меня и не знаешь, как я могу себя повести?
— Да, черт возьми. Когда ты боишься, чувства обостряются, поэтому секс должен быть фантастическим.
— Я не стану этого делать. Ты не сможешь меня заставить.
— Ты так считаешь? Знаешь, а ведь Бритни в свой последний день мне тоже отказала. Она не умела плавать и боялась воды. Она не захотела заниматься сексом, в то время как я сказал, что она должна.
— Ты хотел трахнуть ее, когда она была… была… до ужаса напугана?
Я уставилась на него, испытывая острое желание бросить какое-нибудь оскорбление ему в лицо, которое бы действительно его ранило, но ничего подходящего, что точно бы описывало его суть, в голову не приходило.
— Ты чудовище! — воскликнула я в сердцах, хотя это было еще мягко сказано.
— Бритни сказала мне то же самое — и посмотри, что с ней произошло. Ты не усвоила урок, Мэг. Ты все еще не поняла, как опасны порой бывают слова, но скоро поймешь.
Он наклонился и очень крепко меня поцеловал, заталкивая свой язык мне чуть ли не в глотку. Он запустил руку под куртку и грубо схватил меня за грудь. Я вырвалась, но он все еще перекрывал мне путь к отступлению. Обойти его на таком крошечном участке не представлялось возможным. Я была зажата скалой с одной стороны и валуном с другой, места для маневра катастрофически не хватало.
— Пусти! — в бешенстве крикнула я.
— Нет.
— Выпусти меня отсюда!
Тревога в голосе постепенно нарастала.
— Нет, — ответил он все так же невозмутимо.
Я глянула ему через плечо туда, где стояла наша машина, в надежде увидеть туристов, которые вслед за нами решили сходить на утес. Но как и все последние месяцы, спасать меня было некому. Рассчитывать нужно было только на себя.
— Если ты еще хоть раз ко мне притронешься, я тебя убью, — клятвенно пообещала я.
— Правда убьешь? Что-то я сомневаюсь, что у тебя на это хватит решимости.
Он снова стал меня теснить, прижимая к скале, схватил за бедра, прильнув ко мне всем телом.
— Сейчас я тебя трахну, — предупредил он, — когда ты так близко к краю, когда точно знаешь, что в любой момент можешь сорваться.
Он принялся возиться с пуговицей у меня на брюках, со змейкой и уже собирался их спустить. Но я ни за что не буду заниматься с ним сексом в таком ужасном месте! Ни за что!
Я начала сопротивляться не на шутку. Я больше не боялась потерять равновесие и разбиться насмерть. Ярость и паника неожиданно придали мне силы, которую я уже и не чаяла обрести.
— Да! — страстно зашептал он, зажимая меня в железные тиски. — Борись! Борись за жизнь! Отдайся страху, это так возбуждает!
Он вплотную прижимал меня к себе, я изогнулась и укусила его за грудь, вцепившись зубами с такой силой, что отчетливо ощутила, как рвется кожа. Он дернулся от боли, но я не ослабила хватку, — ему пришлось залепить мне пощечину, чтобы освободиться.
Мы стояли, впившись друг в друга глазами. Наконец-то он сбросил маску, выпустив наружу всю свою ненависть, демонстрируя истинные чувства. На его лице читалась такая лютая злоба и презрение, что я невольно попятилась, испугавшись его так, как никогда прежде не боялась.
— Почему ты на мне женился? — спросила я.
— Потому что у меня была такая возможность. Потому что ты была совершенно одна. Во всем мире не оказалось ни единого человека, которому была бы небезразлична твоя судьба, и я мог делать с тобой все, что угодно. — Он жестом указал на скудный ландшафт, смеясь над тем, как обнажилось нутро каждого из нас, как высоко мы забрались и в какое безлюдное место попали. — Ты моя и навсегда таковой останешься. Я привел тебя сюда и могу трахнуть или убить — все равно никто не узнает. Теперь ты поняла?
— О да, — сказала я. — Теперь я поняла.
Исход мог быть только один. За долю секунды, пока сердце совершает один удар, я бросилась к нему и толкнула изо всех сил. Он торжествовал, упивался своей властью надо мной, и я застала его врасплох, когда он этого совсем не ждал. Он покачнулся и попытался ухватиться за меня. Не знаю, хотел ли он таким образом удержаться на ногах или увлечь меня вместе с собой, но я отскочила как можно дальше.
Гравитация тащила его вниз. Все произошло настолько стремительно, что я даже не успела осознать, что наделала. С выражением крайнего изумления на лице, но не проронив ни звука, он перевалился через край, тело его полетело вниз и исчезло в мгновение ока.
Я так и осталась стоять, оцепенев от неожиданности, не в силах оторвать взгляд от того места, на котором он только что стоял. В голове все крутилось в бешеном вихре, голос разума пронзительно визжал от пережитого шока. Я хотела глянуть вниз, но слишком боялась перегнуться через край и увидеть его распластанное тело.
Не знаю, может, он сейчас, весь расплющенный, с раздробленными костями, но живой, лежал внизу подо мной либо он все-таки долетел до бурлящей внизу воды и утонул.
Даже если он кричал, ревел мое имя, падая и ударяясь об уступы, рокот прибоя был настолько оглушителен, что я этого не услышала.
Меня трясло, перед глазами плыли круги, я совершенно утратила координацию, ослабла от головокружения и голода и думала, что прямо здесь потеряю сознание. Я на ощупь попыталась отыскать свои вещи, собраться с мыслями, чтобы решить, как же быть дальше. Моим естественным и истинно человеческим побуждением было спасти его, но если он все еще был жив (я, наверное, буду проклята за такие мысли), я не хотела, чтобы его спасли.
И тут наконец-то показалась группа туристов. Они не успели меня заметить, и я съежилась за валуном: необходимо было успокоиться, чтобы меня не приняли за сумасшедшую.
Что говорить? Что делать? Нужно сказать им, что что-то произошло, но что бы такое придумать? Я только что столкнула Джордана со скалы. Скорее всего, он погиб, но мог оказаться серьезно ранен, зависнув над пропастью, — в таком случае мне необходимо было тянуть время и молиться, чтобы он скончался до того, как прибудут спасатели.
Как я могла кого-то убедить, что мой красивый богатый муж заманил меня в это ужасное место, чтобы убить? Кто поверит, что он собирался столкнуть меня отсюда, а потому мне пришлось столкнуть его первой?
Правда казалась нелепой и просто нереальной. Это на меня была заведена история болезни в психушке. Это у меня были проблемы с алкоголем и наркотиками. Это я была молодой бедной девушкой, которая возникла из ниоткуда, чтобы выйти замуж за миллионера.
Я выскочила из укрытия и побежала к туристам, крича и размахивая руками.
— Помогите! Помогите! — стенала я. — Помогите! О Господи, помоги! Джордан сорвался! Джордан сорвался с утеса!
