"Потом, когда все тряслось от сплетен, Мэрилин сказала мне, что ее "роман’’ с JFK — это лишь те минуты, которые она провела с ним тогдашней мартовской ночью. Разумеется, все случившееся весьма приятно пощекотало ее честолюбие: ведь президент через Лоуфорда добивался свидания с нею на протяжении целого года. Многие люди считали, что той субботой дело не ограничилось. Но из разговора с Мэрилин у меня сложилось впечатление, что ни для нее, ни для него это не было каким-то особо важным событием: встретились, и на том конец", — утверждал Робертс.
В ту ночь Джек пригласил Мэрилин на празднование его дня рождения в "Мэдисон-сквер-гарден". А она пообещала ему спеть "Happy birthday to you".
Четвертая их встреча произошла 19 мая 1962 года. Чтобы поздравить президента с днем рождения, Мэрилин прибыла (с опозданием) на концерт, на котором присутствовали пятнадцать с лишним тысяч человек, каждый из которых заплатил от ста до тысячи долларов за билет (доход от концерта шел в фонд Национального комитета демократической партии).
И, хотя тем вечером между Мэрилин и президентом не было ничего интимного, многие из присутствующих отметили, что ее выступление с поздравлением было более чувственным, чем любовное признание, и напоминало некий изощренный сексуальный акт на расстоянии, между женщиной, стоявшей на сцене, и мужчиной, сидевшим в президентской ложе.
Этот вечер вообще был особенным для Мэрилин. Это был вечер ее абсолютного женского торжества. Именно женского, а не актерского. Она старательно подготовилась к тому, чтобы в буквальном смысле соблазнить весь зал.
Мэрилин обратилась к весьма популярному модельеру Жану Луи и попросила его создать для нее "поистине историческое, необыкновенное платье, каких еще никогда и ни у кого не было". "Одним словом, это должно быть что-то такое, что могу надеть только я", — заявила актриса модельеру.
Жан Луи для вдохновения посмотрел несколько самых знаменитых фильмов с участием Монро… И понял, что нужно для создания уникального платья: "Мэрилин умела потрясающе владеть своим очаровательным телом, оно было в постоянном движении, но делалось это естественно, элегантно. И меня осенило — я ухватил, понял, что должен делать — обыграть этот ее дар провоцировать… В общем, я нарисовал эскиз платья, создающего полный эффект, что она — обнаженная".
Он сшил платье из тонкого, почти как паутина, лионского шелка телесного цвета, выкроив его точно по фигуре Мэрилин. Под это платье невозможно было надеть белье. И вообще: надеть это платье было делом сложным. Платье застегивалось микроскопическими крючками, двигаться в нем было сложно и требовалось соблюдать немалую осторожность. Шесть тысяч блесток, сверкающих, как бриллианты, покрывали платье, не позволяя увидеть тело Мэрилин, скрывая все и отвлекая своим сверканием… Но вместе с тем — блестки не скрывали сам факт того, что под прозрачной тканью тело полностью обнажено!
Когда она медленно, мелкими шажками, шла по сцене к микрофону, зал затаил дыхание. Большинство из тех, кто оставил воспоминания о ее выступлении, сравнивали ее с Афродитой, вышедшей из пены морской, с обнаженной богиней, забрызганной сверкающими каплями воды. Она пела тоненьким, полудетским, томным голоском, сначала — словно бы неуверенно, но потом все более страстно "Happy birthday to you", несколько видоизмененное:
Спасибо, господин президент За все, что вы сделали, За все битвы, которые вы выиграли, За то, как вы справляетесь с США И с нашими проблемами…
В ходе своего двадцатиминутного выступления Джон Кеннеди поблагодарил всех, кто его поздравил, и в частности сказал: "Мисс Монро прервала съемки картины, чтобы прилететь сюда с самого Западного побережья, и посему я сейчас уже могу спокойно отправляться на пенсию — после того как она настолько потрясающе поздравила меня с днем рождения".
После концерта Мэрилин была на банкете в доме Артура Крима и его жены Матильды, которая восторженно вспоминала: "Мэрилин приехала в узком платье, обшитом цехинами, которые выглядели так, словно их прицепили прямо к коже, поскольку сетка была телесного цвета… Ну что тут сказать? Просто она выглядела невероятно красивой".
Джордж Мастерс, парикмахер актрисы, помогавший ей поддерживать знаменитый платиновый цвет волос, вспоминал: "Мэрилин шествовала в платье, запроектированном модельером Жаном Луи. Оно блестело от всяких украшений, но одновременно было элегантным и тонким, даже рафинированным, в этой своей наготе — словно бы отсутствие нижнего белья было самой что ни на есть привычной штукой под солнцем".
"В некотором смысле этот вечер был для Мэрилин Монро необычайно существенным, — пишет Дональд Спото. — Потерянная девочка не только нашла, по крайней мере ненадолго, свое место в замке короля, находящемся в Камелоте, — ведь сбылся наяву сон, не раз возвращавшийся к ней в детстве. Только что Мэрилин стояла почти нагая перед своими поклонниками, совершенно не испытывая стыда и будучи почему-то невинной, как голубка".
За весь этот вечер лишь Мэрилин один раз оказалась в обществе президента и его брата, что было запечатлено фотографом.
И, собственно, это все…
Позже ей приписывали желание выйти замуж за президента. Якобы Мэрилин хотела вынудить Джека расстаться с Жаклин и жениться на ней, не считая подобный союз невозможным. В конце концов, она смогла стать женой великого спортсмена и великого писателя, так почему бы ей не стать женой великого политика? Но не существует никаких доказательств подобного. А доказательства обратного — есть. Сьюзен Страсберг говорила: "Даже в худших снах, она не хотела постоянно быть с JFK. Один раз можно было переспать с харизматическим президентом, она наслаждалась этой полной напряженности ситуацией, которая требовала от нее быть сдержанной и хранить тайну. Но президент наверняка не был тем человеком, с которым ей хотелось бы провести вею жизнь, и она открыто сказала нам об этом".
Роман Мэрилин с Робертом Кеннеди в воображении журналистов желтой прессы и американской публики окрашен в менее романтические тона. Если с Джеком была возвышенная любовь, то с Бобби — похоть, похоть и ничего, кроме похоти.
Роберт был известен своим целомудрием и преданностью жене. Над его строгостью и серьезностью даже посмеивались. К тому же Роберт был истовым католиком, и многие из тех, к то знал его, считали, что в его жизни была только одна женщина, с которой он вступил в интимные отношения, — его жена Этель. Но если верить популярным сплетням, Мэрилин Монро соблазнила Бобби Кеннеди и втянула в череду оргий, склонила ко всевозможным грехам, включая групповой секс и ночные купания голышом на пляже. Эти пикантные подробности выдумала бывшая актриса, публиковавшаяся под псевдонимом Жанна Кармен и утверждавшая, будто она снимала вместе с Мэрилин квартиру на Доухени-драйв в то время, когда актриса крутила роман с Бобби. Реальная соседка, жившая в то время напротив Мэрилин и имевшая с ней знакомство, эстрадная певица Бетси Дункан Хэммес, заявляла: "Никогда я не слыхала ни про какую Жанну Кармен. Думаю, она там никогда не жила, поскольку иначе мы бы наверняка знали про нее, точно так же как и знали бы, что у Мэрилин имеется субквартирантка".
