— Владычица Тьмы, — ответила она низким голосом, — верни мне мои яйца.
Мозгоед замер, но потом снова двинулся в сторону обломков корабля. Лемборг, которого тот почти волок перед собой, протянул руку в сторону драконицы.
— Калкон… — произнес он. Его лицо исказилось от ужаса.
Калкон откинула голову и бросилась вперед. Сердце не успело стукнуть второй раз, как драконица уже преодолела пятьдесят футов, отделявшие ее от мозгоеда.
Перепуганный монстр пихнул Лемборга прямо на приближающуюся драконицу, а потом бросился бежать. Гном потерял равновесие и упал. Что-то большое и тяжелое обрушилось ему на правую ногу, которая с громким треском сломалась в четырех местах ниже колена. Лемборг взвыл и перекатился на спину, схватившись за переломанную ногу.
Какой-то предмет, пролетев в воздухе, шлепнулся на землю возле него. Лемборг увидел это, но его сознание, затуманившееся от боли, никак не отреагировало. А упавший предмет был рукой мозгоеда; четырехпалая кисть еще подергивалась. Остальных частей тела поблизости не было.
Лемборг чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Он так и не отошел от шока, и мир вокруг стал совершенно размытым, нереальным. Боль, охватывавшая его до этого мощным потоком, стала стихать. «А умирать вовсе не так плохо, как мне казалось, — подумал он, — если, конечно, это и есть смерть». Даже наутилоидный корабль мозгоедов, облаком взмывший над правительственным зданием, выглядел каким-то расплывчатым и призрачным. С наутилоида на Калкон обрушился ливень камней и копий; стараясь уклониться от ударов, она рычала на корабль и называла его Владычицей Тьмы. Неужели так называется этот маголетюг? Лемборга удивило, что она это знает. Хотя вообще-то теперь она ко всем предметам обращалась со словами «Владычица Тьмы».
Гном снова опустился на землю, опершись на один локоть. Нога у него теперь почти не болела, правда в нескольких местах она была неестественно согнута. Он увидел, как Калкон одной рукой (или, возможно, ногой, гном не знал точно, как следует называть эту огромную конечность) ухватилась за стоявшую на высохшем фонтане ухмыляющуюся фигуру горгульи и одним движением сорвала ее с места. Драконица сильно размахнулась, и статуя, кувыркаясь в воздухе, полетела прямо в небо.
«А это еще зачем?» — подумал Лемборг. Статуя врезалась в наутилоид, загрохотав, как Молот Реоркса. Дождем полетели куски обшивки и обломки конструкции, и золотая раковина раскололась, как тухлое яйцо. Сухой дождь пролился на песок. Гном подумал, что об этом следует написать в очередном отчете, который он подаст в Организационный Комитет горы Небеспокойсь по Вопросам Выпадающих в Виде Дождя Объектов. Если ему удастся отыскать перо и чистый лист. Гном долго оставался погруженным в лихорадку и странные сновидения. Боль накатила на него, а потом прошла. Он стал легким, как перышко, а над ним, как речной поток, проносился ветер. Лемборгу снилось, что его баюкают в бронзовой колыбели, высоко над миром, и кругом слышен лишь неторопливый, ритмичный звук рассекаемого воздуха. Один раз гному показалось, что он поднимается на поверхность огромного моря; он почувствовал, как на его сомкнутые веки светят солнечные лучи. «Спи», — сказал ему звучный и нежный голос, и Лемборг снова погрузился в сновидения.
Совсем скоро наступила ночь. Горячей кожи Лемборга коснулись прохладные травинки. Он почти не мог пошевелиться, но это не имело значения. «Ты дома, — произнес раскатистый голос. — Я могу исцелить твои раны, но с лихорадкой мне не справиться. Тебя скоро найдет твой народ, и они сумеют сделать то, чего не могу я. Тебе придется до их прихода полежать. Сейчас тебе нечего бояться. — После некоторого колебания голос продолжал: — Мне повезло, и мое сознание отдохнуло и исцелилось, а крыло я вылечила с помощью магии, так что теперь я тоже возвращаюсь к своим соплеменникам. Мне предстоит долго лететь на север, но я к этому, как мне кажется, готова. — И снова голос смолк; на этот раз пауза была более продолжительной. — Я многим тебе обязана, Лемборг. Я убежала от своего прошлого, но оно снова нашло меня, и теперь я могу посмотреть ему в лицо и продолжить свой путь. Но мне будет не хватать твоего общества, и я буду скучать по твоему любопытнейшему стилю игры в кхас. Я рада, что твой корабль избрал мой город своим последним пристанищем. Он и ты принесли то, что мне было так нужно».
Голос смолк. После этого несколько мгновений дул сильный ветер, а когда он стих, стало очень тихо и спокойно. В мире наступил полный порядок.
Так продолжалось двадцать минут. Потом Лемборга нашли гномы.
— Что за чепуха в двенадцатой степени! — фыркнул Первый Помощник Главы Аэродинамической Гильдии. Он отшвырнул в сторону отчет Медицинской Гильдии, и стопка толстых листов легла на сотни других отчетов, выброшенных в большой деревянный ящик с аккуратно выведенной надписью:
«Только для использованных бутылок». — Им разве что судна для больных разрабатывать. Просто не верится, что можно было прислать такую чепуху. Мозгоеды! Маголетюги! Дракон, умеющий играть в кхас! Лемборгэмаунтголоферпаддерсонрит сильно ударился головой, вот и все. То же самое случилось с моим четвероюродным братом, в которого попала молния. Он начал считать себя героем, губителем драконов или чем-то в таком духе. — Первый Помощник тяжело вздохнул, опустив взгляд на свой письменный стол. — Но поразительно, что он выжил при крушении корабля. Судя по всему, технолетюг упал в море сразу после взлета. А ведь какой был многообещающий запуск. Корабль поднялся просто безупречно.
— Даже не взорвался, — согласился, энергично кивая, стоявший с другой стороны стола Второй Помощник. — А это всегда великолепное начало для любого воздухоплавательного предприятия.
Первый Помощник проворчал, задумчиво подергав себя за короткую седую бороду:
— Возможно, лучше всего было бы назначить пилотом следующей миссии Лемборгэмаунтголоферпаддерсонрита, поскольку он приобрел определенный опыт, даже если его и преследуют бредовые идеи. Он уже оправился после лихорадки, так что, пройдя один-два курса повышения квалификации, он смог бы…
— Согласен, это великолепная мысль, — сказал Второй Помощник, снова кивнув, но уже с меньшим энтузиазмом. — Просто превосходная, за исключением одной небольшой детали: Лемборгэмаунтголоферпаддерсонрит сегодня утром был выписан из Первичного Травматологического Центра на Склоне Холма и подал заявление на предоставление отпуска. Боюсь, что он уже ушел.
Первый Помощник потрясение уставился на Второго:
— Ушел? Как ушел? Куда? На заявление нужно ответить отказом! А его самого немедленно вернуть! Он наш старший технолетюгопилот! Это бунт!
Гном, стоявший с другой стороны стола, поморщился. Он понимал, что вот-вот произойдет нечто неприятное.
— Я полностью согласен: это похоже на бунт, поскольку он даже не стал дожидаться, когда его заявление пройдет обычное семидесятивосьминедельное рассмотрение, а сразу же отправился в гавань в Ксеносе и сейчас наверняка уже успел сесть там на корабль. — Он дал руководителю еще один листок бумаги, и Первый Помощник прочел написанное (для этого ему пришлось искать очки, которые были им обнаружены на собственной голове). — Но, возможно, это и к лучшему, поскольку он, похоже, так и не избавился от своих, хм, галлюцинаций, совсем как ваш четвероюродный брат.
