Приятная встреча, леди Рианнон, — В мальчишеском голосе лишь угадывался намек на низкие бархатные нотки, которым суждено появиться через несколько лет.
Мне сообщили, будто тебе предсказывают судьбу великого шамана, — проворковала Рианнон.
От ужаса у меня волосы встали дыбом, однако на молодого Клан-Финтана ее воркование не произвело такого же эффекта.
Да, миледи. Так говорят пророки, — горделиво и радостно отозвался он.
Я вспомнила, как настороженно и отстраненно держался Клан-Финтан во время нашей первой с ним встречи. Мне захотелось выпрыгнуть на сцену и отгородить его собственными руками от злодейства, задуманного Рианнон. Но Эпона подняла полупрозрачную руку, и я подавила свой порыв.
«Смотри, Возлюбленная».
Рианнон поднялась и вальяжно спустилась со ступеней, ведущих к трону. Затем она медленно обошла вокруг юного кентавра, который стоял почти неподвижно, с любопытством наблюдая за ней.
Пожалуй, ты подходишь.
Ее голос звучал соблазнительно. Она подошла совсем близко к нему и провела рукой от его плеча к поясу, где человек сливался с лошадью, потом продолжила свою ласку, медленно и чувственно обходя вокруг тела.
Я разглядела, что кентавр в ответ затрепетал.
Полагаю, миледи, вместе нам будет очень хорошо. — В его голосе появилась чувственная хрипотца. — Я тоже рад, что судьба велела нам породниться.
Рианнон язвительно расхохоталась:
Я вовсе не имела в виду свадьбу, дурачок. Я говорила о развлечении.
Не успел Клан-Финтан ответить, как она расстегнула брошь, на которой держался весь ее наряд из прозрачной ткани. Рианнон дернула плечом, повторив то самое движение, которое я исполнила когда-то для того же самого кентавра, и осталась стоять перед ним обнаженной.
Клан-Финтан взволнованно дышал, голос его дрожал.
Я пока не верховный шаман и не могу поменять свой облик на человеческий с помощь ритуала превращения, миледи.
Снова прозвучал насмешливый ядовитый смех.
Я знала многих мужчин, но с кентавром не делала этого ни разу. Если бы ты мог превратиться в человека, то был бы для меня не интересен.
Я увидела, как юный Клан-Финтан недоуменно нахмурился, когда Рианнон шагнула в его объятия, извиваясь всем телом в ритме, слышимом ей одной.
Я закрыла глаза.
Хватит! Не хочу больше этого видеть! — Во мне бушевали злость, ревность и боль от предательства.
«Смотри, Возлюбленная, — повторила Богиня, — Тебе осталось увидеть последний эпизод».
Я медленно открыла глаза. Сцена снова поменялась. Я не сразу узнала спальню Рианнон. Комнату освещали сотни канделябров. Вместо огромной кровати там стоял высокий помост на треногах, устланный камышовой циновкой. На нем лежала Рианнон. Она была нагой, и я сразу обратила внимание на слегка округлившийся живот.
Она беременна?
В моей голове начался полный сумбур. Я пригляделась к ней повнимательнее. Она стала не намного старше, чем была в предыдущем эпизоде.
«Моя Избранная может зачать только в том случае, если соединяется с верховным шаманом, которого я ей подбираю».
Я вспомнила слова Богини, которые тихо прозвучали у меня в голове. Если Рианнон беременна, значит, это ребенок Клан-Финтана.
Но юному Клан-Финтану еще только предстояло стать верховным шаманом. По его собственному признанию, он не сумел бы принять человеческий облик, исполнив ритуал превращения.
Внутри у меня все сжалось. Округлый живот говорил сам за себя.
Выпей, моя Богиня, — Гипнотический голос заставил меня сморгнуть слезы и вновь обратить взгляд на происходящее.
В комнате появился Брес. Он выглядел гораздо моложе, чем тот человек, которого я недавно видела, но я не ошиблась. Это был именно Брес. Я с удивлением отметила, что в то время его тощее тело обладало некой скульптурной красотой, и легко представила его в качестве модели для Келвина Кляйна на тех черно-белых фотографиях, где изображены полуголые люди на пляже.
Наверное, возраст не пошел ему на пользу. Какая трагедия. В руках он держал кубок с густой красной жидкостью, который и поднес к губам Рианнон. Она с жадностью выпила. Я заметила некую остекленелость в ее взгляде, говорившую о том, что дамочка успела принять немало, и подумала, что так можно навредить ребенку.
Рианнон запрокинула голову. Брес отошел к другому краю помоста, поставил пустой кубок на маленький столик, стоявший рядом, после чего взял длинный и тонкий предмет зловещего вида, напоминавший вязальный крючок, только длиннее и с тонким шипом на конце. Он повернулся к помосту. Нош Рианнон находились на уровне его груди.
Теперь придвинься ко мне, моя Богиня.
Не говоря ни слова, Рианнон сползла вниз, согнула колени и раздвинула их. Со стороны все это выглядело так, будто она готовилась к гинекологическому тесту.
В руках у Бреса появились кожаные шнурки, которых я не видела раньше. Он обмотал ими лодыжки Рианнон и привязал их к столу. Я увидела, что женщина так крепко вцепилась в края циновки, что у нее побелели костяшки пальцев.
Секунду Брес рассматривал выставленное перед ним тело неестественно яркими глазами, затем одной рукой раздвинул ее половые губы, а второй ввел зловещий инструмент глубоко в вагину.
Тело Рианнон напряглось и задергалось. В ту же секунду свечи начали дико мигать, словно мстительная Богиня только что дунула на них в знак предостережения.
Нет! — выкрикнула Рианнон с пеной у побелевшего рта, — Я не позволю пользоваться собою! Я сама принимаю решения! Сама!
Когда тирада закончилась, Брес всадил инструмент еще глубже, быстро провернул его в извивающемся теле и вьггащил. Вместе с ним брызнула струя прозрачной жидкости, окрашенной кровью. Брес быстро вытер руки о свою толстую робу и перешел к изголовью.
Теперь ты избавишься от бремени, — сказал он, нежно утерев слезы и пот с ее лица. Она спрятала голову у него под локтем, — Маковый отвар уменьшит боль. Скоро все закончится.
Сцена покрылась рябью и растворилась в ночном небе.
По моим призрачным щекам в три ручья текли слезы.
Но ты же говорила, что она может зачать только от верховного шамана. В то время Клан-Финтан еще не был таковым и не мог изменить свой облик на человеческий.
«Верховных шаманов не назначают, Возлюбленная, ими рождаются. Клан-Финтан стал верховным шаманом в ту секунду, когда сделал свой первый вдох».
Она убила ребенка, — сказала я, не в силах поверить в такое злодейство.
«Когда Рианнон замыслила погубить его, в ней умерла способность чувствовать сострадание и милосердие к другим людям. Ее поглотила жестокость, она потакала всем своим прихотям, так что я была вынуждена разорвать связь между нами. Вскоре чувство вины уничтожило все то хорошее, что в ней еще оставалось. Место добродетели заняло истинное зло.
