Книга Хранительница врат - Снежанна Василика

Открыв глаза, я с удивлением поняла, что нахожусь в просторном и мрачном, но знакомом зале. Черный мраморный пол, бежевые высокие колонны, длинные полуовальные окна с тяжелыми гардинами вызывали во мне не очень приятные воспоминания. Зато подтвердили, что я точно уже тут была. Именно здесь Грэлиан убил возлюбленную Трэшена. Это место я видела в самых страшных воспоминаниях полуэльфа.

– Вот мы и остались наедине, хранительница.

Эдисс стоял рядом и с интересом разглядывал меня, немного прищурив нечеловеческие золотые глаза. Весь его вид говорил о высокомерии и величии: гордо поднятая голова, ровная спина. Длинные светлые волосы собраны в немыслимую прическу. Разве что яркий цветастый халат, считающийся традиционной одеждой южных стран далеко за Аллиром, никак не вписывался в образ грозного темного бога.

– Смертная слабая девчонка без сил, которая действительно верила, что сможет меня победить? Ты и правда надеялась найти Итару в столице, где нахожусь я? Это же глупо. – Тонкие губы бога хаоса растянулись в насмешливой улыбке. – Но стоит признать: ты живучая либо тебе несказанно везет.

Я стояла как громом пораженная, не в силах что-либо сказать. Мне не верилось, что сейчас я нахожусь во дворце владыки, а передо мною стоит сам темный бог. Все произошло так быстро и неожиданно.

А что с Рэном и Эшэром? Они же остались там одни! А Ханга? Вирт? Точно. Цигх! Это же он наверняка выдал нас богу.

И, словно подтверждая мои мысли, Эдисс все с той же насмешливой улыбкой медленно и спокойно произнес:

– Знаешь, этот эльф – очень ценная пешка. Он умеет пробуждать злость в людях, поворачивать их мысли против самих себя и заставлять верить даже в самую невероятную ложь. Это было легко. У вас всех столько сомнений и претензий друг к другу, что Вирту не составило труда выполнить мой приказ.

– Приказ? – опешила я, понимая, что та надуманная ссора и непонятная вспыхнувшая злость лишь помогли отгородить меня от друзей. И я так глупо повелась!

Эдисс кивнул, не став вдаваться в подробности. Было видно, что он доволен сложившейся ситуацией. В его золотых глазах плясали веселые огоньки.

– Теперь нам никто не помешает, в особенности этот несносный мальчишка из рода Фэдгэров!

– Что ты с ним сделал?

– Им займется Вирт, впрочем, как и остальными. Марать руки о них не стану, моя цель – это ты.

Страх сковал помимо воли. Меня захватило ужасное чувство безысходности. А стоило лишь на миг представить, что друзья не справятся, как перехватывало дыхание.

Нет! Я должна в них верить. Рэн, Эшэр… Они не сдадутся так легко! И точно не оставят Хангу.

– Единственное, что не давало мне убить тебя все это время, – договор с семьей Фэдгэров, – неожиданно заявил Эдисс. – Я должен был в знак благодарности за прохождение в твои сны выполнить их просьбу! Тем более этот несносный мальчишка все время любыми способами старался мне помешать. И ведь убить его не могу!

Я услышала злость в голосе. Несмотря на страх, во мне все-таки проснулось любопытство, а потому я не смогла удержаться от вопроса:

– Почему не можешь?

– Договор крови. Из-за их предка род Фэдгэров вечно со мной связан. Так же, как и ты, Эйд…

Не понимаю, про какую тайну тогда говорил Рэн? Ведь это мне и так известно.

– Так он тебе не сказал? – Эдисс залился раскатистым смехом, отчего мне стало действительно страшно. По сути, ему ничего не стоит меня убить. Честно признаться, я не понимала, почему он еще до сих пор этого не сделал.

– Какие вы, люди, все же странные. Вроде как называете себя близкими друзьями, а даже не делитесь своими чувствами и тайнами.

Я ничего не ответила, понимая, что в каком-то смысле бог прав.

– Рэн такой же, как Итара. Это что-то тебе говорит? – Эдисс вдруг стал серьезным. – Как видишь, он и не думал с тобой этим поделиться.

Я замерла, не веря в услышанное. Выходит, Рэн – дракон? Не может быть! Да и потом, драконов окружает поле, защищающее не только от магического воздействия, а Трэшену тогда удалось ранить друга…

– В жилах Фэдгэров течет древняя кровь драконов, – подтвердил Эдисс. И, прочитав мои мысли, продолжил: – Твой друг пока еще не инициирован, а потому и может быть убит с помощью оружия.

– Но зачем ты все это мне говоришь? – спросила я, до сих пор не понимая, почему Рэн утаил от меня такое. Ведь я бы никому не рассказала. Или он считает, что мне нельзя верить?

– Я просто подумал, что умирать в неведении – несправедливо, – наигранно развел руками бог хаоса. – Считай, это мой подарок тебе. Все же ты мне нравишься. В тебе такая же сила духа, как в твоем предке. Мне было интересно наблюдать за тобой и твоими жалкими попытками что-нибудь изменить.

– И что? Это все? – Хоть я и осознавала, что у меня нет никакого шанса выжить в данной ситуации, желания сдаваться совершенно не было. – Вот так просто убьешь? А как же слава о том, что ты жестокий и бессердечный?

– Ты понимаешь, что именно просишь? – Впервые в голосе бога послышалось удивление. – Желаешь умереть в страданиях? Не хочешь быстрой смерти?

– Вообще никакой не хочу! – честно призналась я. – Но по-моему, слава о тебе несколько преувеличена. Сжигал целые города, насылал неизлечимые болезни, а при разговоре не кажешься таким страшным.

– Нет, все же мне никогда не понять вашу расу! – изумленно покачал головой Эдисс, отчего из аккуратно уложенной прически выбилось несколько длинных светлых прядей. – Что у вас в голове творится?

– Иногда я и сама этого не знаю.

– Что ж, раз ты этого так желаешь, можем устроить тебе незабываемую смерть.

Хитрый оскал мне совершенно не понравился. Я ведь просто надеялась потянуть время в надежде успеть что-нибудь придумать. Но, кажется, это была плохая идея. Цигх! Впервые в жизни я не знаю, что делать. Что я могу без своих сил?

– Ты в любом случае умрешь, – фыркнул бог, – только…

– А пообещай, что развеешь мой прах над морем! – нагло перебила я.

– Нет, ты что, издеваешься? – Светлые брови Эдисса в удивлении приподнялись. – Что же ты за хранительница неправильная какая-то?!

Я пожала плечами. Сама не знаю, зачем это ляпнула, но страх умереть был настолько сильным, что готова была сказать все что угодно, лишь бы и дальше оттягивать момент смерти. Вот только с каждым мгновением понимала, что никто меня не спасет, а сама я ничего не смогу сделать.