Не теряя приподнятого настроения и каждую минуту сознавая, что мы с Алексом снова вместе, я разыскала сотрудницу магазина, а она показала нам богатейшее месторождение пакетов брюссельской капусты, еще не выложенных на полки. Моя нервозная спутница от облегчения расхохоталась и в порыве благодарности чуть не задушила меня в объятиях.
Весь сочельник Алекс был чем-то озабочен, но я, к счастью, сообразила, что дело не во мне, — просто он нервничает перед премьерой «Тэсс», назначенной на девять. Я предложила пригласить кого-нибудь в гости на просмотр, но Алекс отказался и смущенно добавил:
— Надеюсь, тебе понравится.
Как ты уже догадываешься, к семи вечера в доме воцарился хаос. Я в поте лица заворачивала подарки (мысленно взяв себе на заметку в следующем году начать подготовку к Рождеству в октябре), девчонки с нетерпением ждали деда с мешком. Потом Дейзи вдруг запаниковала при мысли, что к ней в спальню войдет незнакомый мужчина. Я заверила ее, что дед будет наполнять чулки внизу и у него не останется ни минутки свободной, чтобы прокрасться наверх и заглянуть в дверь. Мы поспорили, что ему предложить — бокал вина или стакан молока, и сошлись на молоке (Матильда беспокоилась, как бы деда не остановила полиция за вождение в нетрезвом виде).
Щекотливый момент выдался только один: мы с Алексом не заметили, как Матильда забрела в нашу спальню и наткнулась на целую груду нарядно упакованных подарков. Мы оба замерли, услышав удивленное: «А это кому?» — но я быстро нашлась и объяснила, что это подарки для твоих детей. Поразмыслив, я решила заново упаковать их в другую бумагу. Мера была трудоемкая, но необходимая. Уложив детей, мы с Алексом разыграли в лицах «Ночь перед Рождеством»: я была рассказчиком, а Алекс — на редкость правдоподобным дедом. Я думала, девчонки никогда не угомонятся, но они вскоре перестали зазывать нас наверх, и мы занялись последними приготовлениями: набивали мелочовкой чулки, чистили картофель и пастернак, накрывали на стол — короче, старались переделать все дела, чтобы утром без лишней суеты встретить Рождество.
Вдруг я обнаружила, что уже без пяти девять и фильм вот-вот начнется. И занервничала. А если мне не понравится? Алекс понимает меня с полуслова, а я совсем не умею врать. Прихватив по бутылке пива, мы погасили верхний свет и сели у телевизора. Алекс наскоро поцеловал меня, чтобы привести в благодушное настроение перед просмотром. Я молча молилась, чтобы фильм оказался удачным. Но он был не удачным, а блестящим. Я не верила своим глазам. Актеры играли изумительно, ракурсы были выбраны идеально — они не упрощали сюжет и не отвлекали от него внимание. По-моему, это был настоящий шедевр. Едва Алекс понял, что я хвалю его искренне, на его лице отразилось безграничное облегчение. Остаток вечера мы только и делали, что отвечали на телефонные звонки: знакомые наперебой поздравляли Алекса. Но к завтрашнему утру мы все-таки подготовились.
В два часа ночи, когда мы ложились, Алекс в сотый раз спросил:
— Тебе правда понравилось?
— Ну как тебе сказать… — решила поддразнить его я, — в целом неплохо, но на любителя.
Алекс вскочил и направился к двери.
— Постой, ты куда? — со смехом спросила я.
— Потолковать с рождественским дедом. Сказать, что твой подарок отменяется. Ты его не заслужила.
Рождество прошло в сплошной суете. Мудро ты все-таки поступила: заранее укатила в загородный отель и переложила все заботы на плечи персонала. А я-то думала, что пережить Рождество — пара пустяков. Подумаешь, зажарить индейку и украсить дом! Но приготовления к празднику продолжались и утром, вплоть до первого звонка в дверь. По-моему, приготовить рождественский обед — все равно что родить: никому не объяснишь, как трудно это было. Пройти этот обряд посвящения в настоящие женщины, окутанный тайной, не помогут ни Найджелла, ни Делия Смит. Открыть дверь я не могла: как раз в этот момент запихивала индейку весом 14 фунтов в пакет из фольги, стараясь не ступить в лужицу пролитого на пол жира. Противни с печеным картофелем и турнепсом норовили выскочить из духовки всякий раз, едва я открывала дверцу. Пришлось обхватить индейку обеими руками и придерживать коленом противни, а ноги от усталости уже начинали отекать. Мне на помощь пришел незнакомый верзила с серебристыми висками.
— Позвольте мне, — с сильным американским акцентом произнес он, решительно схватил два кухонных полотенца и избавил меня от индейки.
— Вы, наверное, Карл? — догадалась я.
— А вы, если не ошибаюсь, Дороти? Очень рад наконец-то познакомиться.
Маминому бойфренду удалось произвести на меня очень даже приятное впечатление. Да что там мелочиться — он мне понравился. Особенно после того, как прочно обосновался на кухне, объявив, что приготовление индейки в День благодарения — его конек, а меня отправил в гостиную с бокалом шампанского.
Спустя несколько минут нагрянули остальные гости. Алекс привез свою мать в элегантном костюме от «Шанель» и с гигантским мешком подарков. В первое Рождество без Джека она отчаянно затосковала. У Алекса, вошедшего в дом вслед за ней, был потерянный вид. Изобразить праздничное настроение Сильвии удалось гораздо лучше, чем ему. Я поцеловала Алекса и держала его в объятиях, пока кто-то не кашлянул и не заявил:
— Эй вы, двое, хватит! Сегодня церковный праздник.
Джей по случаю Рождества нарядился в облегающие красные брюки и притащил охапку омелы и остролиста. При виде меня он поднял ветки высоко над головой и шепнул:
— Поцелуй, а то уколю! — Я ответила раздраженным взглядом, а он притворно удивился: — А в чем дело?
Неужели он всегда был таким? Или изменился под влиянием Кевина? Но я его все равно люблю.
Едва Матильда и Дейзи начали разбирать подарки, в дверь снова позвонили. Мы с Алексом озадаченно переглянулись, но решили открыть. На пороге стояла Никки. Я оторопела. Мне и в голову не залетало, что она все-таки придет. Обеими руками она протягивала мне букет амариллиса и бутылку шампанского. Ее приветствие прозвучало жалко:
— Меня здесь ждали?
В холл вышла Делисса, обняла меня и отозвалась, глядя поверх моего плеча:
— Заходи скорее, Никки! С Рождеством!
Одарив меня мимолетной ободряющей улыбкой, мама помогла Никки раздеться и повела ее в гостиную. В состоянии шока я заперла дверь. С этой женщиной праздновать Рождество я решительно не желала. Внутренне кипя, я двинулась на кухню, где Карл помешивал подливку. Через несколько минут к нам присоединилась Делисса, легко чмокнула Карла в губы, потом заметила ярость на моем лице и как ни в чем не бывало объяснила:
— Это я уговорила ее прийти. Вы слишком давно знакомы, чтобы ссориться. Поверь мне, такого врага наживать опасно. Попробуй взглянуть на нее по-другому. Ей тоже сейчас несладко. Она лишилась мужа, детей, а теперь и подруги. Хуже просто некуда.
— Сама виновата, — буркнула я.
— Дот, ну неужели так трудно хотя бы однажды проявить великодушие? Она сознает свою вину, но ничего не может поделать. Выскажи ей все, что ты о ней думаешь, и забудь. Будем праздновать Рождество.
