Утром Крикаль дежурил во дворе дома Ивана Беспалого. Он сидел в машине и наблюдал за подъездом. Изредка входили и выходили люди.
Заметил Риту со школьным рюкзачком за плечами, она вышла из подъезда. Постояла, подождала подругу, взяла ее под руку, и степенно, словно взрослые дамы, они удалились за угол дома.
Крикаль задумчиво и нежно улыбался, незамеченным глядя на них, радовался...
Приоткрыл окно, закурил: светало, погасли фонари...
Наконец дверь подъезда приоткрылась и из-за нее сначала появилась коляска. Он подобрался, выбросил окурок и поднял стекло.
Варвара скатила коляску по пандусу, заглянула в нее – ребенок спит; не торопясь, привычным прогулочным шажком направилась вдоль подъездов.
Крикаль вдруг решился, вышел из машины и тихонько двинулся следом. Последние шаги сделал совсем осторожно и пристроился сбоку, положив руку на ручку коляски.
Варвара резко повернулась к нему.
– Это я, – поспешил успокоить ее Крикаль. – Не бойся... Доброе утро!
Она смотрела на него со страхом и любопытством.
– Зачем ты пришел?
– Когда-нибудь я должен был появиться. Ты же это понимаешь?
– Только не сейчас. – Она ревниво оттолкнула его руку. – Уходи, Стас, уходи...
– А когда будет позволено?
– Скорее всего никогда. Иди!
– Дай хоть посмотреть на тебя, – натянуто засмеялся Крикаль. – А то я все издалека... Ты нисколько не изменилась.
– Стас, прекрати!
– Я все равно тебя теперь не оставлю. Пройдет год, два – я подожду. Дольше ждал...
Варвара ускорила шаг. Крикаль догнал ее и перевел разговор в деловое русло.
– Ты получила деньги от телекомпании?
– Да, спасибо...
– С нового года будешь получать пособие до совершеннолетия...
– Мне уже сообщили... У тебя все?
– Нет... – Он помедлил. – И еще я открыл счет в банке. На Риту. Буду перечислять ей деньги на учебу.
Варвара остановилась.
– Маргарита – моя дочь, – заявил Крикаль. – И это видно невооруженным глазом. Если хочешь, я сделаю генетическую экспертизу.
Она покачала коляску. Спросила негромко:
– Знаешь, почему я от тебя убежала? С Иваном?
– Интересно услышать... Спустя столько лет.
– Когда мы познакомились, ты показался таким взрослым, разумным. – Она заглянула в коляску, что-то там поправила. – По сравнению с другими парнями... Мне даже нравилось, когда ты меня учил, наставлял несмышленую. А потом, может, помнишь, на следующий день после свадьбы я приготовила тебе завтрак. Картошку с «глазками» и сосиски... И ты стал учить, что «глазки» следует выковыривать. Кончиком ножа. А с сосисок сдирать обертку... И тогда мне стало плохо...
Крикаль обиделся, но сказал почти весело:
– Разумеется, Иван твой ел сосиски с целлофаном!
– Он их вообще не ел. – Варвара покатила коляску. – Но я не об этом... Да, Рита – твоя дочь. И очень на тебя похожа...
– А я что говорю!
– Похожа не только внешне. Такая же взрослая не по годам и слишком разумная. И я боюсь за нее.
Рабочий день в детском саду заканчивался, родители забирали детей. Надежда переоделась немного раньше и вышла из подсобки с сумками.
– Ну все, я поехала, – сказала она Тамаре. – Утром приеду сразу на работу.
– Может, тебе помочь? – Тамара посмотрела на сумки. – Тяжело...
– Ничего, я до вокзала на маршрутке. – Надежда вдруг присела на стульчик. – Не знаю... Как с отцом говорить? Что ему сказать?
– А ты делай так, будто ничего не случилось, – посоветовала Тамара. – Просто приехала, привезла продукты...
– Неизвестно, в каком он состоянии, как встретит.
– Его бы врачу показать.
– Что ты! И слушать не станет... – Надя встала. – Ладно, поеду. Будь что будет...
– Только не задавай ему никаких вопросов! – вдогонку крикнула Тамара. – Если захочет, расскажет сам...
Поздно вечером Илья опять тренировался в подвальном помещении книжного склада.
В воздухе плыл голубоватый пороховой дым...
На подтоварниках стояли составленные друг на друга четыре пачки книг.
После трех выстрелов он осмотрел мишень и обнаружил первую пулю – попал в угол пачки. Обрадовался, победно потряс кулаками и вернулся на огневой рубеж, отмеченный опять-таки пачкой книг.
Удерживая пистолет обеими руками, прицелился – нет, запотели очки. Протер их и снова выцелил мишень. Выстрелы звучали негромко, стреляные гильзы скакали по плиточному полу.
Подбежал к мишени – все пули мимо!
Тогда он выстроил на огневом рубеже барьер из книг, положил на него ствол пистолета и стал стрелять с упора.
И опять три щелчка – осмотр – пусто!
Ничуть не отчаялся, вернулся к рубежу, вынул новую коробку патронов и начал снаряжать магазин...
На платформе «Соколово» маячил высокий человек в тулупе, рядом вертелась собака.
Промчался длинный грузовой поезд. Ветер разметал полы тулупа старика.
Было поздно, безлюдно. Игорь Александрович ждал последнюю электричку из Москвы.
И вот над рельсами засветил прожектор...
Электричка подкатилась к платформе, с грохотом распахнулись двери...
Никто не вышел. Двери захлопнулись, вагоны тронулись. Игорь Александрович огляделся – Надежда стояла за его спиной. Фокстерьер спохватился, бросился к ногам, запрыгал.
– Добрый вечер. А я здесь! – сказала она, когда стих стук колес.
– Здравствуй, дочь. – Игорь Александрович неожиданно обнял ее, чего раньше не бывало, и на секунду замер. – Ты прости меня, – сказал непонятным голосом. – Я тебя напугал.
– Ничего, пап... Вот, продукты вам привезла.
– Это хорошо. А то мы с Графом отощали... Ну, идем домой.
Он поднял обе сумки одной рукой.
Короткий этот и будто будничный разговор как-то враз расслабил Надежду.
Спустились по обледенелым ступеням и пошли по тропинке. Снег звонко скрипел под сапогами.
– Что же вчера не пришла? – спросил Игорь Александрович. – Рядом с домом была... А я ждал.
– Вчера была еще не готова, – призналась она.
– А-а...
Дорожка к калитке расчищена, снег во дворе убран, крыльцо выметено.
Вошли в дом – тепло, уютно. На столе развернут ватман, на нем рисунок фломастерами...
Надежда сняла шубку, вымыла руки под рукомойником и, подтащив сумки к холодильнику, стала выгружать продукты.
