Я не смогла закончить фразу — я расплакалась. Повар смотрел на нас из фургона. Он помахал ножом, но Ребекка жестом остановила его. И сказала мне:
— Слушайте, я понятия не имею, кто ваш муж, но минет я ему не делала.
Поступившее опровержение смягчило бесстыдство оскорбления. Может, я сошла с ума? Судя по тому, как Норман выразительно покручивал в руке свой тесак, не только я так думала.
— Но платье, прическа… — сказала я. — Это были вы.
— Это могла быть моя дублерша.
— Ваша…
— У меня есть дублерша, двойник. Ее взяли, когда у меня обнаружилась аллергия.
— Но она выглядела в точности как вы!
— Так и должно быть. Она ведь дублирует меня. Вы видели лицо?
Вот теперь, когда я начала вспоминать — действительно, не видела, оно было скрыто там, где ему нечего было делать и ни к чему прятаться.
— Нет, не видела.
— В том-то и дело, — сказала Ребекка Ричардс. — Если бы вы видели ее лицо, то сразу бы поняли. А фигура и прическа у нас с ней совершенно одинаковые.
— Но…
— Клянусь — это была не я.
— Ужас какой… Вы, наверно, подумали, что я чокнутая… Вы извините, пожалуйста… обвинить вас, да еще так…
— Я вовсе не считаю, что вы чокнутая. По-моему, вы женщина, которую обманул мужчина. Поверьте, я знаю, что это такое.
И тут Ребекка Ричардс, по общему мнению, одна из голливудских психопаток, занятых только собой и, по недавним отзывам, одна из самых безбашенных женщин, положила руки мне на плечи, и я почти упала в ее объятия.
Грег Фуллер: Я мог бы заявить, что оральный секс не считается (защита по Биллу Клинтону. Удивляюсь, как он не попытался протащить это в конституцию — Шестьдесят вторая поправка). Мог бы, но не буду.
Кэрри Фуллер: Она дала мне бумажный носовой платок, и, вытирая глаза, я сказала:
— Извините, мне так неловко.
— Ну хватит об этом. Если не поплакать сейчас, то когда еще? Я сама днем ревела, а у вас, как мне кажется, гораздо больше оснований расстраиваться. Слушайте, я в самовольной отлучке уже так долго, что по моему следу вот-вот с собаками пойдут. Мне пора обратно. Я могу что-нибудь еще сделать для вас, пока не ушла?
— Нет, вы идите. Со мной все в порядке, — ответила я.
— Ладно, тогда я пойду. А на вашем месте я бы еще немного посидела. Я скажу Норману, чтобы он присмотрел за вами. Э, а может, вам машина нужна? У меня тут лимузин рядышком.
— Нет, спасибо, — сказала я. — Я возьму такси.
Вставая, она сгребла со стола стопку бумаг и прижала ее к груди.
— Ну ладно, тогда до свидания, — сказала она. — Надеюсь, у вас все наладится.
Но я ее не слушала. Я была слишком занята — таращилась на заголовок на титульном листе.
Грег Фуллер: После того как Кэрри выбежала, я постучал Соню по плечу. Она подняла глаза, продолжая работать ртом.
— У нас гости, — сообщил я ей. Высвободился и застегнул брюки.
Подойдя к двери, я посмотрел вниз, на Тодди. Она слабо пошевелилась. Не умерла, подумал я, ну и хорошо. Заявилась парикмахерша Ребекки и не без оснований задала вопрос:
— Что за хрень тут происходит?
— Да Тодди совсем вымоталась, — ответил я. — Вы не могли бы о ней позаботиться? Мне нужно еще кое-чем заняться.
Кэрри Фуллер: «Откуда это у вас?» — спросила я.
— Это? В павильоне кто-то оставил. Я начала листать только потому, что здесь было мое имя. — Она указала на надпись «Ребекка» на титульном листе. — Мне надо было как-то убить время, вот я и начала читать. Хотела бы я знать, кто это написал.
— Я, — ответила я.
— Шутишь? — воскликнула она. — Так ты писательница? Черт, до чего же классно — лучшая вещь из всего, что я читала за последние годы.
— Я не писательница, а это не классно. Это отстой.
— Кто тебе такое сказал?
— Мой муж.
— Господи, да кто же это такой?
— Тот, кто написал сценарий рекламы, в которой ты снимаешься. Я Кэрри Фуллер, жена Грега.
— Как это я сама не сообразила? — сказала она.
И на этой самой реплике из дверей пожарного выхода появился Грег. Он замер, глядя на меня. Я вскочила и бросилась наутек.
— Эй, а твой сценарий, он тебе не нужен? — услышала я позади крик Ребекки.
Сценарий был мне нужен, но я даже не обернулась.
Грег Фуллер: Я смотрел на них обеих. Я трус, и всегда был трусом — первой мыслью было заскочить обратно в павильон. Но я этого не сделал. Я кинулся было за Кэрри, но Ребекка метнулась мне наперерез и вцепилась в плечо.
— Не стоит, — сказала она сквозь зубы. — Ей сейчас хочется тебя убить, а я бы придержала тебя, пока она будет это делать.
Ребекка не давала мне двинуться, пока моя жена не скрылась из виду. И я подумал, что, судя по количеству текущего дерьма, в бочке больше ничего не осталось.
Я ошибался. На самом дне таился еще один здоровенный кусок экскрементов.
ДВАДЦАТЬ ДВА:
лесбиянки, христиане, полицейские
Тим Лелайвельдт: В Голливуде звезда Джо сияла белым светом, а Ребекку засасывала черная дыра, которая уже поглотила Деми, Мелани, Пи-Уи и двоих сыновей Мартина Шина. С точки зрения карьеры, я работал на того, кого надо. С точки зрения порядочности, выбрать хуже я не мог.
Ребекка наконец вернулась в павильон, и я в очередной раз подивился ее стойкости. Мортон тоже.
— Боже мой, да она как в латных доспехах, мать ее, — выдохнул он. Он ругался, только когда бывал поражен.
Вероника Д: «Что за хрень тут происходит?» — спросила я ее.
— Да всякое разное. Я отбила очередной удар, посмотрела, как разваливается семья, и почитала совершенно потрясающий сценарий. А, еще запихнула в себя кофе и рогалик с кремом.
— Рассказывай, рассказывай.
— Потом. Пока займись моей прической. И позови стилиста. У меня сейчас лицо должно быть похоже на стенку вагона после крушения поезда.
— Должна тебе сообщить, я звонила Фредди.
— На кой черт?
— Что бы она о тебе ни думала, она должна быть здесь, а не висеть на телефоне в номере в поисках свежих клиентов. Ты все еще платишь ей, не забыла?
— Ну это уже недолго. Пора начать все сначала. Как только закончу с этой съемкой, я ее уволю.
Тиш Уилки: Вероника возилась с волосами Ребекки, а я подумала: наконец-то. Все словно с ума посходили, и было просто невозможно выбрать подходящий момент для того, чтобы подать в отставку. Я решила сделать это до того, как съемка будет продолжена. Я направилась было к ней, но когда оставалось пройти всего лишь двадцать футов, меня вдруг осенила одна определенно блестящая мысль из «Копилки идей» Джерри Спрингера. Он говорил, что если стремишься к «завершению», то надо быть «честным», иначе не удастся достичь «закрытия проблемы».
