Намек был понят. Ибо оказался созвучен сомнениям, не раз и не два посещавшим опытную волшебницу.
— Да уж, ребенок резвый, тут ты прав. Но как заставить ее различать добро и зло? Ведь из Линн может вырасти такое…
Последний вопрос услышал зашедший Эккер. Стряхивая с плаща капельки дождя, он проворчал:
— Да вряд ли тут что поделаешь… Ведьмы, они такие. К тому же — женщины.
* * *
Линн металась загнанной кошкой. Извивающийся, мгновенно меняющий направление удара кнут никак не давался ей. Все тело уже горело, истерзанный в лохмотья комбинезон в нижней части отчетливо попахивал — ну не удержалась от боли. И всё же, глухо шипя сквозь стиснутые зубы от пропускаемых хлестких ударов, она не сдавалась. Наконец истязатель остановился.
— Нет, так ничего не выйдет. Не пытайся парировать и смягчить удар. Предугадай его, и позволь инстинкту доделать остальное.
Тихонько застонав от еле сдерживаемой боли, юная ведьма покачала головой.
— Ну не могу же я знать заранее, куда последует удар! Кнут извивается так быстро, что становится непредсказуем.
Чернокнижник, сматывая орудие пытки в кольца, улыбнулся.
— Кто тебе сказал, что это невозможно? Ну кто вбил тебе в голову эту глупость?
Осторожно утерев стекающий на глаза пот ноющей от ссадин рукой, девушка поинтересовалась, старательно не давая своей боли и досаде взять верх над разумом:
— Ну, если это все же возможно… тогда — все равно не пойму, зачем такие муки? Кто меня хлестать будет?
Возвышающийся над ней на целую голову барон критически осмотрел маленькую Линн.
— Легенды говорят, что сильные ведьмы прошлого обладали тем, что называется «невидимая броня». Любое опасное воздействие извне предугадывалось и отражалось неосознанно — даже во сне. Волшебникам это почти недоступно, а вот ты — да, очень сильная ведьма.
В дверь вошла тетушка Фло. Неодобрительно посмотрела на истерзанную Линн, покачала головой.
— Ох, какой ужас… Целитель пришел, Линн, давай вниз. А то Ван Занн говорит, что последнее время работы стало вдвое против обычного, он торопится куда-то…
Проводив едва волочащую ноги, но гордо вскинувшую голову ученицу, волшебница перевела взгляд на чернокнижника.
— Невидимая броня? Думаешь, выйдет?
— Выйдет. У Линн просто нет выбора.
На лице волшебницы мелькнула тень. Она задумчиво покивала головой.
— Умри или победи?
Слушая частое позвякивание рапир в соседней зале, где дон Карлос выбивал пыль из наседавших на него барона и оказавшейся недурственной фехтовальщицей Шалики (вот так купчиха!), Линн на пару с волшебницей разбиралась в книгах и записях оставленных целителем. Почитав описание, где Закарий Фесталлийский для продления жизни и исцеления смертельных ран принимал ванны из крови младенцев, она передернулась от отвращения.
— Ну нет, такое явно неприемлемо. Правильно его потом ухайдакали, да еще и осиновым бревном проткнули, И все же, тетушка, у меня постепенно все лучше получается направлять Силу наружу. Да и в дальнейшем я не вижу препятствий. Но направлять ее вовнутрь себя же? Что-то не доходит…
Волшебница отложила исписанный ровным почерком свиток и вздохнула:
— Я тоже не очень-то, если честно, понимаю в этом. Скажу еще, что даже очень сильные и опытные целители испытывают проблемы, когда исцеляют себя сами.
Развернув следующий свиток, оказавшийся весь в пометках и исправлениях, она через некоторое время хмыкнула:
— Но вот третий раз я уже нахожу намек, что ведьмы для исцеления не выпускают Силу наружу, а направляют ее на себя. Делают они это прямо изнутри. Лечение проходит медленно, но результат превосходит все ожидания.
— А что, надо попробовать — Линн осторожно потрогала мочку уха с застывшей капелькой крови, улыбнулась, ощутив радостно отзывающуюся свежим ветром серьгу.
Некоторое время она следила, как за окном под низко нависшие тучи вкрадчиво вползает вечер, затем решительно встала.
— Мне надо сходить в одно место, тетушка. Договориться насчет корабля — есть одна идея, — а затем подойдя к двери в соседнюю комнату, с улыбкой посмотрела на изощряющуюся в фехтовании троицу.
— Карлос! Не хочешь ли оставить воинские забавы и сопроводить даму в опасное и наверняка полное весьма злобных и преступных элементов место?
Молодой человек молниеносно увернулся от рапиры барона и тут же провернул хитрый финт, едва не выбив оружие из руки не успевшей отреагировать Шалики, и отскочил, подняв рапиру вверх.
— Десять ангов, леди, — и я в вашем распоряжении!
Через обещанное время он выскочил из ванной комнаты, застегивая на ходу рубашку. Надел столь полюбившийся мягкий и теплый свитер, не забыв помянуть добрым словом одну волшебницу. Вжикнула рапира, скользнув на свое место в кольцах на поясе, а дон Карлос уже расчесывал волосы перед зеркалом — уж это требование его возлюбленной постепенно стало переходить в привычку.
Зайдя предупредить тетушку Фло и Шалику, что к ужину они будут, парочка застала в холле потрясающую картину — хозяйка дома отбивалась от яростных атак чернокнижника, который вытеснил ее из отведенной для занятий комнаты сюда. Рапиры мелькали серебристыми росчерками, звякая и скрежеща негодованием разгоряченной стали. Девица из последних сил отбивалась, но все же находила достойный ответ хитрым комбинациям партнера, и ушла в глухую оборону, даже не пытаясь атаковать.
В углу у столика восседала тетушка Фло. Она обложилась книгами и свитками на манер сумасшедшего библиотекаря и прямо в воздухе выписывала пальцем строки рун, цифр и вовсе непонятных значков. Некоторые мерцали, словно в сомнении другие наливались светом и висели ровно, но все это выглядело весьма экстравагантно со стороны — для непривычного к таким делам взгляда. Волшебница добавила последнюю строку, поправила закорючку и осмотрела свои измышления весьма и весьма скептическим взором.
— А ну-ка, иди сюда, — и, поглядывая в расчеты, прошептала над Линн заковыристое заклинание.
Весь мир вокруг словно заходил ходуном, но девушка не ощутила ровным счетом ничего.
— А что, очень может быть… — Волшебница посмотрела на Линн и снова углубилась в свои размышления.
Тем временем Карлос приблизился к фехтующим. Усмехнулся и, сложив ладони на манер рупора, шепнул отбивающейся Шалике:
— Ин кварта, ин сикста, двойной перевод…
В результате барон получил великолепный укол в плечо и вынужден был отскочить назад. А Шалика, бросив на Карлоса благодарный взгляд, взлохматила промокшие насквозь волосы и с азартом бросилась в очередную схватку. При этом с улыбкой заметила сквозь звон клинков:
— Нет, ну что бы я без вас делала, а? Такая тоска была, а теперь весь дом вверх дном. Служанки в обмороке, от магии не продохнуть, прямо дым коромыслом. На улице народ кланяется, некоторые вообще норовят в ноги бухнуться. Веселуха!
