– Салим! – закричал Небкир.
«Через секунду всему этому придет конец», – думала Флоренс.
Она снова закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Возможно, последний.
После этого Флоренс ощутила вспышку у себя в голове, и все вокруг погрузилось в темноту.
– Идиот! Ну и чего ты, на хрен, добился? – закричал Небкир на Салима, который стоял над телом Флоренс.
Из виска у нее хлестала кровь. Небкир вынул из кармана платок и прижал его к ране.
– Пусть подохнет от потери крови, а труп выбросим собакам, – прорычал Салим.
Небкир выпрямился во весь рост и с угрозой надвинулся на Салима.
Глава тридцать третья
Каким-то чудом, понятным одному Аллаху Премудрому и Всезнающему, Яссим, ухаживавший за Королевским Верблюдом, не погиб во время взрыва. Впрочем, он вряд ли мог рассчитывать на то, что ему когда-нибудь еще доведется предводительствовать на королевских парадах.
Замурованный с ног до головы в гипс, он лежал на кровати в больнице имени Короля Надира. Машина, с которой он был соединен множеством трубок, издавала столько всяческих попискиваний, клекота и кудахтанья, что больничная палата напоминала скорее электронный курятник.
За пострадавшим бдительно наблюдали два хмурых офицера из королевской охраны – люди Салим бен Джудара, – а также агент департамента общественного здоровья и непременный мукфеллин с характерным для его профессии угрюмым взглядом. Беззвучно и безрадостно шевеля губами, он читал свой потрепанный томик Книги Хамуджа.
Вот в этой непринужденной обстановке и появился еще более бледный, чем обычно, Делам-Нуар, сопровождаемый некой француженкой привлекательной наружности в белом врачебном халате и с чемоданчиком в руке. Делам-Нуар даже не стал представляться матарцам. Они и так прекрасно знали, кто он такой.
– Он что-нибудь рассказал? – поинтересовался Делам-Нуар.
Один из офицеров охраны мрачно покачал головой.
Тогда Делам-Нуар ненавязчиво, но при этом весьма твердо объявил, что доктор Роше, «выдающийся невропатолог» из Парижа, должна обследовать пациента. Поэтому – просьба всем удалиться.
– У меня приказ оставаться в этом помещении, – сказал охранник.
Делам-Нуар окинул его таким холодным взглядом, на какой способны одни только галлы.
– Я доложу об этом эмиру. А также Его Королевскому Высочеству королю Таллуле в Каффе. А вы перед кем отчитываетесь?
Палата опустела в мгновение ока.
Делам-Нуар склонился над Яссимом и впился взглядом в его лицо, на котором царило отсутствующее, но вместе с тем вполне счастливое выражение. Оно объяснялось струившимся в его жилах блаженством, уносящим его от страданий и боли на роскошные берега райских рек с резвящимися на них девами в предельном цветовом разрешении. Яссим питался теперь манной небесной, а жажду утолял райской росой.
Делам-Нуар кивнул своему «выдающемуся невропатологу», которая на самом деле была одним из лучших специалистов 11-го отдела в области химических препаратов и носила кодовое имя Цветок Зла. Она вынула из своего чемоданчика шприц и ввела в капельницу Яссима десять миллиграмм налоксона. Глаза несчастного пациента распахнулись, как ставни на окнах.
– Оооох.
– Итак, Яссим, вы живы? – обратился к нему Делам-Нуар. – Хвала Всевышнему. Вы заставили нас беспокоиться, друг мой.
– Мне больно, Ваше Превосходительство… Очень больно.
– Да, да, мы снимем боль через минуту. Но сначала вам придется ответить на несколько вопросов. О'кей?
– Где я?
– Вы в надежных руках. За вами ухаживают французские врачи. Короче, Яссим, чем вы кормили верблюда Шема перед парадом Рафика?
– Кормом, Ваше Превосходительство.
– Кормом? Что вы имеете в виду? Травой? Сеном?
– Особым кормом. От короля. Это был дар от Его Величества.
– Дар? Дар верблюду?
– От Его Королевского Величества, короля Таллулы. В честь годовщины Вероломства Рафика. Для парада, Ваше Превосходительство.
– А кто принес этот «дар»?
– Какой-то человек, Ваше Превосходительство.
– Да, да, я понимаю – некий человек. Но кто именно? Вы ведь не берете корм для верблюда эмира от первого встречного.
– Мне больно, Ваше Превосходительство.
– Я сделаю так, чтобы не было больно. Кто это был, Яссим?
– Слуга короля Таллулы, Ваше Превосходительство.
– Откуда вы знаете? Как вы это определили?
– Он так сказал.
– Яссим!
– Он выглядел очень важным. И показал мне письмо короля. На мое имя. Такая честь…
– Продолжайте, продолжайте.
– В письме говорилось, что этот корм из его собственных королевских конюшен. В знак дружбы между народами Васабии и Матара.
– Где это письмо?
– У меня в комнате, Ваше Превосходительство.
Делам-Нуар едва слышно чертыхнулся.
– Был еще другой человек, Ваше Превосходительство. Ваш человек.
– В каком это смысле – мой человек?
– Он сказал, что работает на вас.
– Я никого к вам не посылал.
– Но у него были документы… и письмо от вас. Это был француз. Теперь в Амо-Амасе так много французов, которые помогают строить Новый Матар. О, как мне больно, Ваше Превосходительство…
Делам-Нуар сунул руку в карман пиджака и вынул оттуда фотографию. На ней был запечатлен Бобби Тибодо.
– Вот это ваш француз? – он ткнул фотографию в лицо Яссиму.
– Да, Ваше Превосходительство. Это он.
Несколько часов спустя на сайте газеты «Нью-Йорк таймс» в Интернете появилась статья, озаглавленная следующим образом:
ВЗРЫВЧАТОЕ ВЕЩЕСТВО, ПРИМЕНЕННОЕ В МАТАРСКОЙ «ВЕРБЛЮЖЬЕЙ БОМБЕ», ИДЕНТИЧНО ТОМУ, КОТОРОЕ ИСПОЛЬЗОВАЛОСЬ ПРИ ВЗРЫВЕ СУДНА, ПРИПИСЫВАЕМОМ ФРАНЦУЗСКИМ СПЕЦСЛУЖБАМ
Следователи сообщают о наличии экзюперина в останках Королевского Верблюда, на седле и одежде раненого эмира.
Томас Лоуэлл
Специально для «Нью-Йорк таймс»
В течение часа эта новость облетела всю планету. В апартаментах Малика, которые были срочно переделаны в больничную палату, тоже имелся телевизор.
Немного найдется в мире руководителей государств, предпочитающих узнавать дурные новости из телевизионных репортажей, и тем не менее в наш электронный век такое случается весьма часто. Даже американские президенты порой получают неприятную информацию именно таким образом, а вовсе не от своих генералов и руководителей спецслужб. Малик начал яростно нажимать кнопку звонка и вопить на весь дворец. Слуги, врачи, охрана и духовные наставники – все бросились на его зов.
