Из иллюминатора профессорского аппарата земная поверхность ощущалась огромным шаром, а уж когда они вылетели из него…
Самый большой в мире глобус занимал почти весь мир – он был и внизу, и слева и справа. На его фоне даже многометровый корабль казался маленьким.
Земля полыхала мягкими оттенками белого, зеленого и голубого, и Федосей подумал, что они первыми видят эту красоту. Он, Деготь и Ульрих Федорович. От этой мысли, словно кто-то по спине маленьким коготками провел.
В эти минуты они летели над освещенной стороной Земли, и Солнце находилось у них за спиной. Придерживаясь руками за длинную скобу, Федосей повернулся так, чтоб видеть. Жаркий поток яркого света ударил в глаза, и он, зажмурившись, отвернул голову, но не тут-то было. По инерции его еще развернуло так, что ослепительный свет полной силой ударил в лицо.
Сработал инстинкт. Защищая глаза, Федосей инстинктивно выпустил поручень и загородился рукой. Мир вокруг, только что неподвижный, вдруг закрутился. Сердце сбилось с ритма, когда он понял, что оторвался от корабля и теперь словно радиограмма плывет по волнам эфира.
Чекист был человеком не робкого десятка.
Он воевал, горел и падал на землю в горящих аэропланах, в него стреляли… Только новый страх был куда больше прошлых страхов.
Страх пустоты оказался непохож на страх воды и огня. Это был страх абсолютного одиночества, страх пылинки перед огромным и безразличным к ее судьбе миром, в котором хороводы далеких звезд нескончаемым потоком бежали перед ее глазами.
Он не помнил, сколько пробыл в этом состоянии.
Разум ему вернул толчок. Что-то дернуло его, и мир вокруг остановил вращение.
«Веревка!» – сообразил он. Покрутившись в своем ящике, Федосей нащупал свою связь с кораблем и, сдерживая желание дернуть ее изо всех сил, осторожно потянул себя к кораблю.
Движение развернуло его от темноты к свету. Теперь он видел и корабль, и Землю под ним. На фоне полузанавешенной облаками Африки Деготь, нелепый в своем скафандре, похожем на ящик с руками, осторожно перебирая привязь, двигался к «Иосифу Сталину».
Под ногами был дом, а все остальное мироздание оставалось за спиной. Там пылали миллионы звезд, крутились миллионы планет, на которых кипели свои классовые битвы.
Но главная битва только-только начиналась.