сказала Эмилия. – Спасибо вам всем. И я знаю, что отец тоже был бы вам благодарен.
И она повернула табличку на дверях: «Открыто».
На тротуаре толпились нетерпеливые покупатели, весь день в магазине было людно. У касс образовались очереди, и Эмилия с облегчением отметила, что ей хватило предусмотрительности нанять трех временных сотрудников на рождественский период.
В конце дня она поблагодарила персонал и уже попрощалась со всеми, когда раздался звон колокольчика. Она повернулась к двери, чтобы сказать припозднившемуся посетителю, что они уже закрыты.
На пороге стоял Марлоу. С улыбкой и бутылкой шампанского.
– Вы уже закрылись?
– Могу задержаться. Исключительно для тебя.
– Я хотел купить книгу в ваш первый рабочий день. Чтобы отметить это событие!
– Хорошо, заходи и выбирай.
Он поставил бутылку у кассы и с восхищением огляделся:
– Эмилия, получилось здорово!
Она вдруг увидела магазин его глазами. Он и правда получился чудесным. У нее глухо застучало сердце, потому что человека, которого она больше всех хотела сейчас видеть, не было рядом. Эмилия почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
– Эй! – Марлоу быстро подошел к ней.
– Прости. Я хотела бы, чтобы он был здесь и увидел, как здесь хорошо.
– Конечно! – Марлоу обнял ее, провел пальцем по ее щеке, смахивая слезинки. – Он был бы так горд. Ты же знаешь.
Эмилия кивнула. Она должна взять себя в руки. Откупорить шампанское или что там еще… Но она хотела побыть в его объятиях. И ей хотелось, чтобы он прижал ее к себе еще крепче. Она закрыла глаза.
Они стояли так дольше, чем следовало, и дышали в одном ритме.
– Какую книгу тебе дать? – спросила наконец Эмилия.
– У тебя есть книга о человеке, который не сразу понимает, что его половинка все это время была у него под носом?
– Таких книг много, – улыбнулась она. – Какую именно?
– Ну, – замялся Марлоу. – Он скрипач. А у нее книжный магазин.
Она широко открыла глаза, внезапно осознав, что он имеет в виду.
– Именно такой нет.
– Тогда кто-то должен написать ее, – сказал Марлоу, улыбаясь.
Эмилия сглотнула, пытаясь осознать, что он только что произнес.
– Это правда? – спросила она.
– Правда. С тех пор как я увидел, как ты исполняешь «Лебедя» на поминках твоего отца. Тебе было ужасно страшно, но ты была такой храброй и играла с такой любовью… Я никогда раньше не слышал, чтобы так играли.
– Ох… – Эмилия не знала, что сказать. Она была ошеломлена и его признанием, и его словами о ее игре.
– Дельфина поняла это раньше меня, – добавил Марлоу. – Вот почему она ушла. Она была очень добра. Она сказала, что не хочет нам мешать.
Эмилия совершенно растерялась. Она положила голову ему на плечо и почувствовала, как его руки крепко обхватили ее.
– А как заканчивается эта книга?
– Счастливо, – ответил Марлоу. – Как и все прекрасные книги. И она будет называться… «Как найти любовь в книжном магазине».
Они стояли, прижавшись друг к другу, крепко-крепко обнявшись.
– Кажется, – сказала Эмилия, – это будет отличная книга. Закажу сразу пятьдесят экземпляров.
Глава 26
В канун Рождества с самого утра улицы Писбрука заполнили толпы людей. У мясных лавок выстраивались очереди, приходили за индейками и гусями, а в сырной лавке все суетились, вынося покупателям разные сыры. Вокруг рождественской елки на рыночной площади задорно пел хор. Стоял пронзительный холод, а в ярко-голубом небе плыли белые облака.
– Под вечер выпадет снег, – сказал отец Джема, глядя на небо с видом знатока.
Казалось, все вокруг ждали снегопада. Глаза блестели, носы розовели, люди широко улыбались, спешили закончить дела и отправиться по домам.
У Эмилии не выдалось и минутки свободной с того момента, как в девять часов утра она повесила табличку «Открыто» и покупатели пошли косяком. Она не понимала, как можно так затягивать с покупкой подарков, но, конечно, не жаловалась. Люди делали покупки с радостью. Томазина приготовила литры глинтвейна для покупателей, пока они бродили по магазину, и в воздухе витали ароматы гвоздики и корицы. Они с Лорен также напекли пряничных человечков, чтобы дети могли занять руки (и животы), пока их родители ходят по магазину.
За праздничную упаковку отвечала Беа. Упаковывать книги – одно удовольствие, прямые уголки, ровный срез бумаги… но перфекционистка Беа превратила простое дело в высокую моду. Книги были обернуты в крафтовую бумагу, которую всегда использовал Джулиус, перевязаны красной ленточкой, и в одном из уголков красовалась надпись: «Счастливого Рождества! Ваш „Найтингейл букс“».
Джун и Эмилия помогали покупателям советами; на них были бархатные эльфийские колпачки, которые сшила Беа. Эмилия продавала подарочные издания «Кота в сапогах», книги Энид Мэри Блайтон, «Приключения паровозика Томаса» и книги про фей Сесиль Мэри Баркер, рассказы о Шерлоке Холмсе, энциклопедии по садоводству и наборы книг Агаты Кристи; бесконечные кулинарные книги, биографии и атласы.
Зашел щеголеватый мужчина в пальто королевского военно-морского флота и попросил посоветовать ему что-нибудь в подарок жене. Эмилия представила себе симпатичную женщину в красивом доме и продала ему «Сагу о Казалетах»: она нравилась всем без исключения.
В четыре часа магазин вдруг опустел, как по волшебству. Эмилия надела пальто, закрыла дверь и повернула ключ в замке. Она подумала обо всех проданных книгах и представила, как на следующее утро их открывают новые читатели и как книги переносят людей, сидящих на полу в обрывках подарочной бумаги, свернувшихся калачиком на диване с фужером шампанского или сидящих у камина и жарящих каштаны, в придуманный мир.
Она повернулась к улыбающемуся Марлоу.
– Готова? – спросил он, и она кивнула, взяв его под руку.
Они шли по главной улице к церкви, магазины на их пути потихоньку закрывались. Вдруг в холодном ночном воздухе на бархатном небе Эмилия увидела яркую звезду, и хотя она знала, что это чепуха, она не могла отделаться от ощущения, что это может быть Джулиус, который улыбается им и гордится ими. И она решила просто поверить, что это он, задрала голову и тоже улыбнулась, и… и ощутила всепоглощающее чувство тепла, радости и единения.
– Чему ты улыбаешься? – спросил Марлоу.
– Я чувствую себя счастливой, – ответила она. – Я не думала, что буду счастливой, потому что это первое Рождество без папы, и, конечно, я всем сердцем желаю, чтобы он был здесь, но… Я чувствую себя счастливой.
Марлоу обнял ее и прижал к сердцу. Ей не нужно было объяснять, что и он в том числе делает ее счастливой, потому что он понимал ее без слов. Марлоу всегда понимал ее.
В церкви было много людей, но Эмилия заметила красные перчатки Джун, та махала ей, и они с Марлоу пробрались мимо сидящих прихожан поближе к алтарю, шепча извинения и улыбаясь. Бэзилдоны, конечно же, сидели в первом ряду: Сара в меховой шапке рядом с Ральфом, Элис, опирающаяся на руку Диллона, который казался слегка смущенным тем, что он у всех на виду.
Все сидели тихо как мышки, и вот
