рыцарей Грааля.
— Я не могу этого сделать.
— Тогда тебе придется умереть.
— Что? Больше не пытаешься обратить меня в свою веру?
— Не совсем. Я устала тратить на тебя свое время. Но интересно, насколько сильным ты будешь, когда я буду мучить твою игрушку у тебя на глазах?
Вэриан выстрелил в свою мать. Это зацепило ее и Бракена, сбивая их с ног. Он повернулся, чтобы освободить Меревин, но понял, что его магия бесполезна против цепи.
Его мать рассмеялась.
— Ты же не думал, что я облегчу тебе задачу? Этой сучке место здесь, с нами. Она заключила со мной сделку, и ад замерзнет прежде, чем я отпущу ее.
— Хммм… и тут появляется Люцифер, жующий сосульки.
Вэриан посмотрел мимо матери и увидел Фортуну, стоящего со скрещенными на груди руками.
Наришка вскочила на ноги.
— Что ты здесь делаешь?
Он щелкнул пальцами, и Меревин громко ахнула, когда цепь упала с ее горла.
— Забираю свою собственность.
— Что? — Наришка выдохнула. — Ты не можешь этого сделать. У меня с ней сделка.
— Да, на один лунный цикл, и он закончился, когда она была в долине. Технически, Меревин свободна. По крайней мере, она была свободна, пока не продала мне свою жизнь за жизнь Вэриана.
Челюсть Вэриана отвисла, когда он уставился на нее в неверии.
— Ей было запрещено говорить тебе это, — объяснил Фортуна. — Я хотел посмотреть, стоишь ли ты цены ее жизни или нет. К счастью для нее, ты был на ее стороне, даже когда казалось, что она предала тебя и Эмриса. Хороший человек. Теперь ее жизнь принадлежит мне.
Наришка взвизгнула от возмущения.
— Ты не можешь забрать ее. Я этого не допущу.
— Ты не сможешь остановить меня.
Когда Фортуна направился к ним, Наришка всплеснула руками.
Вэриан понятия не имел, что его мать хотела сделать с Меревин, но ему было все равно. Без колебаний он бросился на нее, чтобы защитить.
Выстрел пронзил его, как вспышка болезненной молнии.
Меревин съежилась, почувствовав, что Вэриан дрожит. Она не была уверена, чего ожидать, но когда их глаза встретились, все, что она могла сделать, это в ужасе смотреть на происходящее.
Исчез красивый темноволосый рыцарь, который украл ее сердце. На его месте был старый, скрюченный мужчина.
Фортуна выругался в адрес Наришки, которая не выказала ни малейшего раскаяния.
Вместо этого она рассмеялась.
— Ну, я планировала снова сделать девчонку отвратительной. Но сойдет и это. Ты забираешь ее себе, черт возьми, и Вэриан может жить, зная, что никто другой никогда не прикоснется к нему, пока ты будешь трахать эту игрушку. Как же поэтично.
Выругавшись, Фортуна направил свой собственный заряд в Наришку. Он сильно ударил ее, отбросив к стене и подпалив волосы. Бракен сделал шаг вперед, когда Фортуна ударил его магией.
Фортуна повернулся к ним, и в следующее мгновение они снова оказались в Авалоне.
Меревин все еще прижимала к себе Вэриана.
— Пойдем, Меревин, — сказал Фортуна. — Нам пора уходить.
Она покачала головой.
— Я не могу оставить его. Не так.
— Ты заключила со мной сделку.
— Пожалуйста, — взмолилась она, и слезы наполнили ее глаза. — Ты не знаешь, каково это — быть изуродованной и ненавидимой. Я не могу бросить его на произвол такой жестокости.
— Иди, — выдохнул Вэриан, пытаясь оттолкнуть ее. — Со мной все будет в порядке. Кроме того, я привык к этому.
— Нет, — произнесла она, когда по ее щекам потекли слезы. — Ты этого не заслуживаешь.
Фортуна склонил голову набок, пристально глядя на нее.
— Так что ты хочешь сказать, Меревин? Ты любишь этого человека?
— Да.
— Правда? Ты предпочла бы провести остаток вечности взаперти со старым, уродливым мужчиной, когда могла бы провести его со мной?
Она посмотрела на Фортуну, который был поистине воплощением мужской красоты. Его лицо и тело были безупречны. Его власть абсолютна.
Несмотря на это, Меревин не колебалась со своим ответом.
— Только если этот мужчина Вэриан.
— Смотри на него, когда говоришь это.
Она так и сделала. Его кожа была серой и в оспинах. Его пальцы скрючились. Но его глаза были все такими же ясными, красивого зеленого цвета.
— Ты все еще хочешь остаться с этим? Выйти за него замуж?
— Да.
Фортуна шагнул вперед.
— Подумай о том, что ты говоришь, Меревин. Подумай о том, что это значит.
Прежде чем она смогла ответить, перед ее мысленным взором возникло четкое изображение Вэриана, занимающегося с ней любовью. Его скрюченные, полные желания руки на ее теле.
Это должно было вызывать у нее отвращение, но по какой-то причине она не испытывала отвращения и впервые поняла, что имел в виду Вэриан в долине, когда говорил что она прекрасна, хотя была уродлива.
— Мне все равно, как он выглядит.
— Хм… хорошо, тогда докажи мне это, и я расторгну наше соглашение.
Волна страха прошла сквозь нее.
— И как же?
— Поцелуй его.
— И это все?
Фортуна рассмеялся.
— Разве этого недостаточно?
Вэриан съежился, когда Меревин повернулась к нему лицом. Если бы он выглядел хотя бы вполовину так плохо, как подозревал, он не стал бы винить ее, если бы она побежала к двери.
— Ты не обязана этого делать.
Она шагнула в его объятия.
— Вэриан, я люблю тебя. — Она откинула спутанные волосы с его лица. — Мне все равно, как ты выглядишь. Я люблю тебя, а не твою внешность. Твой юмор, твою доброту, даже этот тихий храп, который ты издаешь, когда спишь.
— Я не храплю.
Она рассмеялась.
— О, еще как храпишь. — И с этими словами она притянула его губы к своим. Меревин обняла его за плечи, когда Вэриан прикусил и подразнил ее рот своими кривыми зубами.
— Ааа, фууу, это отвратительно, — возмутился Фортуна. — Люди уединитесь. — Он содрогнулся от отвращения. — Отлично, ты выиграла. Я освобождаю тебя от нашей сделки. А теперь перестань целовать жабу. Я слепну.
Меревин отстранилась, но только для того, чтобы поцеловать руку Вэриана.
И когда она это сделала, на его костяшках пальцев появилось странное оранжевое свечение. Оно медленно распространилось по его телу, и когда это произошло, он снова стал собой.
Меревин растерянно моргнула. Пока не поняла, что сделал Фортуна.
— Спасибо.
— Не благодари меня. Я не имею к этому никакого отношения.
— О чем ты?
— Я не разрушал заклинание Наришки. Это сделала ты, точно так же, как Вэриан разрушил их в долине. Вместо чар заклинание отвращения. Единственный способ разрушить его — найти кого-то, кто может видеть сквозь него.
— Но я думала, что один волшебник не может разрушить чары другого.
— Никто не может, — объяснил Вэриан. — По крайней
