край кровати с абсолютно прямой спиной и сложила руки на коленях. Приготовилась.
Смотреть на такое было сложно. Досталось тебе, девочка, правда? А ведь это только начало. Илья вздохнул и сел рядом.
– Май, моя работа… она предполагает посещение различных мероприятий. Это могут быть какие-то презентации, вечера. Некоторые из них действительно интересны, а на некоторые приходится ходить, соблюдая деловой этикет. В любом случае, такие вещи – часть моей жизни, это общение с определенным кругом людей.
– Ты не поверишь, но я что-то такое о тебе подозревала.
Майя пыталась иронизировать, хотя голос ее звучал напряженно и в глазах читалась тревога. Илья продолжил:
– Некоторые мероприятия я посещаю один, но есть такие, на которые… лучше ходить вдвоем. И скоро будет один такой вечер. Моя компания делала ремонт частного театра. Его владелец – очень важный влиятельный человек. Ремонт был сделан в срок и качественно. В итоге я получил приглашение на открытие сезона.
Май молчала. Илья тоже замолчал, подбирая слова. Она сидела все так же, словно на уроке, который потом предстояло выучить.
– С одной стороны, это развлечение – спектакль, с другой – работа. Я должен там быть… и я хочу, чтобы ты пошла со мной.
Она ответила не сразу. И руки с колен убрала не сразу. А для него было так важно ее решение. И ее слова. Илья чувствовал, что в этот момент многое решается. Для него решается.
– Я тоже хочу пойти с тобой, – наконец сказала Май. – Очень.
Он улыбнулся и обнял ее за плечи, прикоснувшись губами к макушке. У него ведь тоже было свое любимое место.
– То, что висит в шкафу, не годится для этого вечера. Концертное платье – летнее, поэтому тебе придется подготовиться к предстоящему мероприятию.
– Меховой комбинезон? – Май расслабилась, и это было хорошо.
– Можно и его, – согласился Илья. – Вначале фуршет в фойе, а потом уже сама премьера. Я думаю, что мех в этом случае нужен не очень теплый, а то тебе будет жарко.
Она засмеялась и совсем стала собой.
– Нужен рыбий мех! Из пайеток, – а потом все же серьезным голосом: – Как именно я должна приготовиться?
– Нужна одежда на вечерний выход, – начал объяснять Илья и снова поцеловал в макушку. Май пахла… домом.
Их домом, который он в какой-то момент перестал считать только своим. Она сама была дом. – Но не откровенно вечернее платье. Возможно, костюм. Подходящая обувь, – посмотрел на ее короткие ногти, – можно сходить в салон и сделать маникюр. Я переведу на твою карту деньги, завтра после обеда дам водителя, ты поедешь и купишь все, что надо.
И все же Илья ее испугал. Май слегка отодвинулась и, поднеся свои пальцы к глазам, сначала стала их придирчиво разглядывать, а потом, в раздумьях, грызть ногти – занервничала, осознав масштаб события. Илья перехватил тонкие руки и сжал в своих ладонях. Майя молчала.
– Май?
– Много денег переведешь? – звонким, выдавшим ее голосом. – На билет в Вену хватит?
– Я переведу столько, чтобы хватило на туфли, но было недостаточно для побега в Вену, – спокойно ответил он и добавил: – Без меня.
– Эх… – Майя обреченно вздохнула и положила голову ему на плечо. – Я постараюсь тебя не подвести. Раз уж с Веной не получилось.
– Не волнуйся, я буду рядом.
– Тебе не придется ходить на шпильках!
Это был весомый аргумент, произнесенный с нервным смешком.
– Вот никогда даже не подозревал, что ты можешь быть трусишкой.
Она терлась носом о его шею, ища поддержки, и Илья, откидываясь назад, потащил Май за собой. Она оказалась лежащей сверху. Так проще было обнимать. Хотелось взять в ладони ее лицо и уверить, что ничего страшного не случится – он не позволит.
Верь мне, девочка. Ты уже готова.
– Я не тру-у-ус… – Илья почувствовал, как она медленно потянула за галстук, перед этим ослабив узел.
И он бы с удовольствием поддержал ее начинание, только разговор был серьезным и незаконченным, и предстояло самое трудное, то, что Илья постоянно откладывал на потом, щадя ее чувства. Но с учетом будущего…
– Это не все, – пришлось поймать руку Май и вынуть галстук из ее пальцев.
Майя вздохнула и села на Илью верхом.
– Я слушаю.
А он снова искал слова. Говорить о щекотливом, лежа на спине и чувствуя, как Май что-то выводит пальцем на его рубашке, было не совсем то, но все же…
– Я никогда не спрашивал, какая у тебя стипендия и какими средствами ты располагаешь для собственных трат. Но теперь ежемесячно на твою карту станет приходить определенная сумма. Будешь распоряжаться ею сама: парикмахерская, покупка обуви, что-то нужное для музыки…
* * *
Разговор перестал быть забавным даже в минимальной степени. Он стал не просто очень серьезным – а каким-то даже… неудобным. И сидеть верхом на Илье стало тоже неудобным. Майя перекинула ногу и сползла на край постели.
А ведь он не сказал ничего нового. Ничего. Просто уверенной рукой и спокойным голосом снял покров с ее иллюзий – вольных и невольных. И все, о чем он уведомил, уже давно, прочно и уверенно существовало в их отношениях. Она жила в его доме. Кушала купленную и приготовленную на его деньги еду. Дорогие подарки и другие знаки внимания – неделя в роскошном загородном клубе, прогулка на воздушном шаре. Все это имеет определенную стоимость в финансовом эквиваленте. И сейчас Илья просто подвел итог. И проставил окончательную цену.
Господи, какая дрянь лезет ей в голову!
– Я поняла. Ужинать будешь? – голос все равно прозвучал резко. И резким было движение, когда решила встать. Ей стало как-то вдруг – тесно, душно, темно? – здесь, в спальне.
Только Июль не дал ей встать. И вот они оба сидят на краю постели, плечом к плечу. И звучит его негромкий голос:
– Май, послушай. Послушай внимательно. Мы выйдем с тобой вместе. Это будет закрытое мероприятие. Только по приглашениям. Это… определенное общество. А для тебя театр станет официальным выходом. С этого момента ты – моя девушка. Для всех. Не только для нас с тобой. Другой статус. И как прежде не получится. Я понимаю, как это непросто, и не хочу обидеть тебя, но… на спектакле все не закончится, будут и другие… вечера, встречи, знакомства. Для всего этого нужны деньги. Тебе будут нужны деньги.
Ей казалось, что каждое слово, сказанное Ильей, с негромким щелчком проворачивается у нее в голове. Пытается там улечься. Встать на свое место в общей картинке-пазле. Какие-то слова ложились, а какие-то – упорно выскакивали. Как, например,
