становится твёрже и суше. — О тёлке, которая у тебя вчера ночевала?
— Нет, — отвечаю задумчиво, — это здесь причём?
— Ни при чём! — с вызовом бросает Ирина. — Она уже часа полтора в зале зависает, глаз с тебя не сводит.
Она отворачивается и надувается ещё сильнее. А Бемби я и не заметил даже. Не до девок мне сегодня, хотя проблемы с ними, кажется, разруливать придётся.
— Это твоя новая девушка? — спрашивает Ирина, не поднимает взгляд и демонстрируя напряжение и разочарование.
— Туфли у тебя красивые, — подталкиваю я её ногу носком ботинка.
Она тут же чуть отодвигается, но не далеко.
— Ходит тут постоянно. Думаешь, я её раньше не видела?
— Видела, конечно, — соглашаюсь с ней. — Это же твоя работа.
— А знаешь, как она у нас в кассе записана? — вскидывает она голову и бросает на меня ехидный взгляд.
— В смысле, записана?
— Ну мы же должны как-то клиентов определять. Галча и так у нас Галча, её тут все знают. Помнишь старикана, который с тобой на блек-джеке играл?
— Конечно.
— Старый пердун.
— Ф-у-у! Неужели реально так и записали? Не слишком изобретательно. А если они узнают?
— Как? — она усмехается. — Бумажка с записями у кассира хранится. Только у менеджеров и управляющего доступ. Ну так что, сказать?
Неважно, что я отвечу. Её настолько распирает желание сообщить эту информацию, что она её вывалит в любом случае.
— Алёна-потаскушка! — с азартом, но и брезгливостью говорит она.
— Ир, ты ревнуешь что ли?
— Что? — голос срывается, Иринка сипит и её лицо снова стремительно наливается краской. — Делать мне больше нечего!
— Ир, — беру её руку и накрываю сверху своей ладонью. — Ну мы ведь с тобой друзья. Да?
— Друзья, — она сникает.
— Или я чего-то не знаю? А может, не помню?
Она сжимает губы и отрицательно машет головой.
— С квартирой для матери можешь помочь?
— Что? — растерянно переспрашивает.
— Двушка сколько сейчас стоит?
Она хлопает ресницами и пытается сообразить, что я имею в виду.
— А трёшка? Желательно в новом районе. Ну вот где моя квартира. Там какие цены?
— Не знаю… Сложно сказать… — она наконец приходит в себя. — Цены эти так вообще скачут всё время. Надо смотреть.
— Глянешь? Сегодня после смены.
Ирина поднимает голову и пристально смотрит в глаза. Я читаю в её взгляде то, что она зла на меня до глубины души и ей очень хочется меня ударить, даже придушить, обругать, накричать, выплеснуть свою обиду, но вместо этого она произносит короткое «Ладно».
И выходит из стаффа. Выпиваю почти остывший кофе и иду следом на смену.
В зале заметно редеет, количество людей уменьшается. Игроки расползлись по столам и сидят по одному-двое. Крупных ставок больше нет. Вместо острого запаха азарта и риска вялое завершение смены. До конца моей ещё почти три часа, и я смиренно беру колоду и иду на долларовый покер.
При виде меня мужичок подбирает свою ставку в десять баксов и перемещается на рулетку. Да пожалуйста. Я хоть отдохну. Но… не сейчас… Передо мной возникает Алёна.
— А я тебя ждала, — мурлыкает она, опираясь на стол. На ней восхитительное тёмно-красное платье на тонких бретелях. Ткань плотная, но она не скрывает её прелести и демонстрирует всем присутствующим, что верхняя часть белья у девушки отсутствует.
Алёна протягивает фишку в пять долларов. В руке у неё зажато ещё две таких же. То есть хватает ровно на одну раздачу.
— Сыграем? — она кокетливо поводит плечом.
— Ты реально хочешь сыграть со мной?
У тебя память отшибло? За вчерашнюю ночь у меня был один незапланированный проигрыш, и то только потому, что Змей спрятал мою десятку в рукаве.
— Меня ведь ты не обидишь? — произносит она с ухмылочкой. — Сам вчера сказал, что не обидишь.
Ирина проходит позади меня и я спиной чувствую её ледяной взгляд.
— Приииивет! — растягивает Алёна. — Это ведь ты сегодня утром приходила?
Иринка не удостаивает её ответом. Заглядывает во флот и встает чуть в стороне.
— Делайте, пожалуйста, ставки, — произношу заученную фразу. — Спасибо, ставок больше нет.
Алёна не глядя сдвигает пять карт на позицию бет, закрывает сверху десятью баксами и начинает игриво приплясывать. Я открываю себе пару королей, у Бемби ноль целых ноль десятых хоть какого-то намёка на композицию.
— Бл*ть… — совершенно не кокетливо выругивается она. Ирина торжествующе вздёргивает свой маленький нос и, усмехаясь, отходит в другой конец зала.
— Зачем ты опять в это лезешь? — спрашиваю Алёну, глядя ей в глаза.
— Ну… Надо же на что-то жить. Но я теперь буду умная, в долг брать не буду! — заявляет с таким видом, будто она прошлой ночью не из самой страшной в своей жизни задницы выбиралась, а домашку по алгебре забыла переписать.
— А сейчас играешь на чьи? — продолжаю я расспрашивать. — На свои?
— Ну… у подружки взяла.
— А это не долг?
Она растерянно хлопает глазами, обдумывая ответ. Затем резко встаёт и выходит из зала.
Значит, Алёна-потаскушка… Интересно, и с чего тебя тут так прозвали… Бемби мне нравится больше.
Под утро появляется Череп. Он заходит чуть пританцовывающей походкой, тщательно демонстрируя свою значимость и независимость.
— Ну, и чё, — недовольно бросает он. — Ты что ли мой новый босс, в натуре?
— Гонишь, брателло, — подмигиваю я. — У бродяги не может быть босса. Я-то знаю.
— В натуре, — хмыкает он.
— Какой босс? Братан, а не босс, да?
— Посмотрим, — поводит он огромными плечами и, как мне кажется, остаётся довольным разговором.
После смены мы выходим втроём. Я, Череп и Ирина.
— Тебя подвезти? — по привычке спрашивает она.
— Нет, Ир, не надо. У нас с Черепом делишки кой-какие наметились. Так что не беспокойся.
— Ясно всё с тобой, — хмурится она, кивая на Бемби.
Та поджидает меня на улице и, заметив, расплывается в улыбке и бежит навстречу. Ирка грустно качает головой и отходит к своей машине, но не садится, а остаётся стоять, глядя на нас.
— Можно мне с вами? — спрашивает Алёна, обхватывая себя за голые плечи. — Сегодня ведь у меня уже
