Книга Черные Шипы - Рина Кент

Есть шанс, что он делает это, чтобы шпионить за мной для моего отца, но есть причина, по которой я рискую, что он будет со мной.

Я бросаю телефон в сумку и смотрю на него. — Ничего такого, о чем тебе нужно беспокоиться.

Его губы слегка подергиваются, как будто он хорошо осведомлен обо всем происходящем и просто наблюдает, как это разворачивается. — Если ты так говоришь.

— Почему ты здесь, Кай? Разве ты не должен пытать Себастьяна по приказу своего босса?

— Ты хочешь, чтобы я пытал его?

— Это не то, что я имела в виду, — от одной мысли о том, что ему может быть больно, у меня сводит живот.

— Тогда что ты имеешь в виду?

— Ты не должен мне помогать.

— Слишком поздно для этого. Кроме того, я готов прокатиться и посмотреть, что ты будешь делать.

— Ты слышал, как я разговаривала с Реном, не так ли?

— Может быть.

— Ты собираешься сдать меня?

— Ябедничество — характерная черта Рена, а не моя.

— Ты злишься на него за то, что он продал Акиру и, следовательно, поставил под угрозу ваш союз?

— Я не сержусь, Одзё-сама. Ты уже должна была знать это обо мне.

— Ты должен что-то чувствовать из-за того, что сделал Рен.

— Хм, — он постукивает пальцем по рулю, когда делает резкий поворот налево, что на удивление не выбивает меня из седла. Он ведет машину так, как живет, всегда на грани, но на самом деле не совершает роковой ошибки.

— Что значит "хм"?

— Единственное чувство, которое я испытываю по поводу действий Рена, — это любопытство. Он загнал себя в глубокие ямы по всем фронтам, и ему будет почти невозможно избежать их всех с головой на месте, каким бы потусторонним он себя ни считал. На это будет забавно смотреть.

— И это все?

— Это все.

— Ты хочешь сказать, что не накажешь его?

— Если Абэ прикажет, я, конечно, разрежу его на части и скормлю своим собакам.

— Вот тебе и преданность.

— Я верен принципам, а не людям, как должен был быть Рен, — он резко останавливает машину. — Мы на месте.

Мои внутренности сжимаются в узел, когда я смотрю в окно на грандиозный особняк, расположенный на большом участке земли. Я бывала здесь раньше, но это было при других обстоятельствах.

Я резко втягиваю воздух, затем выхожу из машины. Кай сопровождает меня, когда я стою перед большими металлическими воротами и достаю свой телефон.

Моя рука дрожит, когда я набираю номер Нейта. Я позвонила ему, как только узнала о пленении Себастьяна, и убедила его быть медитатором между мной и его родителями.

Я могла бы сказать, что дяде Себастьяна не нравится быть в долгу у своих родителей, но поскольку речь идет о его племяннике, он согласился.

Нейт берет трубку после одного гудка. — Ты здесь?

— Да.

— Заходи внутрь.

Линия обрывается, когда ворота со скрипом открываются. Я колеблюсь, и Кай пристально наблюдает за мной, как будто готов поймать меня, если я упаду, хотя обе его руки неподвижны по бокам. Но он вооружен. Он всегда такой.

— Я могу пойти сама, — говорю я.

— Чепуха.

Я вздергиваю подбородок. — Ты не думаешь, что я могу сделать это в одиночку?

— Конечно, думаю, но ты сделаешь это быстрее, если они подумают, что ты можешь представлять угрозу.

— Это не якудза, Кай. Брайан Уивер — политик.

— Это другое слово, обозначающее бандита, — он делает движение внутрь. — Давай же.

Мы идем от ворот до входа, и хотя это не очень далеко, кажется, что это занимает целую вечность.

Миниатюрная женщина с настороженным выражением лица открывает дверь и приглашает нас внутрь.

Как только мы входим, в дверях появляется Нейт. Он выдержан, как марочное вино, и уверенно лидирует в категории Silver Fox. Я всегда буду уважать и обожать его за ту роль, которую он сыграл и продолжает играть в жизни Себастьяна.

Он некоторое время смотрит на Кая своим критическим взглядом, затем переводит его на меня. — Помни, что я сказал тебе по телефону. Не пытайся играть на их сочувствии. Только на их гордости.

Я киваю, хотя понятия не имею, как я это сделаю. Можно было бы подумать, что когда они поймут, что их внук в опасности, самым логичным было бы попытаться спасти его, какой бы ценой это ни обошлось.

Очевидно, это не относится к Уиверам.

Нейт ведет меня и Кая в помещение, похожее на приемную. Брайан Уивер, одетый в брюки цвета хаки и белую рубашку, сидит на стуле и читает газету. Его жена Дебра сияет в дизайнерском юбочном костюме. Жемчуга окружают ее шею и свисают с ушей, а золотистые волосы собраны в изысканный пучок.

Она потягивает чай из чашки, которую ставит на стол рядом с собой после нашего прихода. Брайан смотрит на нас поверх своей газеты, но не опускает ее.

— Здравствуй, — говорит Дебра медовым голосом, с такой фальшивой улыбкой, которую она даже не пытается скрыть. — После твоего дерзкого появления на благотворительном вечере я не верила, что мы встретимся снова при таких обстоятельствах, да и вообще при любых обстоятельствах. Тебе не кажется, что у тебя хватает наглости появиться здесь?

Нейт стоит посреди комнаты между нами и своими родителями, его челюсть напряжена. — Наоми здесь, потому что Себастьяна снова похитили, и она знает способ спасти его.

— Тогда спаси его, — Брайан пронзает меня взглядом. — Очевидно, что ты — причина, по которой он оказался в этом затруднительном положении, и меньшее, что ты можешь сделать, это вытащить его из этого.

Я скриплю зубами, чтобы сохранить терпение. — Если бы это было так просто, я бы не появилась у вашей двери.

— Почему же тогда? — Дебра цокает языком, делая глоток чая, и бормочет себе под нос: — Я говорила Себастьяну, что дочь швеи ему не подходит, но он никогда не слушает.

— Тск, — Кай качает головой, глядя на них. — Не говорите с ней так и не проявляйте к ней неуважения снова, или вы не доживете до того, чтобы увидеть заголовки, написанные о вас.

Брайан складывает газету, когда красный туман ползет по его коже. — Вы угрожаете мне и моей жене в моем собственном доме?

— Я просто передаю основные правила. За спиной Наоми стоит семья, которая намного могущественнее вашего маленького сената. Если вы и ваша жена хотите избежать нашего гнева, не говорите с ней высокомерным тоном.

Я толкаю Кая локтем. Я знаю, к чему он клонит, но угрожать