Книга Единая энергия любви - Екатерина Звонарь-Елисеева

Неожиданный гул перебил вой сирены и наполнил все пространство. Нехороший гул, констатировал про себя генерал. Гул перерос с рокот, поднимающийся откуда-то снизу, заставляя задрожать отвесные стенки ущелья. Платформа вновь вздрогнула и просела в том месте, где ей сорвало крепление.

— Закругляйтесь. Все бросить! — гаркнул Торэ-Ин.

Но едва он рванулись к промежуточной площадке, где можно было запаковаться в скафандры и погрузиться в транспортник, раздался неприятный царапающий лязгающий звук и скрежет металла. Платформа накренилась в том месте, где сорвало еще два крепежа. Грузовое судно по ту сторону площадки дернулось, но устояло.

— Проклятие! — заорал Вибур, ведущий инженер, схватившись в отчаянии за голову.

Тэфрийцы побежали к спасительному шлюзу, когда чудовищный удар снизу вспорол платформу, оторвав ей кусок именно там, где стоял транспортник. Судно в ту же секунду исчезло из поля зрения вместе со скафандрами и надеждой на спасение. Отряд из восьми тэфрийцев с тоской наблюдал, как ад разверзся прямо под ними, перед ними и за ними. Генерал настойчиво передавал сигнал тревоги и проверял целостность купола. Пока он держится, у них еще есть шанс. И даже после его обрушения они смогли еще некоторое время дышать этим воздухом.

А между тем воды на дне ущелья задымились, правый берег вздыбился от пришедшей ударной волны. Вдалеке крошились гладкие стены ущелья, безобразными кусками опадая в кипящую лаву, вырвавшуюся на свободу. Торэ-Ин сопоставил — падение метеорита где-то там, по ту сторону от них, спровоцировало череду землетрясений и извержений здесь.

— Рилан, перекинуть всю энергию установки на купол! — приказал генерал другому инженеру.

Тот взял с собой двух рабочих и бросился выполнять приказ.

— Всем отойти от скважины, держаться центра, — ровно командовал Торэ-Ин, внутренне сражаясь с отчаянием. Даже если их найдут, никто не рискнет сунуться сюда. Таков был приказ на случай экстренной неразрешимой ситуации. А потому он прекратил передачу сигнала бедствия в эфир.

Вибур с искаженным лицом смотрел, как подпрыгивает тяжелая емкость с серебром внутри, грозя опрокинуться. Столько трудов и напрасно. Очередной удар сорвал тяжелые насосы, кто-то не успел среагировать вовремя. Торэ-Ин подбежал к побледневшему парнишке. Кажется, Герс его имя. Кровь хлестала из раны на его боку.

— Помогите ему! — крикнул оставшимся парням Торэ-Ин и сам едва увернулся от сорвавшегося и выскочившего из отверстия скважины куска трубопровода.

— Нам конец! — взвыл один из рабочих, указывая рукой куда-то влево за их спины.

Тэфрийцы одновременно оглянулись. Узкое ущелье сзади было наполнено черным дымом, дно его треснуло, выпуская на волю фонтаны бурлящей лавы, оплавляющей берега, сжигающей все на своем пути. Дрожь земли не прекращалась. Крепления платформы не сумели больше сдерживать давление снизу, и она медленно начала ползти по пологим склонам, прямо в ширящийся на глазах раскол земных пород.

— Трещина в куполе! — отрапортовал Эмлин, один из младших инженеров.

Все происходило очень быстро, и будто бы в замедленном режиме одновременно. Отверстие в защитной оболочке росло, позволяя едкому дыму наполнять пространство внутри, выедать глаза и сжигать остатки кислорода в легких Через зияющую пустоту в тэфрийцев полетели обломки породы и огненные камни. Свет, поглощенный густым полотном дыма, над ними померк.

Помнится, не зря Рина предлагала потерпеть недельку-другую, подумалось генералу. Теперь их ждал самый скверный исход. Но он ни о чем не жалел. Разве что о том, что больше не сможет сжать в объятиях свою истинную половинку. Оставалось надеяться, что с ней все будет в порядке и что семя его уже дало свои всходы. Генерал смахнул кровь, заливавшую бровь слева.

Покореженные края платформы уткнулись в обугленные края трещины; лава мелкими дразнящими брызгами облизывала толстые остатки некогда прочного сооружения. В тэфрийцах не было страха. Они выполняли свой долг.

Натужный кашель преследовал теперь каждого из них. Тяжело раненый Герс не подавал признаков жизни. Все они сбились в кучу в центре, не произнося ни слова. Торэ-Ин опустился на корточки перед Герсом и положил ладонь на его грудь.

Гудение двигателей сверху показалось всем массовой галлюцинацией, смешавшей реальность и вымысел. Тем более грохот и шипение, окружившее их, стали восприниматься, как нечто самое обычное. Даже когда мощный луч прожектора вырвал их из окружающей чадной темноты, никто из них не пошевелился.

Поздно. Никто не сумеет поднять их отсюда. Торэ-Ин дернул плечом, отгоняя назойливое чувство дурацкой радости и надежды. Нужно было быть совершенно свихнувшимся, чтобы рискнуть и попытаться спасти их. И он не знал никого такого, кто посмел бы ослушаться приказа и полезть в это пекло. Неожиданно всё нутро его обожгло.

Нет, определенно он уже знал того, кто вот так стал бы рисковать собой невзирая ни на что… Одна упертая сумасшедшая земляка! Ноздри Торэ-Ина гневно затрепетали, а сознание жестоко щелкнуло по такой знакомой и родной энергетической ниточке Рины, приказывая убраться отсюда немедленно. Генерал прищурил глаза и покачал головой, наткнувшись на глухое отрицание своей вейнари. А на губах расползлась широкая и, наверное, самая идиотская улыбка во вселенной.

А потом над их головами лязгнул крепежами подъемник эвакуатора…

Рина нервно меряла шагами каюту. После очередной вахты ей не спалось. Старпом Битан отверг ее помощь на втором дежурстве, четко указав, где она должна сейчас находиться и чем заниматься. Быть в каюте и спать. Но дикое необъяснимое напряжение перебило усталость, нехорошее дурное предчувствие крутило все ее внутренности. Сердце трепыхалось так, будто Рина была больна, пульс тяжелыми ударами отдавался в висках. Что за чертовщина творится?! И даже теплый душ не спас и не помог расслабиться. Полистав какую-то книгу в планшете и не видя ни строчки, Рина отбросила устройство и вышла в коридор.

Прогулка по уровням судна немного отвлекла беспокойные мысли, но стоило зарулить в грузовой отсек с малыми и средними летательными аппаратами, тревога вернулась. Рину насторожили три транспортника, ранее спустившиеся на поверхность планеты и уже вернувшиеся к этому времени. Команды стояли кружком и что-то бурно обсуждали, махали руками и полыхали темными цветами на коже — признак крайне негативного возбуждения. Приметив Рину, тэфрийцы неловко умолкли и разошлись по местам, изобразив внезапную занятость. Девушки приподнялась на цыпочки, еще раз осматривая отсек и тут же поникла: судна, коим командовал генерал, здесь не наблюдалось.

Рина прошла к рубке. Там царила суматоха и неразбериха. На огромных экранах отражались застывшие и живые изображения метеорита, вошедшего в атмосферу планеты, место его падения, гигантский взрыв и расколы на поверхности. Но стоило Рине зафиксировать взгляд на одном из экранов, как волосы зашевелились на ее голове — там мигала точка, указывающая на место дислокации отряда Торэ-Ина, и отображалось расчетное время до удара, идущего прямо на него. Неконтролируемый страх накрыл Рину в одну секунду, задрожали колени, и ей пришлось тряхнуть головой, прогоняя самые черные мысли. Выходит, Торэ-Ин с отрядом все еще находился там и почему-то никто до сих пор не отправился им в помощь. Смутные обрывки воспоминаний больно ударили Рину под дых — у тэфрийцев имелся жесточайший запрет императора рисковать теми, кто в безопасности, ради тех, кто попал в беду. И неважно, кем они были, какое положение занимали. Чертовы несправедливые законы и приказы везде одинаковы!