обзор.
— Хм… как понимаю, отсек герметичен?
— Да, отдельная система следит за внутренней атмосферой и обеспечивает приемлемый температурный режим, независимо от внешних условий.
Человек буквально расцвёл, довольно потирая руки.
— А места-то тут на двоих точно хватит.
— Полезный объём: шесть кубометров.
— Отлично, просто отлично! — Он принялся расхаживать вдоль аппарата, о чём-то напряжённо размышляя.
Остановился, потёр подбородок…
— Ещё вопрос: как у него с незаметностью? Радары береговой охраны засекут?
— Конечно, — удивилась она.
Человек скривился.
— Досадно… Стоп! А управляемость на малой высоте? Ну, если в паре метров над морем идти?
— Стабильность полёта будет выше за счёт эффекта «гравитонного экрана», но управляемость значительно хуже.
— Да нам же не гонки на виражах устраивать… — человек рассеяно отмахнулся, снова задумавшись.
Через пару минут, приняв какое-то решение, внезапно спросил:
— Акаси говорила, сколько у тебя по времени займёт перепланировка обитаемого объема?
Тикума непонимающе заморгала, совершенно запутавшись в попытках понять его логику.
— Чуть больше суток, у нас с Тонэ конструкция схожа, так что просто пересчитать.
— Сутки… — человек пошевелил губами, что-то подсчитывая. — А присутствие аватары на борту при этом обязательно?
— Нет.
— Тогда… — склонив голову, он хитро блеснул глазами. — Как ты смотришь на небольшую экскурсию?
— Экскурсию? — удивилась она. — Куда?
— На берег.
— На берег?! — Тикума неверяще распахнула глаза.
— Ага, — кивнул человек, словно ни в чём не бывало. — Я сигарет заодно куплю.
Эпизод 40. Челноки
Как там Дядя Фёдор говорил… «Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить что-нибудь ненужное». А у нас денег нет. Н-да…
Повертев головой, я нашёл взглядом сервис-бота, волокущего куда-то баллоны с хладагентом, и рванул наперерез, вопя:
— Акаси, есть дело! Срочное!
Бот шарахнулся в сторону, едва не уронив баллоны, а у меня над ухом забубнил недовольный голос ремонтницы:
— Ты чего кидаешься, как ненормальный?
Впрочем, недовольство тут же сменилось нетерпеливым любопытством.
— Ну, поговорил с Тикумой?
— Поговорил, поговорил… — насмешливо фыркнул я. — Ты тут целую мелодраму насочиняла, а девчонке просто до жути надоело сидеть в резерве.
— И всё? — в голосе ремонтницы зазвучало откровенное разочарование.
— И всё, — демонстративно развёл я руками.
— Скучно.
— Кому как.
В воздухе повис огорчённый вздох — Акаси явно настроилась на эпичный любовный роман, а тут такой облом.
— Эх, ладно… чего звал-то?
— Да возникла тут одна идея… Давай в твоём кафе встретимся, объясню.
— Сейчас подойду.
Собственно, идея была предельно проста — позаимствовать у Акаси пару бутылок «с некрасивыми этикетками» и на берегу сдать их скупщику за наличные.
Выслушав мою просьбу, ремонтница лишь безразлично пожала плечами.
— Да хоть все бери, жалко, что ли.
— О, спасибо! — Радостно потерев руки, я перепрыгнул через бар-стойку и распахнул немаленький шкаф, занявшись инвентаризацией. Совсем уж раритеты сдавать жалко, отберу что попроще.
Акаси, пару минут понаблюдав за моим занятием, снова пожала плечами, явно не понимая, зачем копаться в бесполезном хламе, что-то там выбирая, но комментировать не стала. Вместо этого вольготно развалилась на стуле, в позе «крутых парней» из кинофильмов — ноги закинуты на край стола, руки сложены на груди, глаза чуть прищурены, а на губах ироничная усмешка.
— Сигары не хватает, — хмыкнул я, покосившись.
— Женщины людей сигары не курят, — снисходительно фыркнула она в ответ.
Но тут же, выпрямилась, подозрительно уточнив:
— Или курят?
— М-мм… пожалуй нет, ни разу не видел, — покопавшись в памяти, признал я.
— То-то! — Довольная ремонтница, откинулась обратно на спинку и полуприкрыла глаза. То ли занялась чем-то таким, что требовало максимум вычислительных ресурсов, то ли просто подремать решила — фиг поймёшь.
Отобрав, наконец, несколько бутылок, я выбрался из-за стойки и опустился в кресло напротив.
— Слушай, может, и тебе чего с берега нужно?
Лениво приоткрывшая было один глаз ремонтница, на пару секунд замерла, потрясла головой, сдвинула брови…
— С берега?!
— Ну да, — удивился я столь странной реакции. — Раз уж туда собрался. Только что-нибудь не очень большое, чтобы в самолёт вошло.
— С берега… — заморгав, Акаси рассеянно потёрла переносицу, огляделась… и, внезапно вскинувшись, словно на пружинке, радостно заявила: — Кофе привези! Только обязательно растворимого и самого дешевого!
— Его же пить невозможно! — опешил я от подобной просьбы. — Суррогат голимый! Опилки с ароматизатором перемолотые.
— Вот именно! — торжествующе ткнули в меня пальцем. — И такой напиток в придорожных кафе подают. Аутентично же будет!
Я лишь обреченно закатил глаза. Господи, косплейщицы — такие косплейщицы.
— Договорились.
Уложив свой обменный фонд в выданную ремонтницей сумку, я бодро сбежал вниз, сделал пару шагов в сторону пирсов и… замер. Так как внезапно вспомнил один нюанс, который совершенно не учёл на радостях. А именно — мой нынешний статус во флоте. Я ведь теперь не зверушка неведома, получается, а на службе. Чуть ли даже не офицер, блин! И просто так взять и свалить куда-то… это как минимум — самовольная отлучка, а как максимум — дезертирство. В оправдание лишь могу сказать, что перевод из разряда «зверушка» в класс «военнослужащий» прошёл как-то незаметно и обыденно. Ни тебе торжественного построения, ни подписей кровью, ни кислой мины кадровика… Просто, р-раз, и ты уже оформлен, озадачен, исполнять приказ назначен. Внезапно. И попробуй только сачкануть — оргвыводы последуют незамедлительно. Как и занесение в личность.
Вот же…
Озадаченно почесав в затылке, я отловил свободного бота, вручил ему сумку, с просьбой отнести Тикуме на борт, и помчался на поиски рыжей.
Разговор с Хьюгой вышел на удивление простым, поскольку взяться за создание Спасательной службы та согласилась сразу, как только осознала, что именно ей предлагают.
Вот я не я буду, но, судя по затуманившемуся взгляду и блуждающей на губах улыбке, рыжая сходу размечталась, что Конго когда-нибудь потопит 401-ю (подумаешь, не убьёт же, вон, даже «четырёхсотых» пощадила) и тогда она — Хьюга — вся в белом явится на морское дно, спасёт свою любовь из плена ледяной пучины… А та ей на шею бросится, слезами благодарности заливаясь. И станут они жить-поживать. Такая вот мечтательница.
Своё мнение я, разумеется, удержал при себе. В конце концов, каждый имеет право на мечту. Главное — что работать рыжая будет не за страх, а за совесть.
Затем занялся куда более сложным — надо было объяснить Конго, на кой чёрт мне понадобилось на берег. Тут пришлось даже пустить в ход тяжёлую артиллерию, напомнив, что шоколадки-то кончаются.
Недовольно хмурящаяся с голоэкрана блондинка вскинулась было на это замечание, пронзая меня подозрительным взглядом, — мол, а не на её ли палубу камушек? — но так как я сразу занудил, что и галеты на исходе, и со специями напряг… успокоилась, демонстративно фыркнула, выражая
