по тому, что король, да будет он проклят в веках, снова собирает армию, наш император не скоро рассчитается со своими долгами.
— Подайте прошение секретарю, — заговорил штатгальтер, — мы его рассмотрим, и коли будет возможность что-то выдать, так напишем вам. А вы же пока езжайте на войну и воюйте себе, не торопясь, сие дело весьма неспешное.
— И другого пути никакого нет?
— Конечно же есть, — снова заговорил господин Краугер, — для того вам надобно быть ко двору Его Величества и вытребовать сумму у имперского казначея. Думаю, так будет даже быстрее.
— А ещё есть ловкие люди, что купят у вас эту бумагу, — сказал другой господин как бы между прочим. — Таких людей при желании можно найти.
— И сколько же эти ловкие люди дадут за мой вексель? — поинтересовался Волков, прекрасно понимая, что его потери буду велики.
— А на какую сумму вексель? — уточнил господин.
— На две тысячи сто семьдесят семь талеров, — произнёс кавалер.
— Думаю, что монет двести пятьдесят, — отвечал господин.
Волков полагал, что потери будут, но не такие же!
— Двести пятьдесят монет? За вексель на две с лишним тысячи?
— Ну, — прикидывал господин, — ну, может, триста.
Волков посмотрел на этого господинчика исподлобья. Он буквально кожей почувствовал, что его обманывают. Что человек со стороны никогда не получит денег по подобному векселю. А эти дельцы на этих векселях так и зарабатывают себе на золотую посуду. А может даже и вся эта затея с векселями обман, в который он попал.
— Значит, господин штатгальтер, у вас нет денег, чтобы погасать этот вексель, — переспросил он таким тоном, что в комнате стало тихо.
— К сожалению, — отвечал штатгальтер без всякого сожаления в голосе. Он просто желал, чтобы этот полковник побыстрее убрался отсюда. — Может, после кампании, которую затевает император в южных землях, они появятся. Но пока, — он развёл руками, — денег нет, и они даже не предвидятся.
— Ко двору Его Величества я не поеду, недосуг. И заявку вашему писарю писать не буду, — начал кавалер, пряча имперскую бумагу под колет. — Если я переживу войну, то я поеду обратно и снова буду у вас в городе. И ещё раз поговорю с вами насчёт погашения этого векселя.
Лицо штатгальтера скривилось в презрении, и он произнёс весьма холодно:
— Как вам будет угодно, а пока я прошу вас, полковник, оставить меня. Я обедаю.
Волков кивнул господам и покинул обеденную залу этого молодого имперского чиновника.
Глава 33
Ему бы забыть про вексель, вексель был сегодня делом десятым, разве денег ему не хватало? Хватало. И ему бы про войну сейчас думать, но та заносчивость, с которой говорил с ним штатгальтер задела его. А сумма, ненароком предложенная его сотрапезниками, говорила, что считают они его за дурака. Не хотелось ему верить, что его вот так запросто обманули, взяв военного товара у него за десятую долю стоимости. Тут любому стало бы обидно. И вспомнил он слова хитрого Наума Коэна, который ещё в одну из первых встреч говорил ему что даст за этот вексель тысячу монет. А больше ему всё равно никто не даст. Уверенность ловкого банкира в собственной правоте ещё тогда не понравилась кавалеру. Поэтому к нему он и не поехал, а поехал к другим людям.
Дом Ренальди и Кальяри был ему рад, и принимали банкиры его с большим почётом. Сам старик Фабио Кальяри вышел к нему, хотя ходил он уже не без труда и с палкой. Вышли к нему и другие члены банкирского дома. Тут же был накрыт стол в зале, слуги стали носить закуски и вина самые разнообразные. От крепких до лёгких. Буженина в горчице с черносливом, прозрачная ветчина прошутто, копчёные бараньи рёбра с песто, горячяя фокачча и к ней оливковое масло с чёрным перцем и солью в маленьких чашечках. Волков сразу вспомнил свою молодость, проведённую в южных землях, и эта еда, которую он давно не пробовал, и эти вина, которые давно не пил, ему очень нравились.
А за едой банкиры начали и разговор. Фабио Кальяри, даром что был стар, но ум всё ещё имел трезвый:
— Значит, едете на войну с мужичьём?
— Да, жид Коэн привёз мне денег, много денег, и патент полковника. Если бы он привёз только золото… А тут имперский патент, я не смог отказаться, — отвечал кавалер.
— Этот пройдоха знает, как найти пути к сердцу человека, — говорил с улыбкой Энцо Ренальди, седой, но ещё бодрый муж, глава семьи Ренальди. — Но я хочу, чтобы вы, кавалер, знали, что среди того золота, что вы получили, есть и наши деньги.
— Ах, вот как? — удивился Волков. — Значит, и вы тоже в этом деле участвуете?
— Все главные торговые дома Ланна и Фринланда, все главные дома Ребенрее, и Ульма, и Эберхоффа — все учувствуют в этом деле, — сказал Фабио Кальяри. — Императору сейчас не до того, вот и приходиться сие дело решать банкирам и купцам.
— И не только нам… Хамы взбунтовавшиеся отрезали нас от севера, — объяснял ситуацию Энцо Ренальди. — Дома севера тоже огорчены этим. Им нужен наш хлеб, ячмень, солод; нам нужно их серебро. А торговля по реке Эрзе и по реке Линау встала совсем. Хоть телегами вези.
— Ну что ж, надеюсь, мы дело это исправим, — ответил Волков, беря вновь наполненный слугой стакан.
— Думаете, маршал фон Бок справиться? — поинтересовался молодой Энрике Ренальди.
Волков немного помолчал; он не хотел выглядеть тем человеком, что возводит хулу на своего командира, и поэтому ответил как можно более нейтрально:
— Мало кто из тех полководцев, что мне знакомы, так же опытны, как маршал фон Бок.
Мог бы он, конечно, сказать, что маршала солдаты не любят, считая заслуженно его сквалыгой и человеком бесчестным, что оставлял людей своих без жалования, но кавалер подумал, что лучше об этом банкирам не говорить. Скорее всего, они о том и сами знают. А если не знают, то и не надо им знать. Впрочем, что касается маршала, то он и вправду был одним из самых опытных людей в воинском ремесле.
— Мы очень рады, что пройдоха Коэн к сему делу привлёк и вас, — произнёс Энцо Ренальди. Он сделал многозначительную паузу. — Ходят слухи, что хамы побеждают, и побеждают всех не от великого мужества и крепости духа. Говорят, что ими руководит колдун.
Волков тоже о таком слыхал, но к подобной болтовне он относился скептически. Болтовня проигравших. Солдатские байки. Он полагал, что умей колдуны да ведьмы солдат в бой водить, так с
