– Проклятье, – выругался я, проскочив поворот. Нажал на тормоза и развернул свой внедорожник. Замедлив ход, я искал в темноте, куда свернул Холден, физически чувствуя, как ускользает каждая секунда.
Я нашел ее – узкую извилистую дорогу – и поехал так быстро, как только осмелился. Но ехать было некуда, кроме как прямо в океан.
Ни за что…
Страх сомкнулся удушающим кольцом, но я заставил себя успокоиться. Дорога заканчивалась небольшой грязной площадкой. Седан был припаркован криво, как будто Холдена просто занесло на это место. Дверь открыта, свет включен, двигатель все еще работал. Темная фигура со светлыми волосами неуверенно шагала к воде.
– Вот дерьмо.
Я припарковался и помчался следом, туфли сначала шлепали по асфальту, а затем начали тонуть в песке. В двадцати ярдах впереди меня Холден снимал свое черное пальто, бросив его темным пятном на пустынном пляже.
Я выкрикнул его имя под грохот разбивающихся волн и ветра, который взбивал черную воду в белую пену.
Холден не остановился и широкими шагами вошел в воду. Его атаковали волны, намочив одежду до пояса. Затем по грудь, когда мне удалось только добежать до берега. Я втянул носом воздух и выругался, холод вгрызся в тело острыми зубами.
Он остановился, позволив волнам накрыть его, и стоял очень тихо… А затем как подкошенный упал в воду.
– Холден! – закричал я, борясь с волнами, бившимися о мои бедра, и песком, засасывающим ботинки.
На несколько ужасающих секунд я подумал, что потерял его. Я не мог до него докричаться. Прилив отталкивал меня, не подпуская ближе. Но вдруг Холден снова поднялся и спокойно замер на месте, вот только все его тело сотрясала крупная дрожь. Я сократил расстояние между нами, протянул руку и схватил его за плечо, чтобы повернуть лицом к себе.
– Холден… – прерывающимся голосом произнес я. – Что ты делаешь?
– То, что они говорили, – ответил он. Его лицо было бледным, на посиневших и дрожащих губах застыла пугающая, печальная улыбка. – Когда у тебя возникают нежелательные мысли и чувства… нужно идти в воду.
Сдавленный крик вырвался из моего горла, и я притянул его к себе, крепко прижимая к груди. Его руки повисли по бокам, и он обмяк. По моим щекам покатились горячие слезы и закапали на холодную кожу его шеи.
– Прости, – прошептал я. – Мне так жаль.
Холден помотал головой у меня на плече.
– Не за что извиняться. Я так всегда. Это все, что я умею делать.
Я отстранился и обхватил его лицо обеими руками.
– Послушай меня. Я собираюсь рассказать им. Моему отцу и… всем остальным. Я не поеду в Алабаму. И не собираюсь играть в футбол. – Я сглотнул. – Я тебя не оставлю. Не хочу тебя бросать. И не смогу.
Холден поморщился и покачал головой.
– Нет. Не говори так. Пожалуйста… не надо.
– Буду говорить, – возразил я, перекрикивая океан, чтобы быть услышанным. Чтобы он услышал меня и поверил. – Я должен был сказать это давным-давно.
– Ривер… ты этого не хочешь. Я же гребаный псих. Я…
– А кто нет? Некоторые люди просто лучше это скрывают. Мне приходилось прятаться всю свою жизнь. – Я крепче стиснул его, удерживая ладонями за шею. – Ты сильный. Ты пережил ужасные события, но до сих пор здесь. – Мой голос дрогнул. – Ты чертовски храбрый, Холден. И всегда остаешься самим собой. Хотелось бы мне быть хоть наполовину таким же храбрым, как ты. Но я собираюсь попробовать. Пожалуйста, позволь мне попробовать.
Холден покачал головой, его слезы потекли по щекам и скатились на мои пальцы.
– Не нужно от всего отказываться. Не ради меня.
– Я отказываюсь от этого ради себя. Потому что больше не могу так жить. Но и ради тебя тоже. – Я улыбнулся сквозь слезы. – Ты настоящая заноза в заднице, в курсе? Но, мать твою, выяснилось, что я жить без тебя не могу, Холден уставился на меня. Надежда, пытавшаяся укорениться в его глазах, разбила мне сердце. Он поднял руку и накрыл мои ладони, как будто боясь держаться слишком крепко.
– Это все реально? – спросил он.
Я кивнул, прижимаясь лбом к его лбу.
– Реально, – ответил я, наши губы соприкасались с каждым словом. – Наконец-то уверен, что реально. – Я резко вдохнул, борясь с нахлынувшими на меня эмоциями. – Я люблю тебя, Холден. На самом деле. И это самая реальная вещь в моей жизни, черт подери.
Глава 21. Холден
Я люблю тебя, Холден…
Голос Ривера был переполнен эмоциями, а его глаза не отрывались от моих. Он поцеловал меня холодными губами, но рот согревал. Еще одно воскрешение после моего собственного ужасного крещения позором. Я прильнул к нему, мои собственные губы дрожали.
– Ты замерз, – сказал Ривер. – Давай-ка тебя согреем.
Он обнял меня за плечи, и мы, пошатываясь, побрели к берегу, моя одежда липла к коже и окутывала ледяным холодом. Смокинг Ривера был испорчен. Вода намочила брюки до пояса, а пиджак испачкался песком.
– На моем счету еще один испорченный бал, – сказал я, пока мы тащились по пляжу туда, где я бросил свое пальто.
– Может и нет. – Его улыбка была неуверенной, почти застенчивой, когда он снял смокинг и накинул его на мои плечи. – Там, в клубе, у меня было видение, как мы с тобой танцуем вместе. Это вроде глупо, но… с другой стороны, нет.
Я закрыл глаза, когда он закутал меня и в пальто тоже, чудовищность этой ночи постепенно тонула в ощущении холода.
– Хочешь потанцевать со мной? На глазах у всей школы?
– Я же говорил тебе. Мне надоело прятаться. – Его застенчивая улыбка вернулась. – И да, потанцевать с тобой было бы неплохо. Я бы облажался, конечно, но… все равно хочу. Но сначала нужно тебя согреть.
Мы добрались до парковки, где Ривер залез в украденный мной седан Джеймса. Он выключил фары, затем заглушил двигатель.
– Вернемся за ним утром.
– Ривер, а как насчет твоего отца?
Он выпрямился, его лицо помрачнело.
– У мамы осталось несколько недель. Папа будет нуждаться в моем присутствии больше, чем в моих футбольных матчах. Он просто еще не знает об этом, но я вижу. Амелия тоже. Я не могу находиться за сотни миль от дома, когда…
Он заморгал и отвел взгляд. Я не знал, что сказать, как утешить его. Я не мог осознать каждый важный момент, который подобно ступеням, вел меня к будущему. Будущему, которое я никогда для себя не представлял.
Ривер любит тебя…
Мы шли рядом к его внедорожнику, мое собственное признание застряло в горле. Подкрадывался стыд, нашептывая, какой я жалкий – чуть не утопился, ведомый старыми демонами. Нуждающийся в спасении, тот, за кем нужно присматривать и о ком нужно заботиться.
