из их неожиданного узилища.
– В сенях топор есть, – сказал Юрка. – Может, попробовать с этой стороны стену пробить?
Старший следователь покачал головой: это не дощатая московская дача, строено капитально, из толстых бревен. Рубить придется долго, на это времени нет, да и бандит услышит.
– Можно вот что сделать, – сказал Волин. – Пока он там ходит вокруг да около, мы внезапно откроем входную дверь, бросимся в разные стороны и спрячемся в лесу.
Юрка хмуро посмотрел на Константина Афанасьевича. Время, проведенное в подполе без воды и еды, не прошло для отца даром. Достаточно было бросить беглый взгляд, чтобы увидеть, как он истощен и слаб. Предположим, они-то бросятся в разные стороны, а отец? Он и ходит-то с трудом, где там ему бежать…
С минуту Волин о чем-то размышлял.
– Ладно, – сказал он наконец. – Тогда сделаем так. Выключим в доме свет, потом внезапно откроем дверь. Мы с тобой под покровом темноты бросимся в разные стороны, дядя Костя останется внутри и запрет за нами дверь. Когда мы окажемся снаружи, этому гребаному Бонифацию уже будет не до того, чтобы дом поджигать. Да, он вооружен, но нас двое. Вот и посмотрим, кто из нас лучше охотник – он или мы. Согласен?
Юрка посмотрел на отца, который сидел, бессильно свесив руки вниз, на закрытое ставнями окно, пожал плечами: а есть другой выбор?
– Ну, значит, вперед, – кивнул Волин.
Прежде чем открыть дверь, они проинструктировали Варламова-старшего, как ему действовать, и он даже подвигал засов туда и сюда, чтобы в решительный момент не оплошать. Наконец решили, что пора.
Волин дал Юрке ломик, сам вооружился топором. Затаив дыхание они стояли перед дверью, вслушиваясь в звуки ночного леса. Где-то тут, совсем рядом, собирая сухостой, бродил враг. Нужно было бежать так, чтобы не попасть случайно под первый же выстрел.
– Ты влево, я вправо, – шепнул Волин Юрке, бесшумно отодвинул засов и сильно толкнул дверь.
В кисти его что-то хрустнуло, коротко вспыхнула боль, но дверь не поддалась. Он снова толкнул – на этот раз плечом. Дверь стояла, как вкопанная. Они навалились на дверь вместе с Юркой – никакого движения.
– Запер, сволочь, – в отчаянии проговорил Варламов. – Дверь бревном подпер, гад паршивый!
Волин молчал – удар был слишком силен. Единственный реальный план спасения оказался неосуществим.
Вдруг дядя Костя стал беспокойно принюхиваться.
– Кажется, горим, – проговорил он растерянно.
Юрка и Волин тоже почувствовали запах горелого. Тонкой струйкой дым втекал из-под двери в сени.
– В комнату, быстро, – велел Волин.
Они ринулись в комнату, закрыли дверь, ведущую в сени. В эти драматические мгновения мозг Волина работал быстро как никогда.
– Крыша, – сказал он.
Мысль была неочевидная, и Юрка ее не уловил, однако глаза дяди Кости осветились пониманием.
– Точно, крыша, – кивнул он.
И оба поглядели вверх. Младший Варламов посмотрел на них с изумлением: о чем речь?
– Ну да, – нетерпеливо сказал старший следователь, – избушка тяп-ляп сделана, самая простая, и крыша тут, скорее всего, не капитальная.
Он взял табуретку, поставил ее на стол, подергал дранку на потолке. Вниз с потолка с шумом упал камешек.
– Так я и думал, – удовлетворенно кивнул Волин. – Разберем кусок крыши, и я попробую вылезти наверх.
– А дальше что? – Юрка все еще не мог поверить в столь дикий план.
– Отвлеку Бонифация, а ты в это время выйдешь из дома и атакуешь его сзади.
Юрка только руками развел: атаковать – ладно, это можно. Но как он выйдет из запертого дома?
Как выйдет? Очень просто. И, в один миг распахнув ставни настежь, Волин ударил по остаткам стекла топором. Стекло зазвенело, посыпалось на землю, Волин мгновенно захлопнул ставни обратно.
– Эй, терпилы, вы там чего? – раздался с улицы голос бандита. – Икру мечете?
– Свежего воздуха захотелось, – отвечал Волин.
– Будет вам свежий воздух, – нехорошо усмехнулся Бонифаций. – Копчушка по-магадански называется.
Волин кивнул Юрке на окно, в которое понемногу вползал серый дым: развлекай его разговорами, а я полез.
Он снова влез на стол и стал торопливо проделывать в крыше дыру, отгибая дранку, сбрасывая на пол куски мха и камни. Юрка тоже влез на стол и стал помогать приятелю разбирать крышу.
Спустя пару минут в крыше образовалась достаточная дыра, чтобы Волин смог туда выбраться. Юрка поставил ногу, Волин оперся на его колено и, подталкиваемый младшим Варламовым, выбрался на крышу.
Изо всей силы толкаясь вверх, он неумело молился, чтобы Бонифаций не взглянул случайно на крышу в тот момент, когда он вылезет на нее. На несколько мгновений он станет совершенно беззащитным и достаточно будет одного выстрела, чтобы прекратить его бренное существование.
К счастью, пока он лез, Юрка тоже не ловил ворон. Он затеял разговор с бандитом, огрызки этого разговора Волин слышал, распластавшись на крыше. Юрка уговаривал Бонифация, чтобы тот хотя бы отца его выпустил.
– Выпущу – на тот свет, – смеялся бандит. – Теркам конец, раньше надо было рогом шевелить.
И умолк, демонстрируя явное нежелание вести переговоры.
Лежа на крыше, Волин на миг задумался: как спускаться на землю? Просто спрыгнуть вниз? Но земли в такой темноте не видно, а вдруг ногу подвернешь? Или попробовать все-таки слезть? Но это время, к тому же дым от подожженного бандитом зимовья уже лезет в глотку, того и гляди кашлять начнешь.
В конце концов Волин плюнул на все соображения и все-таки прыгнул. Приземлился очень удачно – на обе ноги – и тут же покатился по земле, смягчая удар. Остановился, замер на миг. Сел на корточки, потом выпрямился…
– Ну, здорово, ментяра! – раздался за его спиной негромкий голос.
Голос был такой спокойный, обыденный, лишенный всяких интонаций, что он даже не испугался. Даже мысли не возникло, что от такого голоса может исходить какая-то опасность. Волин повернулся на звук и увидел темную фигуру, которая целилась в него из карабина.
– Стоять, мусорня, – велела фигура. И спустя секунду добавила: – На колени.
Опускаться на колени Волин не особенно стремился. И не только потому, что стоять на коленях на голой земле мокро и противно, и даже не потому, что это унизительно. Стоять на коленях он не желал хотя бы потому, что стоящего на коленях человека очень легко ударить и даже убить. А ни того ни другого старшему следователю категорически не хотелось.
– Побазарим? – хладнокровно предложил Волин, косясь на дом, с другой стороны которого шел дым. Почему до сих пор не вылез из дома Юрка? Может быть, он просто не видит их? А может, они с отцом уже лежат без сознания в доме, отравившись угарным газом? – Побазарим по-человечески, без понтов…
– Нет, – покачал головой Бонифаций, – эту фишку я давно просек. Начинаешь базлать с одним мусором, а потом является второй и с ходу разряжает в тебя всю волыну.
Интересно, думал Волин, если сейчас броситься ему в ноги и попытаться опрокинуть, успеет он выстрелить? Если не успеет, то шансы
