я потянулся к экрану, куда в этот миг пришло еще одно сообщение.
Влада: «Так что не вывихни язык на своем английском, мне он нужнее!»
Очки в строгой оправе аж подпрыгнули на носу.
— Нет, — отчеканила моя любимая учительница, сурово распахивая верхний ящик своего стола, — после занятия заберешь, чтобы уж наверняка.
— Но… — начал я.
— Рома, у нас тут не демократия.
С этими словами мой смартфон исчез среди ее бумаг — без права на апелляцию. А ведь обычно Геля гораздо сговорчивее. Что ее так возмутило? Такое неуважение к ее предмету?
— По-моему, ты слишком увлекся личной жизнью, — с недовольством выдала она.
И почему я услышал в этом интонации Полины?
— Но личная жизнь, по-моему, на то и личная, чтобы ею увлекаться, — заметил я.
— Займешься своей увлекательной личной жизнью, — с как-то даже завистью изрекла Ангелина Алексеевна, — в другом месте, а здесь мы занимаемся исключительно олимпиадой…
И что-то мне подсказывало, что именно этим она и недовольна. Да и Дана рядом как-то странно молчала.
— Думала, не выдержу! — жарко выдохнула Влада мне в губы, перебивая себя же смачным чмоком. — Думала, прибегу в этот дурацкий класс, где вы занимаетесь… — еще один звонкий чмок. — … и заберу тебя с этого дурацкого английского!
И целая серия «чмок-чмок-чмок», уже ничем не сдерживаемая, полетела по моим губам, щекам и шее. Я только и успевал в ответ мацать ее нетерпеливую задницу, уютно устроившуюся в моих ладонях, и гадать, что же так завело ее хозяйку. Что пришлось подождать или обстановка вокруг? Рядом стояли какие-то дурацкие ангелочки ко Дню святого Валентина, пыльные декорации, старая ударная установка, и висел тяжелый занавес. Сегодня мы договорились встретиться не в моей уютной подсобке, а в большом актовом зале, на сцене которого, судя по всему, Владе аж приспичило потрахаться. Так что сейчас, как два актера, мы сосались за кулисами между школьными музыкальными инструментами и реквизитом, исполняя еще одну секс-фантазию нашей звезды.
— Геле только повод дай около пацанов потереться, — выдохнула она между поцелуями. — Поди, спит и видит, как сесть на член помоложе!
— Чего ты такая колючая-то… Прям колючка! — я потискал мягкие теплые шарики под школьной юбкой. — Или ревнуешь?
— Пфф, — их владелица надула губки, — замолчи и целуй!
Словно подавая пример, сама припала ко мне — и по залу вновь полетели смачные чмоки. Я подхватил ее покрепче, прикидывая, куда пристроить эту вредную задницу. Ударная установка казалась ветхой, а декорации — грязными. Да и вообще тут за кулисами все было каким-то пыльным — моя подсобочка гораздо чище.
— Тут вообще моют, нет?
— О, какой привередливый стал… — проворчала колючка и укусила меня за шею, будто закрепляя стартовую точку, с которой начнется очередная «аллея славы».
Однако многого мы не успели. Только я прижал ее к стене, только она распахнула ножки и ротик, готовясь стонать, как в зале раздались шаги.
— Рома?.. — следом осторожно позвал кто-то голосом Даны.
Влада аж подпрыгнула на месте и чуть не выпала из моих рук на старый барабан.
— Ты ее позвал? — лихорадочно зашептала она. — Что она тут забыла? Зачем сюда?..
— А ты Владу не видела? — следом раздался и второй голос, на этот раз мужской.
И в зал зашел один рогатый баклан. Глаза его пассии, к чьей киске я как раз примерялся, мигом стали как чайные блюдца. Что за место вообще? Не актовый зал, а проходной двор какой-то — потрахаться спокойно нельзя. Все-таки в моей подсобке лучше.
— Нет, — отозвалась Дана, — не видела.
— А что ты тут одна после уроков? — не унимался рогатый. — Может, тебя до дома подкинуть?
— Какого хрена он говорит? — зашипела рядом колючка.
Вместе со всей этой болтовней по воздуху, казалось, разлеталось все больше пыли. Во всяком случае я почувствовал, как мучительно зачесалось в носу.
— Спасибо, но я сама доберусь, — довольно сдержанно ответила Дана.
Я поморщился, пытаясь сдержаться.
— Ты чего?- заметила мои страдания Влада. — Тшш… — и начала суетливо дуть мне на нос. — Нет, нет, не смей… Тшш!..
— Да мне не сложно, подкину тебя до дома, — распинался где-то за занавесом ее баклан. — Можем заехать куда-нибудь пообедать заодно…
— Найди Владу, — непривычно сухим тоном сказала Дана. — Думаю, она гораздо голоднее.
— Да что она вообще несет? — пробурчала последняя, забыв о своей важной миссии сдувать пыль с моего носа.
Прости, Влада, я старался…
Апчхи!..
Звук эхом разнесся по всему залу — все-таки акустика здесь отменная.
— Ты специально! Я по твоим глазам наглым вижу, что специально! — возмущенно пропыхтела колючка. — Не пали хоть сейчас! — и вылетела из-за кулис в зал, оправляя смятую юбку на ходу. — Чего так орешь? — сердито бросила она уже своему бойфренду.
— Что, за сценой, что ли, была? — проворчал он в ответ. — А чего тихушничала? Я тебя, между прочим, искал.
— Творческий процесс! — буркнула эта звезда. — Не слышала!
— А Рому ты случайно не видела? — с легким нажимом уточнила Дана.
— Откуда? — ершисто бросила та. — Ден, поехали уже, а?
Сквозь щель в занавесе я видел, как она подхватила своего сохатого и нетерпеливо потянула к двери, косясь аккурат на то место, где стоял я. А мне вот любопытно, если бы я снова чихнул, как бы она это объясняла сейчас? Ммм, знаю: призрак оперы, который живет за школьной сценой и трахает некоторых звезд после уроков.
— Может, тебя все-таки подвезти? — повернулся ее рогатый к Дане.
