— Еще не знаю.
— Тебе нужна помощь? Средства денежные или специальные? Тебе что-нибудь выдать из арсенала?
— Нет-нет, ничего не надо… Мне нужно только ваше разрешение… — Банда вдруг замялся, и Валентин Кириллович нетерпеливо спросил:
— Разрешение на что?
— Я здесь хочу оставить одного человека.
— Где здесь?
— На нашей базе. Его надо подержать до тех пор, пока я не вернусь, Валентин Кириллович.
— Кто это?
— Араб. Студент московский. Он — один из этой банды похитителей.
— Ясно. И ты хочешь сказать, что на нашей базе будет незаконно силой удерживаться гражданин другого государства? И все это — на протяжении трех недель!
— Да! — в голосе Банды теперь звучала страсть отчаяния. — Да, у меня нет другого выхода. Выпускать его никак нельзя, сторожить его или таскать с собой повсюду я тоже не могу…
— Ладно, не кипятись! Дай подумать… Вот что…
Ты звонишь с базы?
— Да.
— Передай дежурному трубку.
— Сейчас, — и через несколько мгновений Валентин Кириллович услышал привычный доклад:
— Дежурный по базе «Валекса»… За время моего дежурства, Валентин Кириллович, никаких происшествий не случилось…
— А приезд Банды — не происшествие? — издевательские нотки в голосе шефа звучали совершенно неприкрыто, и дежурный, молодой парень, сразу же после армии попавший на фирму, смущенно начал оправдываться:
— Происшествие. Но я думал…
— Ладно. Слушай. Проводи того человека, которого привез с собой Банда, в пустую каптерку на первом этаже. Знаешь, где окна с решетками? Где когда-то оружейку думали сделать?
— Да, понял.
— Дай матрас, одеяло, подушку и запри как следует. Утром я приеду и разберусь.
— Есть, — дисциплина в «Валексе» была армейская, и армейские же способы отдачи команд и готовность к их выполнению были совсем не редкостью.
— Передай трубку Бондаровичу.
— Слушаю, Валентин Кириллович! — через мгновение отозвался в трубке голос Банды.
— Банда, оружие не забудь. Разрешение ведь у тебя?
— Да. Но оно мне вряд ли понадобится.
— Ты думаешь?.. Ну ладно… Ты, Банда, гм-гм, — шеф замялся, и Сашка почувствовал, что Валентин Кириллович хочет как-то подбодрить его, но не может подобрать подходящих слов. «Мировой он все же мужик!» — с благодарностью подумал Сашка о своем боссе. — Словом, ты звони, не пропадай. Я хочу знать, где ты и что с тобой. И если тебе понадобится помощь, только свистни.
— Спасибо, Валентин Кириллович. Обязательно.
— И осторожнее, Сашка, понял?
— Конечно.
— В общем, счастливо! — и в трубке раздались короткие гудки…
* * *
Препроводив вместе с дежурным араба в его временную камеру, Банда зашел в свою комнату и, заварив кипятильником кофе покрепче и закурив сигарету, задумался, стараясь привести в порядок мысли и продумать план действий.
Значит, так. Их восемь, на трех грузовиках. В каком из грузовиков Алина — известно лишь господу Богу. Конвой вряд ли будет останавливаться где-либо, а атаковать его на ходу — дело дохлое. Это раз.
Алина — гарантия их безопасности. Они будут держать ее на прицеле, и при малейшей опасности именно она станет заложницей, а потом и единственной жертвой. Значит, я правильно решил, что ни нашу группу быстрого реагирования, ни спецназы федералов или ментовки, если я хочу еще увидеть Алину живой, использовать нельзя. Это два.
Я знаю их маршрут, если только этот студент не наврал. Но это вряд ли, к тому же рассказывал он все слишком складно. Значит, я могу рассчитать по времени график их движения. Это уже три.
Теперь — что делать.
Подождать их где-нибудь на кольцевой и осторожно двигаться следом, выжидая подходящий момент? Нет, нельзя. Если у конвоя есть хотя бы одна легковушка сопровождения, меня засекут буквально за час. И тогда…
К тому же с «вальтером» и пистолетом Макарова против кучи головорезов, вооруженных, видимо, более чем достаточно, не попрешь. А значит…
А значит, дорогой Банда, пришло время покопаться в востряковском сарае.
С оружием — все ясно.
Теперь — время.
От Москвы до границы с Польшей, если не ошибаюсь, около тысячи двухсот километров. Для конвоя вряд ли можно рассчитывать на среднюю скорость больше семидесяти километров в час. Это — если без остановок. Но заправляться им придется так или иначе. Значит, у меня есть почти сутки, пока они доберутся до границы с Польшей.
До Сарнов расстояние примерно такое же, и если я рвану, в часов девять-десять уложусь свободно.
А там до Бреста — рукой подать. И встретить дорогих гостей свободненько успею еще в Беларуси. А там, на месте, и сориентируюсь.
И уже буквально через минуту, даже не успев допить свой кофе, Банда впрыгнул в джип, выруливая в сторону Серпухова…
II
Что произошло, Алина толком так и не поняла.
Анатолий вдруг схватился за лицо, дико закричав и закружившись на месте, а какие-то двое бородачей грубо схватили ее и буквально вбросили на заднее сиденье машины, которая тут же рванула с места.
— Что это значит? Вы кто такие? Выпустите меня немедленно! — первой же ее реакцией стали страх и негодование, и девушка закричала на похитителей, гневно сверкая глазами.
Тот, что сидел спереди рядом с водителем, резко обернулся и закатил ей сильную оплеуху, одновременно скомандовав что-то на каком-то совершенно непонятном девушке языке. Ее сосед, впрыгнувший вслед за ней на заднее сиденье, схватил Алину за волосы и, резко развернув ее голову, несколько раз ударил девушку лбом о боковое стекло.
А когда она, ослабев от боли и испуга, чуть ослабила сопротивление, быстро накинул ей на глаза черную косынку, полностью лишив ее возможности что-либо увидеть, и сковал руки у нее за спиной наручниками.
Это было, как в плохом детективном кино, и нервы Алины не выдержали. Девушка забилась в истерике от ужаса не в состоянии даже плакать в полный голос. Ее тело сотрясали беззвучные рыдания, сверхнеудобная поза не давала даже возможности нормально вздохнуть, и Алина потеряла сознание, упав лицом вниз и до крови разбив себе нос о широкую дверную ручку…
Она пришла в себя от того, что на голову ей вылили целый кувшин холодной воды.
