Книга Вознесение - Джон Уинтерборн

Обо всем своем королевстве.

— Мне жаль.

Алиса тихо засмеялась, но ее смех становился все более громким.

Как итог, ее смех перерос в хаотичный хохот, способный одним лишь своим эхом разрушить этот храм до конца. Алиса не прекращала смеяться, но Винтер понимал, что за этим безумным смехом скрывается не что иное, как многолетняя боль, ставшая лишь сильнее. Своими словами, Винтер словно надавил на гнойную рану, усугубив ситуацию до самого края. Даже молчание было бы более милосердным, чем осознание того, что о ней забыли.

Глаза Алисы исчезли, превратившись в чистое кроваво-красное свечение, а ее волосы потеряли все оттенки, кроме белого, исключительно белого. Не серебристые, не серые, не просто белые, — ее волосы стали абсолютно белоснежными… они стали такими, какими их упоминали в легендах, рассказывающих о людях, что некогда были прокляты бессмертием.

— Ты даже не представляешь, какие изощренные способы мести я представляла в своей голове, думая о тебе… но ничто не сравнится с тем, что я сделаю с тобой прямо сейчас!

Выбросив меч, Алиса рванула вперед. Используя силу телекинеза, она повалила Винтера на пол, тут же следом запрыгнув на него, придавливая к земле своим телом. Она схватила его за шею и начала душить, душить достаточно сильно, чтобы не только умертвить его, но и переломать все кости, что ей попадутся под руку.

Некоторое время, Винтер никак не сопротивлялся ее удушью, он просто… смотрел. Смотрел в ее глаза и пытался понять, действительно ли перед ним та Алиса, о которой он думает. Он в своей жизни повидал много бессмертных, и много бессмертных ему пришлось убить, но ни у одного из них не было таких глаз, какие были сейчас у нее. Алиса предстала перед ним в виде воплощение проклятия бессмертия в одном человеке, и все же он не мог поверить в тот факт, что после всего, что случилось, кто-то может оставаться бессмертным. Катаклизм не пощадил никого, даже его самого, а значит есть что-то еще.

Воспользовавшись фактором неожиданности, Винтер вцепился Алису и схватил медальон на ее шее, спрятавшийся под тканью кителя. Создав легкий всплеск магической энергии, он оттолкнул Алису от себя, и уже спустя мгновение они стояли на ногах, в нескольких метрах друг перед другом.

Винтер демонстративно взял медальон в руку, ее катализатор бессмертия… по крайней мере, таковым он когда-то был. Он акцентировал внимание на том, что тот покрыт множественными трещинами, а металл его выглядел крайне выцветшим, знаменуя собой то, что он давно потерял свои магические свойства. А значит, и бессмертие порождать он не мог.

— Стоит разрушить катализатор бессмертия, и бессмертный умрет в муках… — нахмурившись, сказал Винтер, глядя Алисе прямо в лицо. — Ты знаешь это, и все же хранишь его на самом видном месте. Ты либо не следуешь моим советам, так же как ты делала это много лет назад, либо он уже давно не является твоим катализатором. И раз уж ты не спешишь вырвать его у меня его из рук, то верно скорее второе, чем первое.

— Хочешь проверить? — ухмыльнувшись, спросила Алиса. — А что, если ты ошибаешься? Уничтожишь его, и я умру… оборвем все на полуслове, но ты останешься в живых.

Без лишних слов, Винтер сжал медальон в руке, тем самым уничтожив его. Он оказался еще более хрупким, чем он представлял себе из-за его внешнего вида. Медальон треснул, как свежевыпеченное печенье, распавшись чуть ли не на металлическую пыль, и… ничего не случилось. Алиса даже не моргнула, разве что в ее душе остался небольшой осадок после того, как Винтер уничтожил одну из вещей, что связывала ее с давно утерянным домом.

Бесконечный недостаток бессмертия — катализатор. Ох, насколько жизнь была бы проще, если бы не было никаких катализаторов, но он был. И лишь Алиса предстала миру как уникальная особь, которой катализатор не нужен.

По крайней мере, так ей казалось.

— Он мне нравился, правда. Даже спустя все года, он оставался целым… правда, немного потерся, как ты мог заметить, но все же достаточно целым, чтобы я могла его носить.

— Ты не могла создать новый катализатор бессмертия, это невозможно, — в голосе Винтера не было удивления, потому что сказанное им было скорее утверждением, нежели возможным сомнением. — Все говорит о том, что ты не можешь быть бессмертной, и все же…

Алиса вырвала меч из рук Винтера магией, чуть ли не переломав тому пальцы, но вовсе не за тем, чтобы отнять у него оружие, — она в буквальном смысле снесла себе голову его же клинком. Ее голова упала рядом, прямо у ее же ног, а тело оставалось неподвижным… она даже не уронила меч. Из разрубленной шеи хлынула кровь, забрызгиваю одежду и снег вокруг нее.

Винтер застыл. В каком-то смысле, он испугался того, что Алиса сейчас и впрямь упадет и не встанет. Эта мысль пугала его даже больше того, что она прямо сейчас может воскреснуть. Если говорить честно, то он оказался в замешательстве, ведь с одной стороны он не хотел ее смерти, а с другой он понимал, что бессмертные не должны существовать, и уничтожить ту, что была первой бессмертной, было его настоящим долгом, который он считал исполненным уже давно. Но, как видно, жизнь придумала для него сюрприз.

Само время-пространство исказилось, и как в обратной перемотке, ее голова вернулась на место, так, словно ничего и не происходило. Но клинок зимы в ее руках все же говорил о том, что Винтеру эту не причудилось, и она взаправду только что срубила себе голову. И все же было здесь что-то неправильное, что-то, что могло бы объяснить тот факт, что Алиса способна оставаться бессмертной даже без магического катализатора, как у других.

И, кажется, Винтер знал, что это было.

— Покажись, — сказал Винтер, не прекращая смотреть в сторону Девятой. — Немедленно.

Неестественный холодок прошелся по коже Винтера, еще более холодный, чем ветер, бушующий снаружи храма. Этот холод был прекрасно знаком ему. Винтер смог почувствовать того, кто, по его мнению, был ответственен за все, что случилось. Это существо виновато в том, что Алиса не может умереть.

Помимо вспомогательных школ магии, пустота является основой проклятья бессмертия, ведь оно манипулирует самим временем-пространством, раз за разом возвращая проклятых людей в исходное положение при смерти. Винтер имел непосредственное отношение к этому заклинанию, и он знал, что лишь существо, способное манипулировать пустотой, может