подчинила? – Кор заглянул в мои глаза очень задумчиво. Мотнул головой: – Да нет, после «дымки» никаких ментальных арканов сохраниться не могло. Невозможно.
Ну хоть глаза его немного пожелтели, а то при одном взгляде в чёрные безумные зрачки с моим отражением кружилась голова.
– Да и не настолько сильна она, как я понял из отчётов. Так почему «мы», – это слово он сказал так, что у меня снова начало шуметь в ушах, – почему мы должны спасти ту, кто хотел тебя убить?
Я вздохнула.
Да. С тактикой у меня проблемы. Вместо того, чтобы всё обдумать и рассказать по порядку, чтобы Кор сам всё понял, вместо того, чтоб, наблюдая за его реакцией, оценить, можно ли ему действительно доверять, – я вылила на него свою безумную идею. Точно так же, как перед этим свалилась ему на голову сама.
Теперь же не увильнуть. И доверять придется вслепую. Впрочем, доверять ему очень хочется. Заррхова метка. Но ведь она работает в обе стороны?
– Тани – с Вольных островов, ты знаешь? – начала я и быстро поправилась: – С Архипелага, – но Кор уже отвечал:
– Знаю. Островитяне славятся острой ненавистью к драконам.
Я поморщилась от пренебрежения в его голосе.
– Им точно есть за что.
– И досталось им за дело. Разве сама не видела?
Перед мысленным взором пронеслись картины последнего полёта дракона. Люди отбивались, да. Но они же…
– Они хотели её убить, Касс. Даже не так. Я уверен, они использовали её как приманку. Они использовали его беременную женщину, чтобы заманить и убить его, – раздельно произнес Корвин, и я поежилась, понимая, что он, скорее всего, прав. – Я не идеализирую прапрадеда. Да и нас не идеализирую. Но и ваше племя принесло немало бед. Причём не только и не столько нам.
– Я знаю, – прошептала я, вспоминая о гибели первой Земли. Да и со второй они обошлись ненамного лучше. – Я знаю. И всё же… Речь не о них. Тани – ребёнок. Девочка, сбежавшая с Архипелага. Никто не хватится её, случись с ней что-либо. А… твои… понимаешь, им выгодно выставить островитян монстрами, посылающими детей на охоту за детьми.
Корвин дёрнул щекой.
– Ну, подумай сам, откуда у обычной девочки может появиться такой сильный дар внушения? К тому же мне она ничего не внушала…
– Скажи ещё, не она тебя заманила на крышу и толкнула в пропасть.
– Она не хотела этого делать, я точно знаю. И, понимаешь, там на крыше… были твои… родные.
Меня прорвало. Корвин молчал, а я рассказывала, сбиваясь и теряясь в рассуждениях, перескакивая с одного на десятое.
Как пришла на крышу, как мы с Тани общались раньше. Как я увидела падение Нарники, и о неестественном поведении Таниты. Как упала сама. Как спаслась. О чёрном мешке на поясе «спасателя», о его удивлении. О драконах, встречавших на крыше.
– Мне кажется… или мне снилось, что я их сожгла, понимаешь? Они встретили меня радостно, даже приторно. Обещали рассказать всю правду. Но я не верю. Мне… мне кажется, они говорили другое. Или снилось… Не знаю. Он сказал Орсу: «Мне всё равно, могу отдать её тебе». Я очень разозлилась – и сожгла их. В этом сне… наверное, в нём. Но я уверена, что сожгла их именно я…
Корвин легонько шуршал пальцами у меня в волосах, но слушал внимательно, пальцы то и дело напрягались по мере рассказа. И я продолжала на свой страх и риск.
– А потом они говорили: «Ах, какое яркое раскрытие! Может всех сбрасывать со скалы?..» И сюсюкали со мной: «Какая милая девочка. Корвин много говорил о тебе. Детишек тебе прекрасных и мужа отличного»…
Кор лишь удивленно двигал бровью.
– А потом они рассказали мне, что Танита – убийца-менталист…
– Но я не верю… не могу! Разве не могли они заставить её? Накинуть, как ты сказал, ментальный аркан. «Островитяне – монстры, посылающие детей убивать наших детей». Понимаешь?..
Корвин промолчал, но я видела, как под кожей его ходят желваки. Он осторожно ссадил меня с коленей на сидение пассажира и взялся за штурвал нэксы. Обтекатели снова обрели прозрачность, и я поёжилась.
– Снаружи нас всё ещё не видно, – сухо пояснил Корвин, решив, будто меня смущает, что меня могут увидеть с ним.
Вид его был хмурым. Чёрный принц сейчас как никогда походил на ворона. Страшный.
Крылатые. Что, если он сочтёт мои мысли опасными для драконов? Если он…
Если он всё-таки не на моей стороне…
А с чего вообще я решила, что он – на моей? И почему мне так безразлично, что будет со мной, если это не так? Почему только Таниту жаль? Ведь если он предаст меня, ей уже никто не поможет.
И всё же я верила, что Кор со мной связан и просто не сможет мне отказать. Даже не так: в душе я не сомневалась, что он пойдёт со мной против всего мира, если понадобится. Остатки трезвого ума уверяли, что это полная чушь, всего лишь работа метки. Но работает-то она в обе стороны. А значит, нужно пользоваться, причём действительно до того, как…
Я почувствовала, что заливаюсь краской, вспомнив, что недавно мы едва не сорвались на… близость прямо в нэксе. И удивительно вообще, что сумели остановиться. Вон, Нарника с первого поцелуя с Миррочкой влетела «в пучину страсти» едва ли не на месяц.
А ведь мы сходим с ума друг от друга уже давно, а Кор уже два раза смог остановиться. Вчера в лазарете, и вот сейчас…
Железная воля!
Или…
Меня замутило до шума в голове.
Или – схожу с ума только я? А он и вовсе обещал меня – освободить…
– Кор… – я зажмурилась и словно в омут с головой прыгнула, задавая вопрос, от которого стыла кровь: – Ты… отпустишь меня?
Сердце стучало в затылке, периодически пытаясь запрыгнуть в горло, тихо рокотал двигатель нэксы, шуршала кладка улицы под её колесами. Корвин молчал. Я не дышала, как когда-то давно, когда это ещё могло уберечь от корвинозависимости.
Скажи… ну, пожалуйста, скажи…
– Да.
Не-ет!..
Зря-а-а… – мысль, как шорох, скрипучая и скребущая, острая, словно лезвие.
– Да, конечно, – а голос Корвина ровный и холодный настолько, что я застучала зубами от озноба. – Но сначала мы займёмся твоей уб… подругой. Потом будет… не до того.
