Книга Драконья незабудка - Броня Сопилка

Плавились, как лава вулкана, готового взорваться ко всем крылатым.

Прохладным ветром пахнуло из открытого окна, но что-то щёлкнуло и вскоре вокруг нас потемнело, не до полной темноты, до какого-то молочного тёплого сумрака. Я краем сознания отметила, что прозрачные обтекатели нэксы затуманились, скрывая нас двоих, отделяя от мира. О-о…

Представив, что мы можем делать в этом уединении, я задрожала и импульсивно сжала зубы.

Солёным лакомством по языку, дразня рецепторы…

Корвин дёрнулся, заглянул мне в глаза своими почти чёрными, у краешка его губы наливалась красная капля. С протяжным стоном, от которого я едва не взлетела в небо, Кор завёл ладони мне за спину. Подрагивая от нетерпения, они скользнули от затылка по рёбрам, и большие пальцы шаловливо нырнули под мышки, очертив контуры груди. С прерывистым вздохом я впилась в его плечи пальцами, так крепко, словно в их кончиках сосредоточено всё наслаждение мира. Корвин рыкнул у уха, скользнул дыханием по скуле, опалив им ресницы – под зажмуренными веками замигали вспышки, – а его губы скользили дальше, вот язык тронул уголок моего, вот зубы прикусили подбородок…

Под моими пальцами словно порвалась преграда, и стало тепло и влажно.

– Ох… – пробормотала я в губы Корвина, поймавшие мои, и, подняв руку над его плечом, бросила осоловевший взгляд на свои пальцы. Но протрезвела я не от вида крови на них.

Вместо моих аккуратно подстриженных ногтей, пальцы венчали тонкие острые когти.

– А… – слабо выдохнула я, – как это?

Кор нехотя отпустил мою мгновенно занывшую нижнюю губу, оглянулся. Дёрнул щекой.

– Всё-таки придется поговор-рить? – хрипло выдохнул он, придержав едва не свалившуюся от шока меня, и искоса наблюдая, как кончики моих пальцев над его плечом поддеваются дымкой и возвращают нормальный вид.

Поговорить…

Я едва не захныкала, разрываемая двумя желаниями сразу: продолжить целоваться, кусаться и царапаться, и мм… многое-многое другое. Или поговорить.

Поговорить с ним наконец-то!

– Ты понимаешь, что это не сон и не тр-ранс? – Корвин разрешил терзающие меня сомнения, начав-таки разговор.

Да, разговор. Это правильно, Касс. И не надо снова отращивать когти! Хоть это и невероятно сладко.

– Да, понимаю, – я прикусила губу, чтобы отрезвить себя болью. Получилось не очень. Слишком хотелось куснуть его.

Да-аа… не останавливайс-с-с-ся…

«Да приди же в себя!» – надавав себе мысленных оплеух, я прогнала из головы шелестящие алчные мысли и постаралась сосредоточиться.

– Понимаю, да. Не скажу… что уверена на все сто… не слишком удивлюсь даже, если проснусь сейчас в своей постели, но… всё же не думаю, что транс.

Слишком всё остро тут ощущается. Каждой клеточкой кожи. И запах кружит голову.

Или это…

– Что это? – мне показалось? Или нэкса пришла в движение? С учетом, что обтекатели нерастуманены, и водителю не видно… да ничего кроме меня ему не видно, Крылатые! Я только сейчас поняла, что бесстыдно сижу у него на коленях, за спиной штурвал, а передо мной – его пьяные глаза.

И куда, спрашивается, мы такие едем?

– Автоуправ. Маршрут проложен. Нуар отвезёт нас домой.

– О. Нуар – это?

– Нэкса. И всё-таки, душа моя, как ты тут оказалась, понимаешь?

– Я – дымка? – я снова глянула на свои пальцы, на Корвина, запоздало смутилась и попыталась сползти на пассажирское место.

– Не ёрзай, – Кор придержал меня за талию, сухожилья на его шее напряглись. И не только они. Ой.

Я замерла, лишь лоб испариной покрылся, а зрачки Корвина стали немного шире.

– Почему дымка? – спросил он отчего-то шёпотом.

– Так ведь ты мне… – я растерялась. Казалось, эта фраза всё ему должна была объяснить, – ты же мне – показал. – Кор немного нахмурил брови, прищурился, и я уточнила: – Тогда, когда я падала с крыши. Это ведь ты мне показал? Дракона. Как он летел и дрался. За девушку. Это был Заррх?

– Хм. Значит, и это – не сон.

– Ты спас меня. Я только потому и выжила тогда, что смогла неосознанно повторить то, что делал он. Заррх? – я снова переспросила. Почему-то стало важно узнать это.

– Думаю, да. Хотя и не уверен. То видение я видел впервые. Его дурманхан внушил.

В легком шелесте воздуха, растрепавшего мои волосы, мне послышалось шипящее «внушшшши-и-ил». Я дёрнула плечом, и проворчала:

– Крылатые, как же оно всё у нас туманно… – и немного подалась вперёд, чтобы устроиться удобнее, раз уж не выпускают. Корвин напрягся и сглотнул, я повторила за ним, снова замерла, прикипев взглядом к его губам, ещё влажным от поцелуя, едва-едва приоткрытым. Манящим.

С-сладко-о…

Внизу живота стало жарко и как-то… неправильно. Захотелось привстать, или лучше плотнее прижаться, да, прижаться… и немного поскользить. Последнее не удалось – его руки, словно стальные, крепче сжались на моей талии, пресекая все попытки лишних движений, но и от первого у меня звёздочки перед глазами засверкали.

– Заклинаю, не ёрзай, или мы отсюда не выйдем ещё пар-ру суток, – прорычал-простонал Корвин у моего виска. Волосы под его дыханием зашевелились. Даже маленькие волоски по всему телу.

– Поч-чему? – на выдохе уточнила я, едва соображая, о чём спрашиваю. – Нас в нэксе заклинит?

Я что-то слышала о срабатывании фиксирующих систем безопасности при ударе, но не представляла, как это связано с тем, что происходит здесь сейчас.

– Скорее, нас переклинит – окончательно и бесповоротно. Касс, цветочек мой огненный, поговори со мной.

После звёздочек всё было каким-то сумеречным. Дышалось прерывисто и неглубоко, а ещё хотелось смеяться. Признаки кислородного голодания налицо. Может, в нэксе кончается кислород?

– Открой окошко, а?

Что-то щёлкнуло, и свежий ветер ласково пробежался по моим волосам. Скользнул по влажной спине. Пошевелил тонкую ткань платья, на бёдрах задранную почти по пояс. Корвин тоже на это посмотрел, скрипнул зубами. Под его ладонями стало жарко. Но всё-таки отрезвляющее смущение немного просветлило мой затуманенный мозг и даже напомнило, зачем я искала встречи с Корвином. Вовсе не для этого… разврата.

– Кор, мы должны спасти Таниту! – выпалила я и смутилась. Сначала смелой формулировке с этим «мы», а потом и вовсе сообразив, что Корвин не обязан этого делать. А самое гадкое, глядя на хмуро сведённые брови, я усомнилась, что он сам не замешан в том переплёте, в который завертели мою маленькую землячку.

– Она тебя