буркнул он и снова крепко обнял Анаит.
А она не унималась, как только он ее отпустил, тут же затрясла кулаками в воздухе:
— Мало ты ему рожу начистил! Надо было еще наподдать…
— Ух ты моя кровожадная, — проговорил Дима с явным восхищением. — Дай поцелую…
Анаит еще немного попыхтела, но потом послушно подставила губы для поцелуя.
* * *
Багиш сегодня собирался на свидание с особой тщательностью. Долго стоял перед заляпанным зеркалом: брился, причесывался, выдирал из носа волосы.
Важное было свидание, можно сказать, переломное.
Решил жениться. Да не абы на ком, а на Наири Саркисян, местной рестораторше. Очень удачливая женщина, к слову. Деньги к ней так и липли, так и липли. Своя сеть кафе, пусть и в маленьком городке. Прибыль хорошая, на масло с икрой хватит.
Ну и что, что невеста на пять лет старше да на двадцать килограмм тяжелее, зато какое приданое…
Багиш был практически уверен, что их бурный роман очень скоро закончится свадьбой. Все к тому шло. Он даже думал взять кредит на покупку кольца.
А что? Надоело Багишу считать копейки. Бизнес прогорел окончательно, магазин пришлось продать за долги.
Всему виной отец! Если бы он в свое время не встал поперек дороги этому сукиному сыну Ваграму, то не потерял бы за долги дом. Не лишился бы старого прибыльного бизнеса. Начал строить новый бизнес, да плоховато настроил, раз Багиш после его смерти не смог удержать дело на плаву.
Одно радовало — Ваграму лишние деньги впрок не пошли, новая молодая жена ободрала его как липку. Дурак дураком, кто же позволяет такое женщине?
Багиш бы точно не позволил. Да и не было у него денег, чтобы обдирать. К сожалению…
Эх, надоела собачья жизнь. Не рожден Багиш, чтобы с утра до ночи вкалывать. Хотелось хоть немного отдохнуть, пожить для себя.
Поэтому Наири Саркисян.
Может, и хорошо, что с Анаит ничего не вышло. Уж она-то ему икры с маслом не принесла бы, самому эту икру с маслом пришлось бы добывать.
Багиш напялил тщательно выглаженную черную рубашку, почти новые джинсы, которые берег для особых случаев.
Почти вышел из подъезда, когда наткнулся на двух сородичей.
— Я пройду? — осторожно спросил он.
Однако два бугая в черных кожаных куртках и не думали пропускать его к двери. Наоборот, встали друг к другу плечами.
И тут Багиш узнал в этих двоих братьев Рузанны — той самой разведенки, которую брал на отдых в апреле. Что-то в душе надломилось, отозвалось предчувствием боли.
Кажется, братьям обиженной барышни не понравилось, что Багиш грубо обошелся с сестрицей.
— Вы ко мне? — спросил Багиш, думая, как бы половчее заговорить им зубы, чтобы сбежать.
А бугаи все напирали да напирали. И отвечать ему, похоже, не собирались. Кстати, это ему показалось или на руке одного из братьев блеснул кастет? О-о…
Бонус. Семья
Анаит разглядывала себя в зеркале и вздыхала из-за того, что на день рождения мужа пришлось надеть синий балахон вместо приличного платья. А что делать. Девятый месяц беременности мало кому к лицу, хотя свекровь и уверяла ее, что в этом наряде она прекрасна, когда гуляли по магазинам.
Все же какая это большая разница — ходить беременной, когда ты одна, или когда у тебя есть семья. Любящий супруг, дочка, да еще и бабушка, которая спит и видит, как будет нянчить малыша и к тому же готова во всем помочь.
Это же небо и земля!
Конечно, и беременности у Анаит выдались разные.
С Наной в животе она скакала как козочка, горя не знала. Зато с тех пор, как Дима сделал ей нового малыша, она стала неповоротливой, часто уставала, к тому же опухали лодыжки. Одно дело, когда ходишь беременной в восемнадцать, другое — в двадцать восемь, все проходит сложнее.
На девятом месяце Анаит с трудом узнавала себя в зеркале. Это ж не она! Это какой-то надутый шарик.
А Диме все нравилось, будто и не замечал в ней никаких изменений. По-прежнему с удовольствием ее целовал, обнимал, по вечерам делал массаж ног, чтобы хоть как-то облегчить ее состояние. Мечтал о времени, когда врач снова разрешит им заниматься любовью. На девятом месяце в этом плане не разгуляешься.
— Ты готова, милая? — Дима заглянул в спальню, поманил ее: — Тогда пойдем? Столик забронирован на семь.
Отмечать день рождения мужа решили в ресторане, а не дома, как Анаит хотела вначале.
Не дали ей похозяйничать!
Сначала она собиралась приготовить для любимого идеальный стол со множеством вкусных блюд, испечь лучший торт в жизни. Еще бы — первый день рождения Димы, который они отметят вместе. Однако он зарубил идею на корню. Так и сказал: «Еще чего, собралась стоять у плиты на девятом месяце! Ресторан, и точка».
В зал ресторана зашли дружной компанией — Дима, Анаит, Нана и Татьяна Игоревна. Зашли и обалдели, так шумно оказалось внутри.
— Ой, что ж так много народу, — всплеснула руками Татьяна Игоревна.
— В Краснодаре слет столичной профессуры, какой-то важный семинар, банкет здесь. Меня предупреждали, когда бронировал столик. Да ты не волнуйся, мам, наш столик на втором этаже, — и Дима указал на витую лестницу, которая вела наверх. — Там гораздо тише, нам никто не помешает общаться.
Татьяна Игоревна кивнула.
Все дружно поспешили за Димой к лестнице.
И тут Анаит заметила, как от толпы профессоров в черных смокингах отделился один важный тип в очечках. Весь из себя — вместо галстука бабочка, рубашка белоснежная, причесан волосок к волоску, хоть волосы эти сплошь седые. Отчего-то он показался ей смутно знакомым, хотя знать его не знала. Но вот фигура, стать, овал лица, прямо как у…
— Татьяна? — профессор вдруг встал на пути у свекрови.
Та замерла в нерешительности, принялась мять ручку сумочки.
— Узнала? — спросил мужчина с придыханием. — Время над тобой не властно… Так же прекрасна, как и тридцать лет назад. Знаешь, я до сих пор храню то фото, которое ты мне прислала…
У Анаит с Димой аж челюсти отвалились от такого развития событий.
А Татьяна Игоревна не растерялась. Гордо вскинула голову, ответила каким-то незнакомым Анаит грудным голосом:
— Да. Слежу за собой, в отличие от некоторых…
Для Анаит стало очевидно — старый ухажер, из неудачливых. Может быть, когда-то бросил? Она невольно возгордилась свекровью: та сегодня выглядела как королева в темно-изумрудном
