– Никогда, – хмуро припечатал Грай.
– Что? – задохнулась от возмущения Ора, отчего вопрос вышел до невозможности писклявым.
– Сначала… Да, признаю, сначала вышла сплошная дурь. – Экзорцист нервно провёл ладонью по волосам. – Потом я решил, что ты должна…
– Ты решил, что я должна? – уточнила Роен, садясь на край кровати, ладонью придерживая на груди простыню.
– Именно так! – рявкнул нежный супруг. – Ты должна была если не полюбить, то хотя бы принять Ноэ. И вы бы… Мы бы уехали в провинцию, а вся эта хрень забылась бы, как… – Грай осёкся, тоже, видимо, решив придержать патетику до лучших времён, – Осталась тут. Пойми, наконец, я хотел дать тебе жизнь, которая тебя достойна. Спокойную, безопасную, обеспеченную. Тебя даже близко нельзя было подпускать к этому всему. Я просто хотел всё исправить!
– Интересный подбор слов, – буркнула Ора, рассматривая мрамор пола. – Не я её, значит, достойна, а она меня?
– Да, демонова тварь! – вконец разошедшийся супруг схватил стул и швырнул его туда же, в стену. Стул такой экспрессии не выдержал и, всхлипнув, обвалился горкой неубедительных обломков. – Да, именно так!
– Ну, хорошо, – согласилась Ора, – допустим, ты обеспечил мне жизнь, достойную меня, такой замечательной и потрясающей. Увёз бы… куда ты там собирался. А тебе в голову не приходило, что я, допустим, уже влюблена в брата Грая по уши и на атьера Ноэ мне плевать с храмового шпиля?
– Я бы это пережил.
– Ты не идиот, мой дорогой супруг, – покачала головой Роен. – Ты полный псих. Заставить жену изменять себе с самим же собой – до этого ещё додуматься надо!
– Ты никогда до этого, то есть, до сегодня не… В смысле… – Экзорцист, окончательно запутавшись, снова провёл рукой по волосам.
– Не спала ни с Граем, ни с Ноэ, – охотно покивала Ора. – Вот интересно, кому и с кем я сегодня изменила? Говорю же, ты псих, любимый.
– Я полный идиот, – помолчав, недовольно признался муж.
– Так тоже можно, – не стала спорить покладистая супруга.
Дверь, за которой всё это время происходило что-то шумное, натужливо крякнула и, наконец, слетела с петель. Первым в спальню ввалился Лис, следом висящий на фламике Барс, пытавшийся, кажется, перехватить рыжего за шею. Ну а последним осторожно заглянул Олден.
– О-о! – Многозначительно протянул красавчик, выразительно оглядев разгром.
– Проваливайте! – рыкнул Грай, загораживающий Ору.
За собой он жену прятал, кажется, не столько в целях безопасности, сколько не желая показывать её другим.
– Прости, командир, – прохрипел Барс, вставая с уроненного им Лиса. – Мы пытались.
– Знаешь, – Роен похлопала супруга по плечу, привлекая его внимание. – А ты не одинок.
– В чём? – Экзорцист покосился на девушку.
Ора красноречиво повертела пальцем у виска.
– У меня нет рода, Дома и чести, – рявкнул вдруг Лис, успевший подняться на одно колено, и грохнул кулаком об пол так, что Ора увидела, как лопнула кожа на его костяшках.
– Ты чего? – испуганно промямлила девушка, задвигаясь подальше за спину мужа.
В комнате повисла тишина. Главное, поступок фламика, казалось, удивил одну Роен, остальные же, скорее, задумались. Барс посмотрел на рыжего, перевёл взгляд на Ору, опять на брата и опустился рядом с ним, прижав правый кулак к груди, а левым опершись об пол.
– Моя верность принадлежит Ордену, кровь всем, кого защищает меч, – выговорил он негромко, но очень четко.
– Мне нечем клясться, – заключил Олден, тоже вставая на колено.
– Я не клянусь, – сказали трое разом так слажено, будто заранее репетировали. – Я призываю в свидетели Шестерых и Одного, что отныне и до Закатного неба моя жизнь принадлежит тебе. Из Круга в Круг, пока не лопнет обод Колеса. Да будет так!
И снова грохот кулаков, теперь уже трёх, о камень. Крохотные брызги крови из разбитых пальцев запятнали светлый мрамор, словно точку поставили.
– Чего они? – тихо-тихо спросила Ора.
Грай посмотрел на неё через плечо, выволок из-за собственной спины, обняв обеими руками вместе с простынёй, поставил перед собой.
– Ты принимаешь их? – шепнул на ухо.
– Ну… да, – не слишком уверенно протянула Роен.
– Значит, ты принимаешь и меня.
– Да тебя-то я давно приняла, – отмахнулась всепонимающая супруга.
Глава 17
Нормальность кончилась сразу за дверью спальни. Во-первых, никакого коридора, холла или хотя бы другой комнаты там не оказалось. Во-вторых, исчезла сама дверь, а остался всё тот же круглый зал с перламутровым сиянием и высоченными потолками.
– Опять Лабиринт, – констатировала Ора, рассматривая дымку высоко над головой, – ну кто бы мог подумать?
– Это не Лабиринт, – озадаченно протянул Олден, будто к чему-то настороженно принюхиваясь. – Вернее, не совсем он. Скорее… ну, прихожая, что ли.
– На Нити нет прихожих, – напомнил Грай, решивший, видимо, жену и на шаг от себя больше не отпускать: он по-прежнему стоял, обняв её со спины.
Между прочим, в зал-прихожую они выбрались вот так же, рук он не расцеплял. Двигаться таким макаром было не слишком удобно, но Роен, хотевшая было потребовать, чтоб её отпустили, обернулась, полюбовалась мужненым подбородком в уже заметно проросшей щетине, и ничего говорить не стала.
– Ну, видимо, теперь есть.
Олден развёл руками, будто приглашая всех полюбоваться стенами. Ора, для себя как-то незаметно упустившая нить разговора, чуть было не спросила, что тут теперь есть, но вовремя язык прикусила.
– Какая хрен разница, прихожая это или сортир? – буркнул Лис. – Вопрос, как мы отсюда выбираться будем?
– Наверное, так же, как и попали? – предположил Барс.
– А как попали? – уточнил Олден.
Все дружно уставились на Ору, она даже затылком чувствовала, что Грай тоже на неё смотрит. Стало неуютно.
– Да не знаю я, честное слово! – Роен захлопала ресницами, для убедительности старательно тараща честные глаза. – Я только… В общем, я помолилась и…
– Кому ты молилась, как и взамен на что, мы отлично знаем, – хмуро заверил её Лис.
– Откуда?!
– Слышали, – ответили трое хором, а Грай посильнее прижал её к себе.
Ора почесала нос, чувствуя, как наливаются лихорадочным жаром не только щёки, но и лоб с кончиками ушей. Вроде бы и стыдиться ей нечего, а вот стало же стыдно или, скорее, неудобно до ужаса. Но, по крайней мере, теперь было понятно выступление с разбиванием кулаков об пол. Видимо, у экзорцистов так благодарность выражалась. Могли и просто «спасибо» сказать, она бы обошлась.
