отголоска оргазма или от напряжения, чтобы удержать наш вес. Он, должно быть, почувствовал мою борьбу и поднимает свое тело, чтобы притянуть меня к груди.
Джона прижимает меня ближе, перебирая пальцами мои волосы, пока я прихожу в себя и перевожу дыхание. Он оставляет нежные поцелуи на моем лице, прежде чем мы смотрим на наше отражение.
Он улыбается.
― Это было горячо.
Я краснею и соглашаюсь.
― Бесподобно.
― Я куплю тебе пару таких туфель в каждом цвете.
― Они стоят 500 долларов.
― По две пары в каждом цвете.
Его лицо серьезное, и это вызывает у меня смех. Весь стресс и давление, которое я ощущала ранее, растворилось в прошлом.
С небольшим усилием Джона поднимает меня и ставит на мои нетвердые ноги. Я смотрю вниз и замечаю, что его брюки все еще вокруг его лодыжек. Он отбрасывает их и встает передо мной на колени. По одной он снимает мои туфли так, что мы оба стоим голые.
Он притягивает меня в свои объятия.
― Тебе лучше?
― Да. ― Я хихикаю, вспоминая то состояние, в котором Джона нашел меня ранее. ― Думаю, мне просто нужно было освободиться.
Его тело сотрясается в беззвучном смехе.
Что с его чувством юмора?
Я отстраняюсь достаточно, чтобы показать ему мое замешательство.
― Думаю, ты освободилась… дважды.
― Джона!
Я ударяю его рукой и краснею.
― Ай! ― его юмор исчезает и что-то серьезное возникает в его взгляде. ― Ненавижу видеть тебя в том состоянии.
― Все хорошо…
― Нет. Не хорошо. Я не могу дождаться, когда это дерьмо закончится. Чтобы ты освободилась от…
Я опускаю щеку на его грудь и вздыхаю.
― Я тоже.
Он наклоняется и включает душ. Комната наполняется паром.
― Давай. Я помогу тебе помыться. Завтра у нас большой день.
― Большой день?
Его брови поднимаются к волосяному покрову.
Моя рука накрывает рот, когда меня осеняет.
Завтра я встречаюсь с его мамой.
Глава 26
Джона
― Думаю, меня сейчас стошнит.
Рэйвен трет живот, и на ее прекрасном лице появляется гримаса. Она очень сильно волнуется из-за встречи с моей мамой.
Я даже не смог заставить ее позавтракать.
Интересно, как она себя чувствует после пережитого вчера срыва.
Никогда не видел, чтобы человек так доходил до точки кипения. Когда я услышал ее смех в ванной, то понял, что она достигла своей критической точки. Я знал, что должен вернуть ее, успокоить истерику и осторожно возвратить ее в свою кожу.
Ее кожа.
Мой член дергается при мысли о медленно сползающем с нее платье. Каждый кусочек ее нежной плоти манил меня прикоснуться к ней, когда ее тело немедленно реагировало на малейшее прикосновение моих пальцев, откликаясь на мою невысказанную просьбу. Эротическая картинка ее обвитых ног заполняет мой разум. От красных пятен на спине, оставленных ее обувью, исходит жар. Отражение наших тел, спутанных вместе, навечно останется в моей памяти.
Из моего горла вырывается стон, и Рэйвен смотрит на меня прищуренными глазами, прерывая мои сексуальные мечты. Ее глаза увеличиваются при звуке голоса из громкоговорителя в аэропорту.
― Что он сказал? Что это было? Он только что объявил ее рейс? Я думаю, что это ее рейс, ― говорит она, пока ее глаза бегают по залу прилета, где мы ждали последние пятнадцать минут.
Рэйвен подпрыгивает на цыпочках, словно ребенок, который хочет писать. Мои губы растягиваются.
― Может быть, четвертая чашка кофе утром была лишней.
― Я не понравлюсь ей. Она, возможно, хочет, чтобы ты был с какой-то милой, домашней девушкой, которая, ну, знаешь, выпекает или любит скрапбукинг, а не с автомехаником, который не может даже приготовить попкорн в микроволновке.
Она оглядывается, как будто планирует побег.
― Ты надерешь задницу микроволновке, детка. Не нужно недооценивать себя.
Она смотрит на меня, и на мгновение на ее губах проскальзывает тень улыбки.
― Детка, она полюбит тебя. Поверь мне. А теперь перестань прыгать как гребанный кузнечик и иди сюда.
Я обнимаю ее за плечи, и она прислоняется ко мне. Ее мышцы расслабляются, когда мои пальцы скользят по ее коже.
― Извините, Убийца?
Высокий неуклюжий парень-подросток приближается к нам.
― Да.
Он переступает с ноги на ногу и избегает моих глаз. Он высокий, выше Рэйвен, но худощавый. Его грязные каштановые волосы свисают над его очками в черной оправе. На его ярко-желтой рубашке напечатана жирным шрифтом надпись: Стивен Кинг ― мой кореш.
Я подавляю смех.
― Так и думал, что это Вы. Я Ваш большой поклонник. Я видел все Ваши бои. ― Его голос срывается. ― Когда Вы уничтожили Питбуля, это было лучшим, что я когда-либо видел. Уверен, что Вы победите завтра Дель Торо.
Рэйвен ахает и хватается за футболку на моей спине.
― Не могу дождаться, чтобы увидеть лицо Дель Торо, когда Вы завоюете тот пояс.
Не ты один, парень.
Гордость за мои навыки как бойца и злость от невозможности доказать это, сражаются за господство в моей голове.
― Спасибо, парень. Я ценю твою поддержку.
У этого парня хорошие знания. Судя по его поношенным джинсам, потрепанным кедам, и… в общем, я думаю, что ему достается от гребанных школьных мудаков. Это все, что нужно хорошему бойцу. Топливо.
― Ты разбираешься в этом. Заинтересован ли ты в боях для UFL?
― Хм-м-м, хотел бы. ― Он пожимает плечами и проводит тыльной стороной ладони по лбу, сбивая свои очки набекрень. ― Моя мама говорит, что я слишком слаб для спорта.
Он морщит нос и поправляет оправу на лице.
― Сколько ты весишь? Около пятидесяти?
― Около того.
― Если начнешь тренироваться, нарастишь немного мышц. Ты был бы идеальным для полусреднего веса.
Его улыбка настолько большая, что выглядит так, будто она может разорвать лицо.
― Вы действительно так думаете?
― Думаю? Я знаю это.
― Вау. Спасибо, Убийца. ― Он смотрит на меня, но его остекленевшие глаза говорят мне, что он сейчас в своих мыслях. Наверное, он представляет себя в качестве бойца пять лет спустя. Он моргает. ― Ох! Могу я получить Ваш автограф?
Он протягивает мне черный маркер и поворачивается, предлагая подписать его футболку.
― Конечно, как тебя зовут?
― Киллиан.
― Серьезно?
Отличное имя для бойца.
― Да. ― Его уши становятся ярко-красными. ― Оно ирландское.
Я пишу краткое обращение на его плече.
Киллер
