и красиво, любя меня в нежном ритме, от которого у меня на глаза наворачиваются слезы. Его взгляд останавливается на мне и нежность, разливающаяся между нами, грозит захлестнуть меня.
Я наблюдаю, как нарастает наслаждение. Его идеальные белые зубы впиваются в нижнюю губу. Его глаза борются за то, чтобы оставаться открытыми вопреки нарастающему безумию. Удовольствие накатывает у меня в животе. Я выгибаю спину и упираюсь ногами в матрас.
Не хочу, чтобы все заканчивалось слишком быстро. Он останавливается и делает глубокий вдох.
— Не нужно сдерживаться, детка. У нас есть целая вечность.
Вечность.
Это слово эхом отдается в моей голове, и я начинаю двигаться.
Я свободна. Свободна, чтобы жить счастливо с Джоной. Нет больше угроз нашему будущему.
Его темп ускоряется, и его мышцы напрягаются с каждым толчком. Я поднимаю бедра, стремясь к большему. Глубже, сильнее. Страсть, доверие и любовь закручиваются в спираль, пока не вырываются из моего тела, и я не выкрикиваю его имя. Он стонет мне в шею, прикусывая мое плечо, и его темп усиливается. С последним толчком его тело расслабляется на моем.
Наши грудные клетки вздымаются в унисон, и тихие стоны, вызванные последствиями нашего занятия любовью, наполняют комнату.
Он скользит внутрь и наружу ленивыми движениями.
— Прости, что наш первый раз в качестве мужа и жены был… гм… быстрым. Виновато платье. И то, что ты надела под него.
Я провожу руками по его волосам, заставляя его посмотреть на меня. Робкая улыбка заставляет его выглядеть моложе и почти смущенным.
— У нас есть вечность, помнишь?
Он закрывает глаза и склоняется к моему прикосновению.
— Да, — его глаза открываются, и он поворачивается, чтобы посмотреть через плечо.
— Что? — я наклоняюсь в сторону и смотрю вниз на наши соединенные тела в конце кровати, — Похоже, кто-то чувствует себя обделенным.
Дог свернулся клубочком у ног Джоны. Он сонно мяукнул.
Джона оборачивается, качая головой.
— Не могу поверить, что ты уговорила меня принести эту штуку домой.
— Джона. Он — моя ответственность. Я не могу просто бросить его на произвол судьбы, как какого-то…
— Уличного кота?
— Ты знаешь, о чем я, — я игриво подталкиваю Джону, и он скатывается с меня на бок. Его пальцы рисуют невидимые узоры на моем животе. — Мне было бы плохо, если бы я переехала, и никто больше не заботился бы о нем. Всем нужен кто-то.
— Я никогда не думал, что у меня будет что-то общее с мохнатым котом, — его губы изгибаются в улыбку. — Ты нужна нам обоим, — он перемещает пальцы от моего живота ко лбу, чтобы провести по моему шраму. Его улыбка исчезает. — Я почти потерял тебя.
— Нет, никогда. Я бы боролась. Сколько бы времени это ни заняло. Я бы никогда не сдалась, пока не стала бы свободной. Ты — моя жизнь, Джона. Моя семья, моя любовь, мой лучший друг. Ничто, даже судьба, не сможет удержать меня от тебя.
Он наклоняется вперед и прижимается своими губами к моим.
— Это хорошо.
Notes
[
←1
]
Октагон — восьмиугольный ринг.
[
←2
]
Джимини Крикет — сверчок из детской сказки Пиноккио, говорящая совесть.
[
←3
]
Перри Мейсон — американский телесериал производства Paisano Productions, транслировавшийся с сентября 1957 года по май 1966 года. Перри Мейсона сыграл актёр Рэймонд Бёрр. В своё время сериал был «самым успешным и продолжительным среди сериалов об адвокатах».
