— Римма, да сколько раз уже говорить, тебе не удастся отделаться от меня! — Андрей оттолкнулся от перил и навис, из-за чего мне пришлось задрать голову, чтобы взглянуть в его бесстыжие глаза. — Мне нужна ты. Целиком и полностью. Как еще перефразировать, чтобы наконец дошло? — Он выдержал паузу. — Но то, как ты родишь ребенка — в браке или нет, решай сама. В договоре указан срок твоего присутствия со мной — год. Знай, это всего лишь условность. Я хорошо продумал каждую деталь, и заранее просчитал твои действия. Ты не сумеешь уйти от меня после рождения малыша. Во-первых, не оставишь собственного ребенка. Во-вторых, не заберешь с собой, так как денег нет, чтобы прокормить. — Затем он оскалился, как кровожадный зверь, почуявший поблизости запах крови. Наклонился ко мне еще ближе и прошептал: — Я же, если захочу, то сам заставлю тебя уйти от меня после того, как оплатишь долг. И, чтобы без претензий, готов буду выплатить отступные за малыша.
— Да, как ты смеешь, говорить все эти гадости?! — Вспылила я, едва не отвесив подлецу звонкую пощечину, которую бы услышали гости, находящиеся в доме. И плевать на неприятности, последовавшие за этим. — Как смеешь, управлять судьбами других людей? Кто дал тебе такое право?
— Крики лишь усугубят твое положение. — Андрей положил одну руку на мою талию, притягивая к себе, а вторую — на затылок, зарываясь ладонью в волосы и ломая конструкцию высокой прически. Некоторые локоны, удерживаемые заколками, на выдержали натиска этого наглого дикаря, и печально упали на спину и плечи. — Советую попридержать язычок, иначе мне придется лично о нем позаботиться.
— Еще одна глупость с твоей стороны, я за себя не ручаюсь. — Угрожающим тоном проговорила я. — Я буду вынуждена применить против тебя запрещенный прием, а, какой именно, лучше не знать.
— Да? Ну, что ж, я рисковый парень и с удовольствием проверю, какую ловушку задумала. — Его коварная полуулыбка змея-искусителя раздражала неописуемо. Дальнейшие действия Андрея также не смогли бы меня особо порадовать. Я в этом не сомневалась. И, действительно, уже в следующий миг гадкий мужчина склонился и накрыл мои уста своими губами, которые я ненавидела, как и все остальное, касающееся Исаева.
* * *
Я видела, как у Андрея из глаз полетели искры.
Конечно, его яростный взгляд на меня никакого впечатления не произвел.
Была бы возможность, повторила бы свое действие много-много раз. А так, его счастье, что отделается лишь единичным ударом по самому чувствительному месту мужчин.
Да-да, стукнула коленкой по той части тела, что так бережет все мужское население Планеты.
В тот момент меня захлестнула волна негодования от слов и поведения Андрея. Не сумела вовремя сдержаться и не ответить на наглость, хамство, бестактность… Да еще много каких нехороших синонимов напрашивается в адрес Исаева.
Я наплевала на собственную безопасность и поступила так, как считала нужным. Пусть позже буду раскаиваться за содеянное, но сейчас и намека нет на сожаление.
— Ах, ты маленькая… — Промычал в гневе Андрей, не сводя с меня глаз, сверкающих молниями. Он согнулся вдвое и в таком положении вряд ли представлял угрозу.
— В данную минуту ты ниже меня ростом, так что тут еще вопрос, кто из нас маленький. — Глумливо проговорила я с ехидной улыбочкой.
— Андрей, Римма, вот вы где! — Вошла на веранду Вероника Александровна. — Я вас везде ищу. — Она взглянула на согнутого сына. — Дорогой, ты что-то потерял? Потом найдешь. Идемте скорее в зал, наш именинник будет задувать праздничный торт! Изделие гигантское, вы удивитесь.
Андрей кое-как разогнулся. Сделал пару глубоких вздохов и кинув напоследок на меня негодующий взгляд, последовал за матерью. Я присоединилась к небольшой процессии.
* * *
— Ань, вставай. Я знаю, ты пришла в себя. — Павел Дмитриевич сидел на диване рядом с лежащей дамой, недавно упавшей в обморок. Мужчина подозревал, что она сымитировала свое состояние лишь бы потянуть время. — Не претворяйся, будто спишь. Я давно понял, какую игру ты затеяла.
— Ой, да что ты понимаешь в этой жизни, Паша. — Негодующе проворчала Анна Михайловна, но покорно открыла глаза и приняла сидячее положение. — Я, действительно, не ожидала встретить тебя. Спустя столько лет. К тому же, на пороге этого дома. А тут заявился, как снег на голову. И спрашивается, зачем? Оставался бы там, где был и не пытался бы встретиться со мной.
— Умеешь ты показать гостеприимство человеку, который когда-то являлся частью твоей жизни. — Печально улыбнулся Павел Дмитриевич, окидывая взглядом Анну Михайловну.
Ох, как же он любил эту женщину. Готов был бриллиантами вымостить дорожку, по которой ступали ее чудесные ножки.
Что же его так покорило в ней?
Красота, веселость, неуемная жажда жизни, оптимизм, стремление что-либо делать, а не сидеть на месте — неугомонный энерджайзер, не иначе.
Увы, позже она стала вести лишь праздный образ и проматывать его деньги. Либо в одиночку, либо с чьей-то помощью.
— Вот именно, ключевое слово «являлся». — Донеслись до сознания Павла Дмитриевича слова Анны Михайловны. — И не частью, а всего лишь частичкой. Давай называть вещи своими именами. И без пафоса.
— Жаль, не сразу сообразил, что ты со мной вовсе не по любви. Тогда бы и разговоров никаких не было. — Заметил Павел Дмитриевич.
— Тогда бы у меня не было возможности узнать, что такое роскошь. — Парировала Анна Михайловна. — Какой девушке из простой семьи не захочется не только вкусить сладости богатой жизни, но и выйти за одного из самых богатых людей в стране?
— Странно, что твой цинизм и корыстные мотивы отошли на второй план, когда на пути возник негодяй, заманивший тебя в собственные сети. — Вскинул бровь Павел Дмитриевич. — Предпочла именно его, нежели то богатство, к которому всегда стремилась.
— Паш, зачем ты здесь? Неужели пришел, чтобы читать мне нотации о делах минувших дней? — Сложила перед собой руки Анна Михайловна и вопросительно взглянула на бывшего мужа. — Давай, скажи, что я была глупа, раз променяла тебя со всеми удобствами на обычного прохвоста.
— Честно говоря. Вертелись на языке подобные слова, но ты произнесла их вслух, поэтому повторяться не хочу. — Пожал плечами Павел Дмитриевич, сделавшийся серьезным. — Больше всего сейчас меня интересует твой ребенок.
— Прошу прощения? — Глаза Анны Михайловны округлились.
— Не делай вид, что не понимаешь о чем я говорю. — Закатил глаза Павел Дмитриевич. — Когда ты вернулась от своего любовника, то оказалась беременной. Ты говорила, что этот ребенок был моим, но я так разозлился и не поверил тебе. Я думал, ты понесла от того негодяя.
— Тем не менее после развода дал денег, чтобы я вместе с малышом не померла с голоду. Великодушно с твоей стороны. — Сказала Анна Михайловна так, из-за чего было неясно, то ли она шутит, то ли и впрямь благодарит.
— Да, если бы я наверняка знал, что ты беременна от меня, думаешь, отпустил бы? — Возмущенно воскликнул Павел Дмитриевич. — Что скрывать, простил бы даже измену. Ты прекрасно осознавала, насколько мне важны дети. Тем более совместные с тобой. — Мужчина, немного отдышавшись, продолжил: — Я любил до безумия. Был счастлив, когда ты согласилась стать моей женой. Мы жили, словно в раю. — Горько засмеялся. — Но потом все изменилось. Как жаль, что чудес не бывает.
