будущее. Так сказать, с одними документами в кармане. И не ошибся. На входе в отделение стоял здоровенный полисмен с чёрной мордой кирпичом и дубинкой в руках. Пистолет у него тоже имелся, но в кобуре.
— Я заявление пришёл написать об ограблении.
— Проходи, — рыкнул он и отвернулся, утратив ко мне всякий интерес.
Внутри помещения оказалось неожиданно прохладно. От небольшого холла с будкой дежурного вёл длинный коридор, что заканчивался лестницей на второй этаж.
— Меня ограбили, — обратился я к дежурному с острыми чертами лица и гротескно выпяченными губами.
— Кто?
— Не знаю.
— Адрес.
Я назвал.
— Имя?
— Башир Бинго.
— Как?
— Башир Бинго.
Дежурный глянул на листок, закреплённый перед его глазами, и взял трубку телефона.
— Вамби, к тебе клиент.
Не успев удивиться такой быстроте принятия решения, я был сопровождён дежурным на второй этаж и втиснут в дверь под номером семь. За ней стоял коренастый негр в очках.
— Как ваше имя? — сходу задал он вопрос.
— Башир Бинго.
— Это вы торгуете на рынке в районе Серпента всяким медицинским хламом?
— Я торгую лекарствами.
— Неважно, — буркнул он, — вы арестованы.
Я откровенно обалдел, а он заорал:
— Сержант!
Послышались громкие шаги, и в комнату ввалился здоровенный мордоворот. Не успел я и слова сказать, как меня скрутили и одели наручники.
— За что?
«Бац!» — на мою голову вместо ответа опустился нехилый такой кулак. Мысли слегка спутались. Поняв, что не хочу получать такие «аргументированные» ответы, я заткнулся. Меня грубо обыскали, вывалив на стол всё содержимое карманов. Адрес адвоката я предусмотрительно положил под стельку в одну из кроссовок. Так, на всякий случай.
На столе оказались ключи от комнаты, сопливый платок, горсть мелочи сантимов в восемьдесят. Вскоре их пополнили двести пятнадцать франков, нож, ремень, зажигалка и пачка сигарет. Я не курил, но посчитал нужным захватить их с собой. Последними на стол легли часы, жестоко снятые с моей руки, и паспорт. Визу я брать с собой не стал.
— Так, так, — исследуя мой паспорт, приговаривал следователь. — Значит, Башир Бинго, торговец фальшивыми снадобьями.
Я молчал.
— А почему вас не было у себя в комнате?
— Я уходил ловить змей.
— Чем докажете?
— У меня в комнате оставлены два баллона с заспиртованными змеями. Можете пойти и проверить.
— Мы так и сделаем. Сходи, проверь, — обратился к сержанту чёрный следователь, тот кивнул и вышел из кабинета.
— Из какого ты клана?
— Из клана исса.
— Уже лучше, но я афар.
— Ммм, — неопределённо промычал я. А что тут скажешь?
— Так, и кто может это подтвердить?
Я пожал плечами.
— Тот, кто видел меня в полях или в горах, где я бродил. Не исключено, кто и на рынке видел или ещё где. Я долго бродил, змей искал.
— Угу. А вот хозяин рынка сообщил, что на тебя наехала банда «гадюк» и требовала деньги, и ты пообещал их всех убить.
— Я???? — выпучил я глаза. — Да как такое может быть, начальник? Я и мухи-то не обижу, только змей. А тут целая банда, как я смогу с ними совладать?
— Действительно. Одному это не по силам. Но вдруг ты нанял кого для этого?
— У меня нет таких денег, чтобы нанимать убийц! Я вообще тут никого не знаю.
— Ты же торговал на рынке? И как говорит хозяин рынка, очень успешно… К тебе страждущие даже в очередь выстраивались.
— Этих денег не хватит на профессиональных убийц. А почему вы спрашиваете?
— Не твоё дело. Может, ты сам бандит и организовал банду, чтобы завладеть их криминальным бизнесом?
В точку! Но я промолчал, однако хозяина рынка на заметочку взял. Вот же, гадёныш, всё рассказал, ну ладно.
— Мы тебя задерживаем. Пока до выяснения обстоятельств.
— А в чём меня обвиняют?
— Ха, а тебе не всё ли равно?
— В смысле мне «не всё равно»? Я сам прихожу в отделение, чтобы написать заявление об ограблении, а меня берут под чёрные ручки и арестовывают не понятно за что? В Джибути есть правосудие?
— Есть, но не про твою честь, шарлатан, — усмехнулся следователь. — Ты можешь быть обвинён в убийстве. Твою палатку разгромили бандиты, и видимо они же вскрыли твою комнату. И есть подозрения в том, что ты им отомстил. Пока ты не развеешь их, ты будешь сидеть. Суд состоится через месяц, и если ты не докажешь свою непричастность к гибели кого-либо из банды, то сядешь лет на пять.
Оба-на! Я, конечно, ожидал любого поворота, но не по столь липовому поводу. Как всё, оказывается, плохо.
— Начальник, может договоримся? — заюлил я, состроив самую жалобную рожу, какую смог. Но следователь оказался непреклонен, видимо не верил мне. Ну, или тут сразу давать на лапу не принято, или на неё уже получили от кого другого.
Он взял трубку телефона и, набрав на диске короткий служебный номер, поорал:
— Симон! Забирай клиента. Да. Пришёл тут один свидетель, проходящий по банде гадюк. Да, забирай. Пока на месяц.
Я сидел и откровенно охреневал. От души хотелось дать в морду, а лучше просто прибить этого следователя. В принципе, я смог бы это сделать, но потом точно придётся пуститься в бега, а это в мои планы пока не входило. Обойдёмся пока без сопротивления. Вскоре появился ещё один полицейский, который и отвёл меня в подвал здания.
С обеих сторон длинного коридора располагались камеры, как одиночные, так и обычные, общие. Мы прошли одиночные и остановились перед одной из общих. Камера была рассчитана на троих, но за решёткой сидели пятеро лодырей. Впрочем, полицейского это не волновало: большая камера рядом вообще пустовала. Щёлкнул замок, и меня втолкнули внутрь.
Все сокамерники сразу оживились.
— За что закрыли?
— За убийство, — сразу пресёк я их тайные желания.
— Ты? — не поверил какой-то плюгавенький негр, измерив меня снисходительным взглядом.
— Я.
— Что-то ты не похож на прирождённого убийцу, — улыбнулся уголовник. — Не та у тебя рожа.
Странно, к роже-то моей какие претензии?
— Тебе есть, что мне сказать, или ты просто так воздух портишь?
— Что? Да ты не знаешь, как воздух надо портить! Сейчас покажу! — и негр со скабрёзной улыбочкой присел на корточки и громко испортил воздух, подарив всем чудный аромат. Все засмеялись и тоже стали тужиться, соревнуясь: кто громче.
Я усмехнулся.
— Прекрасно, но я не ценитель ваших чёрных дырок.
И не тратя времени зря, я сделал шаг вперёд и резко ударил весельчака в нос. На секунду всё словно замерло. Потом из носа негра хлынула кровь, он закрылся руками, но было поздно. Схватив за руки чёрного пердуна, я швырнул его в сидящую
