Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
была окончиться в ноябре. Завершив на этом свою двадцатилетнюю военную службу, Кайл собирался уйти в отставку и окончательно вернуться домой. Значит, больше никаких переездов, никаких командировок.
В первый же день он собрал кучку местных ребятишек и решил погонять с ними мяч недалеко от расположения части. Он и еще несколько его сослуживцев всегда находили время поиграть с афганскими детьми. Кайл рассказывал, что они очень милые и добрые и всегда рады общению. Тем утром, пятнадцатого сентября, он вышел к детям, и они принялись бросать мяч. Под рукой всегда можно было найти пустые консервные банки или продовольственные мешки, из них сооружали самодельные базы. В то утро Кайл машинально отметил, что один из мешков как будто чем-то заполнен, но не придал этому значения. Дети бесцельно гоняли мяч туда-сюда, и Кайл предложил сыграть в настоящую игру, как раньше: один пинает мяч и бежит на базы, а другие пытаются ему помешать. Малыши попросили, чтобы Кайл был водящим и как прежде далеко-предалеко забросил мяч. Кайл ударил изо всей силы. Дети бросились за мячом, а сам он побежал на базу. Двое солдат из части громкими криками болели за ребят – чтобы они поймали мяч прежде, чем Кайл окажется на базе. Он сделал вид, что выбился из сил, добежал до первой базы, и здесь его попытался задержать маленький мальчик лет шести. Вот он уже на второй, а мальчишка все не отставал. Кайл с вцепившимся в него ребенком побежал к третьему укрытию, не подозревая, что там бомба.
В уведомлении сказано, что Кайла отбросило на тридцать футов. Ему оторвало руку, повредило голову, и он потерял сознание. Осколки камней и металла впились в лицо, шею, челюсть и грудь. Малыш погиб. Кайла отправили в немецкий военный госпиталь города Ландштуль. Перед дорогой сотрудник медицинской службы приколол ему на грудь бирку со словом «Тяжелый». Это значило, что до больницы он может не дотянуть.
В те выходные, когда раздался злополучный звонок, мы с детьми собирались переезжать из городка Спринг-Лейк (что расположен недалеко от воинской части Форт-Брэгг) в наш новый дом в Грендоне.
– Миссис Дэниелс?
Я тут же почувствовала, что звонят сообщить о муже, и что с ним случилось нечто ужасное. Хотя звонивший представился, я при всем желании не смогла бы сегодня вспомнить его имя.
– Взорвалась бомба. Ваш муж…
Я не успела понять, как у меня подкосились ноги. Помню только, что в следующее мгновение коснулась лбом пола, сильнее прижимая к уху трубку в попытке заглушить звуки мультика по телевизору. Когда взяла пульт и выключила наконец телевизор, мои руки дрожали. Я повесила трубку, попыталась крикнуть Эмме, чтобы она спустилась вниз со второго этажа, но поняла, что у меня пропал голос.
Когда Кайла в первый раз отправляли в Афганистан, он сказал:
– Сейчас совсем не то, что было, когда воевал мой отец. – Кайл имел в виду Вторую мировую. – Враг пытался взять штурмом наши берега, каждый день гибли тысячи. – Он крепко меня обнял, пытаясь утешить. – За весь нынешний конфликт мы потеряли меньше людей, чем в один день битвы за Иводзиму.
И все же страх, что тебе однажды позвонят с ужасной вестью, постоянно гнездился в глубине души. Теперь дурное предчувствие сбылось.
Итан захныкал – хотел досмотреть «Вперед, Диего, вперед!». Я присела с ним рядом и крепко прижала к себе, зарывшись лицом ему в шею. Эмма застыла на верхней площадке лестницы. Она поняла, что с папой что-то случилось, стояла, смотрела, как я обнимаю Итана, и не двигалась с места. Ждала, что я скажу.
– Папу ранило, – промолвила я.
Она расплакалась, бегом сбежала с лестницы и бросилась обнимать нас с Итаном.
Мама прилетела в Северную Каролину присмотреть за детьми, а я отправилась в Германию. Это был самый длинный полет в моей жизни. Я не ела, не спала, не могла читать. Только неустанно молилась. В душе моей не было злости. Меня парализовала мысль о том, чтоˊ человек способен совершить со своими ближними. В надежде убить кого-нибудь из военных неизвестный подложил бомбу туда, где играли дети. Ему было совершенно все равно, что они тоже могут погибнуть. Когда я подумала, что маме погибшего мальчика придется по-прежнему жить там, ничего не подозревая, сталкиваться с убийцей на улице или торговаться за фрукты на рынке, слезы брызнули из глаз. Для нее нет и никогда не будет ответов, за что и почему. Лишь пустое место появилось за обеденным столом.
Кайл остался жив. Едва-едва, но все же жив. Его не доставили в гробу под конвоем.
Сразу по прилету мне сообщили, что осколок металла застрял у яремной вены, и Кайл чуть не умер во время операции. Доктор подробно рассказывал, какие сложности возникли во время операции и чего следует опасаться после. У меня бешено стучало в висках. Кайла поместили в искусственную кому, чтобы дать мозгу возможность отдохнуть и восстановиться.
– Надолго? – спросила я.
– Бывает по-разному, – ответил доктор. – Учитывая его повреждения, думаю, потребуется не меньше месяца.
У меня перехватило дыхание, ноги стали ватными. Что я скажу детям? Доктор постарался морально подготовить меня к тому, что внешне Кайл сильно изменился. Хотя я сказала, что ко всему готова, это было не так. От правой руки ниже локтя ничего не осталось. Голова с одного бока распухла в два раза, а вверху была отчетливо заметна вмятина. Темно-красные шрамы избороздили шею, лицо и грудь. Но больше всего меня испугали его глаза. Когда я вошла, они были слегка приоткрыты, и это заставило меня подскочить на месте от неожиданности – я-то думала, они будут закрыты. Казалось, они за мной следят. Я, не переставая, говорила с ним, надеясь, что он в ответ поднимет палец, пошевелит ногой или сделает еще какое-нибудь движение… Тщетно. Только глаза неотступно меня преследовали.
– Он понимает, что это я?
– Возможно, – ответил доктор.
По тону я поняла – на самом деле Кайл где-то далеко, погруженный в глубины своего мозга.
Я присела с ним рядом на кровать, сжала в ладонях его лицо, глядя в приоткрытые глаза.
– Возвращайся, возвращайся оттуда, – молила я. – Господи, прикажи Кайлу вернуться. Прошу тебя. – Я поцеловала его в лоб. – Пожалуйста!
Том и Элис, родители Кайла, приехали на следующий день. Страшно вообразить, что они почувствовали, когда его увидели. А если бы это был Итан? Не могу представить, как пережить такое зрелище. Следующие несколько недель я держала Кайла за руку, показывала фотографии детей, надеясь, что он видит их своими полуоткрытыми глазами. Я говорила, что люблю его и как только смогу, заберу израненного и
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
