- Что? Простите, но я не заказывала. – Нервно отступая от столика, и сжимая ключи крепче. Почти до боли.
- Это от молодого человека в главном зале.
Официант учтиво улыбается, и вышколенной походкой удаляется в направлении зала, а Влада медленно опускается на своё место.
Притрагивается к стакану. Горячий. Горячее молоко… и холодный пот по спине.
Брюнетка оглядывается по сторонам, и протягивает руку к шкатулке. Пальцы дрожат, будто у неё приступ. Пульс зашкаливает, а волна паники подступает к горлу, не давая свободно дышать.
Открывает. Страшно. Почему? Там же не чьи-то пальцы, в конце концов! Господи. Зрачки становятся такими широкими, что за ними почти полностью скрывается золотистая радужка.
Она умрёт. Сегодня. Прямо сейчас. Когда тонкие пальцы достают со дна коробки четыре карты. Четыре Туза…
Вскочила с места, словно перед ней пролили кипяток. Опрокидывая чёртово молоко, и вздрагивая, когда стакан падает на асфальт, разбиваясь со звоном на мелкие осколки. Как и её душа. Со свистом летящая вниз. В пропасть.
Руки дрожали, когда запихивала деньги под блюдце, а сердце гулко билось о рёбра.
Не так. Нельзя. Зачем?!
Будь он проклят! Он не позволит ей забыть. Не позволит дышать… без него.
Выскочила из кофейни, сжимая в кулаке ключи и измятые карты, и двинулась в сторону дома, не прекращая оглядываться. Сумка будто нарочно соскакивала с плеча. Казалось, что всё в этом мире играет против неё. Почти плакала, забегая в подъезд, и дышала, как загнанная лошадь.
Всё не так. Им нельзя. Ей нельзя. Она не должна. Не должна!!
Взбежала на второй этаж, и трясущимися руками попыталась вставить ключ в замочную скважину.
Влада слышала. Она слышала внизу что-то шаги. Уверенные, тихие, несуетливые. Она знала, что это он. И он пришёл за ней. В очередной раз наслаждался своей игрой.
Ключи выпадают из непослушных пальцев, и девушка всхлипывает, и в отчаянии ругается.
Опускается на корточки, и подбирает ключи. Сейчас. Совсем немного. Успокойся. Опускает взгляд на руки, всматриваясь сквозь пелену, и ища нужный ключ.
Он здесь.
Шаги на спиной стихли. Совсем. А спину обдало горячей волной. Жар пробирался под ткань футболки, и завязывался тугим узлом внизу живота.
- Я помогу. – ноги внезапно слабеют от знакомого хриплого голоса, и брюнетка упирается свободной рукой в собственную дверь. Видит его руку, что осторожно вытягивает связку из её дрожащих пальцев.
Вставляет в скважину нужный ключ и легко проворачивает. Толкает преграду и ждёт, когда она первая переступит порог. Перешагнёт негласную черту.
- Руслан. – произносит его имя. Вслух. Средь бела дня. Она так скучала по этим буквам. С придыханием. Закрывает на мгновенье глаза, и находит в себе силы, чтобы обернуться. Натолкнуться горячим от накопившихся слёз взглядом на его шею. Размашисто разрисованную шрамом от ожога.
Можно всё то, от чего ты чувствуешь себя счастливой!
- Я не смог, Влада. – хрипит, поднимая руку, и стирает слезинку с пушистых ресниц. – Прости, но я не смог. Я не могу без тебя, малышка.
И чёрное мёртвое сердце вдруг оживает с такой силой, что у него у самого начинают дрожать руки…
Она льнёт. Закрывает глаза, и трётся о его ладонь, как кошка об любимого хозяина. Кажется, что вот-вот упадёт. И он вместе с ней.
- Прости меня, девочка. – бросает ключи в замке, и второй рукой обхватывает кукольное личико. – Прости… - повторяет, касаясь губами её глаз. – прости, я такой мудак. Прости меня за всё, девочка моя. Я сделаю всё. Слышишь? Только дай нам шанс. – беспорядочные поцелуи покрывают нежные щёки. - Я всё сделаю. Скажи мне. Что?!
- Забери меня…
