— Высадите меня здесь, — скомандовала Лана, указывая таксисту на небольшую парковку за пару дворов от дома Лукьянова. — Дальше мы сами. Правда, Карли?
Песик встрепенулся, тявкнул радостно — он был не прочь выбраться из переноски и размять лапки.
Расчет Светланы был прост и понятен: она решила, что, увидев своего любимца, ластящегося к ногам, Лукьянов расчувствуется и не сможет отказать в ночлеге той, которая привезла песика. А несчастный взгляд и бесприютный вид самой Ланы, нагруженной парой чемоданов и переноской, окончательно смягчат и без того склонное к снисхождению сердце мужчины.
Светка выгрузилась из такси, выпустила из переноски Карли и аккуратными мелкими шажками побрела к дому, в котором надеялась поселиться на пару-тройку месяцев. Карли, помахивая хвостиком-бубликом, умчался вперед: ему приходилось и раньше бывать в Михалково, так что он мигом вспомнил дорогу к дому, где живет любимый хозяин. Подбежав к калитке, Карли встал на задние лапки, а передними начал скрестись в створку и негромко гавкать — просил, чтобы его впустили.
Фаина, как раз проходившая мимо по другую сторону ограды, услышала царапанье, призывный лай, подошла к калитке и отворила ее: собак она всегда любила, да и по заливистому лаю определила, что за дверцей находится не опасная собака крупной породы, а небольшой песик.
— Ну-ка, кто тут в гости просится? — шагнула за ограду Фифа.
— Фаина! Стойте! Куда вы?! — оторвался от телефона Буг, но женщина его, похоже, не услышала.
Охранник вскочил и, на ходу закинув телефон в карман, помчался к уже захлопнувшейся калитке.
Карли отбежал на пару метров: вышедшая женщина была ему незнакома. Замер, настороженно глядя на Фаину и на всякий случай дружелюбно помахивая хвостом.
— Не бойся меня, малыш! Ты чей? Заблудился? Ну, иди ко мне, иди-иди-иди! — Фая присела, протянула руку, приманивая шпица.
— Это моя собака, — раздался над головой Фифы полный звенящей ледяной ярости женский голос. Светка видела, что Фая вышла из дома Лукьянова, и пребывала в гневе: значит, ее бывший супруг уже успел завести себе другую женщину?! — А ты кто такая и что делаешь в доме моего мужа?
Фаина подняла голову, увидела перед собой пару чемоданов и женские ноги в модных сапогах на высоком тонком каблуке. Принялась неловко вставать: на восьмом месяце она уже не могла двигаться так легко и грациозно, как раньше. Выпрямившись, невольно положила руку на живот в защитном жесте.
— Вашего мужа? — переспросила Фая. — А, понятно, вы — бывшая жена Федора, Светлана?
— Это кто еще из нас — бывшая! — Светка бросила чемоданы, схватила на руки приблизившегося Карли и начала наступать на внезапно обнаружившуюся соперницу. — Смотрю, пузо себе отрастила? Интересно: это ребенок Лукьянова, или он беременную брошенку подобрать решил?
— Это вас не касается! — Фаина твердо и спокойно смотрела в глаза приближающейся разъяренной фурии, которая была на голову выше.
— А вот сейчас коснется! — Светка сделала еще шаг, чтобы нависнуть над пузатой малявкой, которая встала препятствием к безбедной жизни, раздавить эту кнопку морально. — Еще как коснется!
В порыве ярости Лана даже забыла, что держит на руках Карли, а значит, расстояние от нее до незнакомки намного меньше, чем кажется. Последний шаг стал роковым: согнутые в локтях руки Светки столкнулись с грудью Фаины, заставили ту отступить, покачнуться. Неловко поставленная нога беременной женщины ступила на наледь, заскользила… Фифа взмахнула руками, пытаясь поймать равновесие, и начала падать навзничь, прямо на ограду, к которой стояла спиной…
***
Федор на миг оторвался от работы, чтобы поправить съехавшие с переносицы очки, и краем глаза заметил движение на мониторе, передающем изображение с камеры, установленной над въездными воротами коттеджа.
Привстал, пригляделся внимательнее:
— Карли?! — узнал карликового шпица и тут же увидел, как открывается калитка, а из нее выходит Фаина и начинает приманивать песика. — Твою гребаную дивизию! — Лукьянов уже почувствовал, что сейчас произойдет что-то непоправимое. — Где этот идиот? Куда смотрит?! — Второй монитор показал ему бегущего в сторону калитки Буга. — Уволю, — прошипел через стиснутые зубы.
Не одеваясь, в одной майке и домашних штанах, босиком, Федор рванул в холл. Несколько мгновений потратил на то, чтобы натянуть кроссовки, и вылетел на крыльцо.
Всего пара десятков шагов — и он выбежал через калитку вслед за приставленным к Фифе бодигардом. Выбежал, чтобы увидеть распростертую на земле Фаю — бледную, с закрытыми глазами, — и Буга, заломившего руки Светке, которая выла, брыкалась и пыталась то ли дотянуться до своей потерявшей сознание жертвы, то ли убежать. Увидел — и понял: опоздал.
— Это не я! Не я! Я не виновата! — донеслись до Лукьянова, словно сквозь вату, выкрики бывшей супруги.
Федору не было дела ни до Буга, ни до бывшей жены. Он подскочил к Фаине, обхватил, легонечко приподнял ее голову:
— Фая, родная, малышка! Фая!
Голова Фифы безвольно лежала в его руках. Федор почувствовал, что по его пальцам, запутавшимся в волосах женщины, стекает что-то мокрое и вязкое. Но, приложив пальцы к шее любимой, ощутил, как бьется, частит ее пульс.
— Жива! Скорую вызывай! — рявкнул она на Буга. — И полицию!
Охранник, одной рукой удерживая Светку, другой выудил из кармана телефон и начал набирать нужные номера.
— Сними с этой, — Федор махнул в сторону Светки, — пальто и брось мне.
Через мгновение пальто было у Лукьянова в руках, а Светка начала клацать зубами от холода. Сам Федор мороза не чувствовал. Он вообще ничего не чувствовал, кроме липких капель Фаиной крови на своих пальцах. Сложив пальто в два слоя, он подсунул его под голову и плечи девушки. Поднимать и нести ее в дом побоялся: вдруг у нее повреждена шея или спина?
…Бригада скорой помощи примчалась минут через двадцать. За это время Федор успел сбегать в гараж, отыскать оставшийся со времен строительства большой деревянный щит, на который, как мог осторожно, переложил с промерзшей земли не приходящую в сознание Фаину.
Буг стянул с плеч куртку, заставил Лукьянова надеть ее, а сам остался в свитере плотной вязки. Светку кутать не пришлось: полицейские прибыли раньше бригады скорой помощи, выяснили, что произошло, затолкали Журавскую в кенгурятник своего автомобиля и увезли в участок.
Федор запустил шпица за ограду:
— Побегай пока тут, Карли. Не до тебя сейчас.
Наконец, прибыли медики, надели на шею Фаины специальный иммобилизационный воротник, переложили ее со щита на носилки, закатили носилки в салон медицинской Газели и принялись оказывать первую помощь.
— Буг, оставайся в доме с Карли, вызывай Терминатора, готовьте материалы с видеокамер для полиции. Я с Фаиной в больницу… — речь Лукьянова прервал сдавленный женский стон.
