Засов с шумом отодвинулся, и дверь отворилась.
— Я так волновалась за вас обоих! — воскликнула Тилли. — Вы неважно выглядите, мисс Пэйн. Вам Нужно принять душ и в постель. И поесть. У меня хлебный пудинг со сливками еще теплый. Много масла и сливок — вам в вашем состоянии это особенно нужно! Ребенок… Ох! — Тилли запнулась и опустила глаза.
Джек и Селина переглянулись.
— О чем это ты? — весело спросил Джек.
— Да так… заговорилась… — смущенно отозвалась Тилли.
— А я думала, еще не заметно, — покачала головой Селина.
— Я еще в первый раз поняла, — пробормотала Тилли. — Я вообще такие вещи сразу подмечаю. По глазам вижу. Но я не хотела сейчас… извините.
— Не извиняйся, — улыбнулся Джек. — Где Амелия? Тилли удивленно взглянула на него.
— Спит. У себя. Где же еще?
— Мы в пятницу поженимся, Тилли. Ты придешь? Имей в виду, я очень расстроюсь, если тебя не будет.
— Тогда приду.
— Вот и прекрасно. — Джек снова улыбнулся. — Ладно, застоялись мы на пороге. Пойдем в дом. Давай сюда свой пудинг.
Тилли вздохнула и ушла наверх. Джек запер дверь на засов и обнял Селину за талию.
— Мне нужно знать подробности, — тихо проговорил он ей на ухо. — Возможно, ты чему-то не придала значения, а это очень важно.
— Я не хотела бы говорить… детали не так важны на самом деле.
У него засосало под ложечкой от дурных предчувствий.
— Хорошо, извини меня за любопытство. Я сейчас.
Он быстро прошел в сторону спальни дочери и на цыпочках подкрался к ее постели. Густые реснички Амелии во сне слегка трепетали. Рядом на подушке спал Принц Лягушка.
Джек прерывисто вздохнул. За дочь он пока спокоен. Одной тревогой меньше. А Селина… она могла и не предупреждать его насчет полиции. Он разберется с Вином сам. Если, конечно, Вин еще обладает реальной властью…
Выйдя из спальни и тихо прикрыв за собой дверь, Джек вернулся к Селине. Натолкнувшись на ее напряженный взгляд, он улыбнулся.
— Я же говорила, что ребенок спит, — проворчала Тилли, появившись из кухни с чашкой в руках. — Чай на травах. Выпейте, это поможет снять усталость.
Джек передал чашку Селине, а сам направился в свою спальню. У самой двери он обернулся. Селина так и не сдвинулась с места — ею вдруг овладело смущение Она перевела глаза на Тилли. Та благожелательно улыбалась.
Джек поманил Селину пальцем, завел ее в комнату и усадил на диван, правда, дверь нарочно оставил открытой.
Вскоре Тилли принесла ужин. Подвинув к дивану журнальный столик, она поставила на него поднос с пудингом, сливками и горячим молоком.
— Спасибо… — тихо проговорила Селина, с жадностью глядя на еду. — Я действительно проголодалась.
— Надо думать! Малыш забирает себе почти все, уж я-то знаю. — Тилли окинула Джека ласковым взглядом. — А нам нужен здоровый ребенок и здоровая мама, не так ли, мистер Шарбоннэ?
Кашлянув в кулак, он подтвердил:
— Вот именно. Ты права, Тилли.
— Советую вам закрыться, а то наша юная леди может проснуться и заглянуть к вам. А так… если ей что-нибудь будет нужно, я обо всем позабочусь сама. Отдыхайте. Если что потребуется, звоните мне домой, мистер Шарбоннэ.
Улыбнувшись еще раз — теперь уже Селине, — она вышла. Джек не знал, что сказать и куда девать руки.
— А ты что думал? Все правильно… — проговорила Селина, принимаясь за еду. — Она считает ребенка твоим.
— Вот и прекрасно. Пусть все так и считают. — Джек отвернулся. — Тилли абсолютно права. Тебе нужно поспать, отдохнуть. А я займусь кое-какими бумажными делами.
Селина обеими руками взяла чашку с молоком.
— Закрой, пожалуйста, дверь. И не уходи. Джек нахмурился.
— Ты хочешь, чтобы я остался?
— Да, хочу, чтобы ты остался и закрыл дверь. Прошу тебя, Джек. Так я буду чувствовать себя в безопасности.
— Селина…
— Нет, не говори ничего. А вот я хочу извиниться за свой эгоизм. Конечно, ты занятой человек и я не имею права отнимать у тебя время. — Она поставила чашку на стол и поднялась. — Из-за меня у тебя вся жизнь пошла кувырком, прости.
Он осторожно коснулся ее плеча.
— С каждым днем я все больше убеждаюсь в том, что ты очень смелая и сильная женщина. Не буду тебе врать — у нас большие проблемы. Но ты не падаешь духом, это хорошо. — Он запер дверь и вернулся к ней. — Работа потерпит до утра. Я хотел остаться, но думал, тебе больше понравится одной…
Селина улыбнулась, но подбородок у нее вдруг дрогнул, и Джеку показалось, что она сейчас расплачется. Усилием воли сдержав слезы, она тихо произнесла:
— Спасибо, Джек. Мне страшно. Я была бы последней лгуньей, если бы сказала, что ничего не боюсь. Мне так страшно, что я боюсь даже вспоминать об этом… Хорошо, что ты рядом, Джек. Надо же, я втянула тебя во всю эту историю, а ты поддерживаешь меня. Спасибо…
— Мне это в радость, Селина. Не стоит благодарности. Лучше приляг, отдохни.
— Я бы приняла душ…
Джек внимательно взглянул на нее. Она еле держалась на ногах и, казалось, вот-вот лишится чувств.
— Если ты в состоянии — конечно. Только не запирайся в ванне… на всякий случай. Хорошо?
Чуть порозовев, она еле слышно прошептала:
— Хорошо.
Спальни и особенно ванные комнаты — места очень интимные. В фильмах любят показывать главных героев в ванных.
Селина, стоя под струей горячей воды, улыбнулась. Ей нравилось в этой небольшой, просторной комнате. Здесь так приятно пахло. Пахло Джеком.
Она стоит сейчас там, где стоит он, когда принимает душ. И вода льется на нее, как льется на него. Глупо все это, конечно…
Опустив глаза, Селина осторожно провела мыльной рукой по животу. Господи, неужели ей еще удается кого-то обманывать? Наверняка многие уже шепчутся: Давно вы в последний раз видели Селину Пэйн? Ну как же! Беременна! Теперь жди свадьбы! «
Если Джек не передумает, они действительно скоро поженятся.
Тот мерзавец, который дотрагивался до нее… Нет, нет, нет! Селина зажмурилась и замотала головой. Должно быть, тот, кто задавал ей вопросы, догадался, что она беременна, и потому пожалел ее. Он показался ей несколько человечнее своего приятеля.
Хотя нет. И тот и другой — нелюди. И выжила она лишь потому, что в отличие от Антуана ее слишком многие хватились бы. А может, они с самого начала не хотели ее убивать и просто использовали в качестве почтальона для передачи Джеку предупреждения.
Семейные узы не терпят нечестности.
Пытаясь оправдаться перед собой, Селина сказала себе, что в любом случае не могла рассказать Джеку о Розе и Антуане, так как это была не ее тайна. И потом, Роза так умоляла ее!
