вкратце описывала, что делала или что будет делать, и он заканчивал переписку лаконичным «Хорошо» и пропадал до следующего дня.
Интуиция ей подсказывала, что ничего хорошего её не ожидает, и когда первого ноября Сашка выдал температуру тридцать восемь, в глубине души обрадовалась, что появился предлог остаться дома и не лететь в Лондон.
– Надо же, так не вовремя! – сокрушался Игорь. – Что я скажу Сёмке?! Не лететь нельзя, и один, без вас, не хочу!
Ничего серьёзного у Саши не было, простое ОРВИ, и ровно через день температура спала. Ещё немного саднило горло, и Сашка, как никогда усердно, полоскал его противным йодинолом, чтобы поскорей вылечиться и полететь к Виктору, он с ним переписывался, иногда созванивался и очень гордился их дружбой. К третьему ноября Саша начал складывать в кучку вещи, которые планировал взять с собой в поездку, несмотря на все протесты Марины. Вместе со Светланой Николаевной они пыталась убедить Игоря, что это не дело, организм ослаблен и как бы не было осложнений. Но Игорь стоял на своём:
– Мужик он, в конце концов, или не мужик! Я с такой ерундой ни дня дома не валялся. Наоборот, движуха нужна, эмоции, впечатления… Всё! Вопрос закрыт! Летим – и точка!
Фёдор приезжал вечером, и Марина, чтобы всё успеть, начала с раннего утра укладывать чемодан. На этот раз она решила уместиться в один и браковала всё, по её мнению, ненужное и лишнее из того, что набрал Саша. Сашка возмущался, и говорил, что так нечестно, и требовал выделить ему отдельный чемодан. Марина упёрлась и дала себе слово не уступать.
– Сказала нет – значит, нет! Тоже мне модник! Каждый день собрался по несколько раз переодеваться?! И откуда у тебя этакие замашки?! На отца посмотри! Лишнюю рубашку не заставишь купить. Как девчонка! Стыдно даже!
Настроение все дни было таким поганым, что Марина начисто позабыла, что ей не в чем идти на день рождения, если только в старом. На пригласительном чёрным по белому было написано: «Дресс-код – black tie», что подразумевало вечернее платье, желательно открытое и в пол. Тратить деньги на особо торжественные и вычурные платья она не любила: надела один раз, повесила в шкаф, и неизвестно, когда ещё пригодится. Последний раз она покупала вечернее платье к Марку на юбилей, но пойти в нём второй раз не вариант, слишком приметное. Перерыв всю гардеробную, она нашла чёрное платье с корсетным верхом, в котором была на свой день рождения пять лет назад. Тогда оно казалось ей верхом роскоши, сейчас – чересчур скромным и тривиальным. Сначала и мерить не хотела, но платье сидело совсем неплохо, несмотря на то что поправилась. «Чёрное есть чёрное! Серьги, колье на шею, шпильки, маленький бархатный клатч – и полный порядок!»
К трём часам всё было аккуратно сложено в чемодан, оставались какие-то мелочи и косметика. Смокинг Игоря с белой рубашкой Лида отпарила, и заботливо на вешалке поместила в специальный дорожный чехол, и, чтобы был на виду, повесила его на ручку двери в гостиную, захочешь не забудешь. С Фёдором она договорилась встретиться в его номере, который каждый разлюбезно предоставляла «Астория». Даже если номер был занят или кем-то зарезервирован, отель всегда ловко решал эту проблему, уговаривая гостей переселиться в другой за всевозможные бонусы и знаки внимания, отказывали крайне редко. Всё складывалось удачно, не считая того что Марина столкнулась с Игорем в дверях, выходя из квартиры.
– Куда это ты намылилась? Ещё и такая разодетая! А Миша ещё не подъехал…
Марина растерялась, начала мяться и неубедительно мямлить:
– Я… Я не вызывала его… Я сама…
Игорю позвонили, он отвлёкся, и она воспользовалась заминкой и побежала вниз по лестнице.
В фойе «Астории» было непривычно тихо, и она издалека увидала ту наглую девицу с ресепшен. «Узнала! Какая противная! До всего есть дело! Уже небось провела параллели между мной и Фёдором, он же только-только заселился… К чёрту! Да кто она такая, чтобы я о ней думала!» Эти постоянные «чёрт» и «к чёрту» так прицепились к ней, что стали обычным делом, и она давно забыла все наставления бабушки. «Враки всё это! Нет никаких чертей! Мы сами как черти! Не самих же себя бояться!»
Она немного отдышалась и постучала в номер. Фёдор открыл сразу, с порога вцепился в неё двумя руками и сильно прижал к себе.
– Как я скучал! Ты слышишь меня? – он заглядывал ей в глаза и улыбался. – Очень скучал! По-настоящему! Эти дни проведём вместе. У меня совсем мало дел. Только утренние встречи, и то неважные…
Она молчала, старалась улыбаться в ответ, прятала глаза и не могла решиться сказать, что у них нет завтра, завтра она улетает, и от сегодня осталось совсем немного.
– Хочешь, поужинаем где-нибудь? Есть предпочтения?
«Как ему сказать, что каждый поход в любой питерский ресторан для меня целое испытание и что я еле высиживаю до конца, чтобы не получить нервный срыв! Что мне из любого угла мерещатся знакомые лица, и вместо того чтобы получать радость от общения с ним, я мучаюсь, жду, когда мы окажемся в его номере, где я вновь обрету свободу от вины и страха, страха и вины…»
– Фёдор! Что с нами будет?
Она отошла на шаг, точно эта крошечная дистанция способна защитить её.
– О чём ты? Ничего с нами не будет! У тебя что-то случилось?
И тут она не выдержала.
– Я завтра… Мы завтра с семьёй улетаем в Лондон на день рождения друга…
– И почему ты не сказала раньше?
Несколько секунд он смотрел на неё в упор, потом сел на диван, закинул ногу на ногу и плотно сжал губы – это походило на некую устрашающую гримасу.
– Я жду ответа! – повторил он спокойно, но слишком твёрдо, чтобы вздохнуть с облегчением.
– Я боялась, что ты не приедешь… и я не увижу тебя…
– Какая тупость! А ты не подумала, что я приехал в Питер только ради тебя?
– Нет… Я так не подумала…
Он не предложил ей снять пальто, и она не понимала, что делать дальше.
– Уходи.
В его голосе не было ничего необычного: ни злости, ни капли обиды – и это доконало её окончательно. Слёзы полились сами собой. Она стояла и ревела.
Игорь с трудом выносил её слёзы, и она часто пользовалась этим – здесь она была бессильна, Фёдор казался равнодушным и лишь немного разочарованным.
«Какая разница, сказала заранее или нет?! Неужели это так мало – увидеться хоть ненадолго!
