Тревога еще сильнее стиснула грудь Бри. Она где-то ошиблась. Но что она упустила?
– Бри! – всплеснув руками, устремилась к ней Стеф, наконец, пришедшая в себя. – Я не знала, что вы – моя клиентка. Вашего имени нет в моем списке.
– Извините, что так получилось. Меня записала к вам подруга, – поднялась с кресла Бри, чтобы ее поприветствовать.
Стеф одной рукой по-быстрому приобняла Бри и заверила:
– Не проблема! – но ее голос при этом дрожал.
– Я могу записаться к другому мастеру, если вам не хочется меня стричь, – предложила Бри.
– Это почему мне должно не хотеться? – погладила спинку кресла Стефани, и Бри снова опустилась в него.
Все рабочие места парикмахеров в «Гало» были оборудованы стандартно: кресло для клиента, рабочий стол, зеркало. Под каждым столом высилась вертикальная колонка ящиков. Выдвинув один из них, Стеф достала расческу.
– Я хотела повидаться с вами еще раз, и мне нужна стрижка.
– Я рада, что вы пришли. Вы правильно сделали. Эрин бы огорчилась, если бы вы явились на ее похороны с неважной прической, – расчесала мокрые волосы Бри Стеф. – Значит, просто стрижку?
– Да, пожалуйста, – Бри предпочитала носить волосы до плеч, чтобы их легко можно было убрать в хвост или пучок. На более затейливые прически у не элементарно не хватало времени: ей слишком часто звонили посреди ночи.
– Ну что ж, приступим, – Стеф открыла еще один ящик и достала ножницы. Покосившись на ее трясущиеся пальцы, Бри нервно сглотнула.
И как только ей взбрела в голову такая идея – допрашивать потенциально неуравновешенную женщину в тот самый момент, когда она держит острые ножницы почти что у ее горла?
– Как вы себя чувствуете? – справилась Бри.
Стеф поджала губы:
– Спасибо, более-менее. Утренние недомогания переношу уже легче.
Тогда почему ты так выглядишь? В гроб и то краше кладут!
– Зак, похоже, очень рад, но это ведь не его тошнит по утрам, – наигранно-беспечно заметила Бри.
При упоминании имени мужа, Стеф напряглась. И порезала о ножницами палец. Из ранки заструилась кровь.
– С вами все в порядке? – озаботилась Бри.
– Да. Это всего лишь царапина, – улыбнулась в ответ Стефани, но лицо осталось напряженным. Положив ножницы, она выдвинула еще один ящик и достала пластырь.
– Вас так печалит завтрашний день? – поинтересовалась Бри, наблюдая в зеркало, как Стеф обматывала палец пластырем.
Та всхлипнула и смахнула со щеки слезинку.
– И да, и нет. То есть, я хочу сказать, что мне будет очень тяжело, и в то же время поможет. Вы понимаете, о чем я? Мне кажется, что, разделив с другими любовь к Эрин и добрые воспоминания о ней, я испытаю облегчение. Быть может, наша любовь поможет и ее душе упокоиться.
Протянув руку, Бри сжала локоть Стеф:
– Это прекрасная мысль! Спасибо вам!
– А вы чувствуете ее присутствие рядом? – бросив в мусорку обертку от пластыря, Стефани снова вооружилась ножницами. Расчесав Бри волосы, она подрезала их кончики. Ножницы работали бойко, выдавая набитую руку мастера. Пока Стеф стригла, ее движения тоже обретали уверенность. Но стоило ей сделать паузу, и Бри снова замечала, как начинали подрагивать ее пальцы.
– Иногда… – сказала Бри, – когда я нахожусь дома, среди ее вещей… и коров.
С губ Стеф сорвался короткий смешок. Она поспешно прикрыла рот ладонью:
– Эрин нравились коровы. Она даже хотела купить настоящую в прошлом году, но Люк отговорил.
– Хорошо, что он – разумный ребенок, – улыбнулась Бри. Она не ощущала флюиды неискренности со стороны Стеф – только горестно-сладостную печаль и ускользавшую от понимания нервозность. – Я тоже надеюсь на завтрашний день. Очень волнуюсь за детей. Планирование похорон далось им нелегко, но, как вы мудро заметили, возможно, эта церемония обернется для всех нас своеобразным катарсисом. От скорби никуда не деться. Но, как бы ни было тяжело, мы должны ее превозмочь, чтобы жить дальше.
– Несчастные детки! – несколько секунд Стеф пыталась подавить рыдания. И как только ей это удалось, сразу заводила ножницами над волосами Бри, подравнивая кончики.
– Вы обрадовались известию о том, что у вас будет ребенок? – спросила Бри.
– А кто бы этому не обрадовался? – выдавила улыбку Стеф. – Правда, вышло все неожиданно. Мы не планировали зачатие. Но в жизни всякое случается. Вот и я попала в тот один процент женщин, которые беременеют, принимая противозачаточные таблетки.
– Кто-то должен быть одной на сотню.
– Ну да, – кивнула Стеф.
Но ее тон и то, как Стефани держалась, только еще больше встревожили Бри. Что-то было не так… И это ощущение напомнило Бри о звонке, ради которого она, собственно, пришла в салон. Странное поведение Стефани сбило ее с намеченного курса.
– Я все думаю о своем последнем разговоре с сестрой, – заговорила Бри. – Мы не обсуждали ничего серьезного. И я не помню, сказала ли я Эрин, как сильно ее люблю. Если бы я знала, что это будет наш последний разговор! Мне столько надо было ей сказать!
Глаза Стеф опять увлажнились:
– Мне тоже. Я даже толком с ней не попрощалась. У меня сидела клиентка, а Эрин очень спешила… буквально вылетела за дверь…
– А после работы вы с ней не разговаривали?
Стеф покачала головой:
– Я пришла домой и долго стояла под душем. Я делала в тот вечер кератиновое выпрямление волос. И от этой процедуры у меня разыгралась тошнота. Я хотела избавиться от этого запаха.
– Вы уверены? Я видела звонок с вашего телефона на мобильник Эрин, сделанный в шесть вечера.
Стеф отложила ножницы:
– Этого не может быть. Я очень хорошо помню вторник. Меня чуть не вырвало на клиентку.
– Это было бы нехорошо.
– Да чего уж хорошего! – Стеф оглянулась, а потом достала из кармана мобильник. – Нам запрещено разговаривать по телефону за работой, но вроде бы Джека не видно. Я вам покажу, – Стеф прокрутила журнал исходящих звонков, и ее лицо сморщилось, а брови в недоумении сошлись у переносицы: – Ничего не понимаю. Здесь действительно ее номер, – Стеф поднесла мобильник к глазам Бри и показала исходящий. – Я точно помню, что не звонила Эрин.
Для многих людей ложь – ситуация стрессовая. И этот стресс выражается языком тела, в первую очередь – через нервозность. Но отрицание Стеф прозвучало убедительно искренне.
– А у кого был доступ к вашему мобильнику, пока вы принимали душ? – спросила Бри. Но ответ на свой вопрос она уже нашла. И по телу пробежал холодок.
– Дома был только… – Стеф осеклась, а в следующую секунду прикрыла рукой рот: – О, Господи!
