Уилл не успел ответить: снаружи зазвенели детские голоса, а следом раздался топот на крыльце.
— Это мальчики, — рассеянно промолвил Уилл, — увязались следом за мной.
Он встал из-за стола и пошел открывать дверь. В кухню ввалились две неуклюжие фигуры: малыши азартно подпрыгивали, чтобы дотянуться до задвижки, и не удержались на ногах.
— Папа идет! — взвизгнул Люк, как только сумел подняться.
— Он хочет поговорить с Уиллом! — добавил Тоби чуть более солидно. — А у тебя нога болит! — заявил он, тыча пальцем на повязку у Порции на лодыжке.
— А что ты с ней сделала? — поинтересовался Люк. Чтобы получше рассмотреть повязку, он плюхнулся на колени.
— Провалилась в кроличью нору, — честно призналась Порция. Ни у одного из мальчиков не возникло вопросов по поводу того, как вообще гостья попала к ним в дом.
— Ух ты, а это кто? — Тоби наконец-то высмотрел Джуно, которая укрылась за корзиной с углем и рассматривала этих непонятных существ с изрядной долей испуга. — Щенок! — завопил Тоби и ринулся вперед. — Люк, Люк, здесь щенок!
Джуно зарычала, взъерошив шерсть на загривке, и принялась пятиться, уворачиваясь от жадных маленьких ручонок, пока чуть не свалилась в огонь.
— Не пугайте ее! — прикрикнула Порция. — Она еще слишком маленькая, и вы кажетесь ей великанами.
Мальчишки понимающе закивали и даже перестали визжать, однако и теперь им не удалось выманить Джуно из укрытия.
— Почему она не выходит? — шепотом возмутился Люк.
— Потому что вы ее напугали, — отвечал Уилл. — Отойдите в сторонку и постарайтесь не обращать на нее внимания — может, она наберется храбрости и вылезет.
Мальчики на четвереньках отползли назад и уселись на корточках. Две пары ярко-синих глаз по-прежнему были прикованы к Джуно.
— Мы пришли за своими мечами, — сказал Тоби, не спуская глаз со щенка.
— Они висят на гвозде рядом с папиным, — показал Люк.
Порция подняла глаза и только теперь обратила внимание на то, что на стене болтаются два деревянных меча в игрушечных ножнах — рядом с хищно выгнутым оружием их отца. Выглядело это настолько нелепо, что Порция невольно улыбнулась.
— Боже милостивый! Ну и дьяволята! За вами не угонишься! — На пороге появился Руфус. Его лицо раскраснелось на морозе, и он старательно хлопал руками в рукавицах. Порции досталась лишь мимолетная улыбка: сейчас Декатуру было не до нее.
— Ага, Уилл, хорошо, что ты здесь. Грэнвилл отправляет свою казну в пятницу. Они поедут по Даремской дороге. — Руфус нагнулся над огнем, чтобы погреть руки.
— Ну а мы перекроем им путь, — заулыбался Уилл.
— Кое-кто из нас перекроет, — веско поправил Руфус. — Я отправлюсь на вылазку. А ты останешься здесь за главного, и Джордж тебе в помощники.
Уилла наверняка не устроило это решение, но спорить он не посмел. Приказ есть приказ.
— Как по заказу, — пробормотала Порция так, чтобы слышал только Уилл. Он быстро глянул в ее сторону, и Порция лихо подмигнула. Юноша покраснел и поспешил отвернуться к Руфусу.
— Вот так, Уилл, а теперь объяви общий сбор через пятнадцать минут, — закончил он. — Да, и захвати с собой мальчиков.
— Дай нам мечи! — заныл Тоби, подскакивая у стены.
— Вот! — Руфус протянул малышам их игрушки. — А теперь марш вперед за Уиллом!
Троица наконец покинула кухню, и Руфус обернулся к Порции. Он наклонился над ней и ласково погладил по щеке.
— Я ничего не могу поделать, — прошептал он. — Прости меня, утенок, если я вел себя грубо. Слишком много всего навалилось.
— О, я все прекрасно понимаю, — отвечала Порция с лукавой улыбкой. — Ты ведь такой занятой военачальник. От тебя зависят жизни многих людей… да что там, даже королевский трон — и тот…
Закончить эту милую колкость она не смогла: губы оказались запечатаны поцелуем. На этот раз Порция и не думала противиться волне приятной истомы, она послушно приоткрыла рот и отвечала на поцелуй с равной страстью, вслушиваясь, как закипает кровь в жилах. Она успела составить отличный план и собиралась посадить в лужу Руфуса Декатура заодно с его дурацкими представлениями о том, что может и чего не может сделать женщина в этом мире. И пока она не будет полностью готова продемонстрировать свой сюрприз, пусть думает, что Порция покорилась.
А Руфус, сжимая в ладонях ее лицо, покрывал жадными поцелуями губы, нос, глаза и щеки.
Пронзительное пение горна, трубившего общий сбор, заставило его резко выпрямиться.
— Позволь я отнесу тебя обратно в постель, утенок. Ты все еще выглядишь усталой.
Порция не стала возражать и вскоре снова оказалась в кровати. Джуно, еще раз побывав на дворе, уютно свернулась калачиком в ногах.
— Ну вот, — лукаво подмигнул Руфус. — Все на местах и ждут моего возвращения. — Грохот его тяжелых сапог успел затихнуть на лестнице прежде, чем Порция придумала достаточно ехидный ответ.
Разбудившее ее ощущение было настолько нежным и захватывающим, что показалось Порции сном. Но в следующий миг она ощутила прикосновение к коже прохладного воздуха. Теплый халат распахнулся. И что-то скользило по ней, что-то воздушное, неуловимое, и от этих еле ощутимых прикосновений по всему телу пробегали мурашки.
Порция открыла глаза и встретилась со взглядом Руфуса Декатура. Он лежал рядом с ней совершенно голый, опираясь на локоть.
— Молчи, — велел он шепотом и словно в подтверждение своего приказа легонько провел ей по губам гусиным пером.
Так вот что ее щекотало! Порция лежала неподвижно, не спуская с Руфуса удивленного взгляда. А перо с легким шелестом гладило ее ушко, следуя прихотливым изгибам розовой раковины и проникая внутрь, порождая столь восхитительные ощущения, что Порция чуть не охнула, но ласковые пальцы снова повелительно прижались к ее губам. Теперь перо касалось щеки и ямки над ключицей.
Порция не смогла сдержать дрожи, все внутри как-то странно сжалось. Соски напряглись и чуть ли не с болью требовали этой удивительной ласки еще до того, как перо коснулось и их. Еще до того, как оно прошлось вокруг соска и осторожно — ах, как осторожно! — пощекотало его кончик, отчего по телу прокатилась новая волна истомы. Перышко еле-еле скользнуло по животу, задержалось возле пупка, а потом ласково, но решительно заставило раздвинуть ноги.
Прохладный воздух тут же проник во влажные, чуткие складки нежной кожи, и Порция ощутила себя распахнутой до конца и совершенно беззащитной — но это нисколько не испугало ее, а только добавило жара в огонь желания. Перо пощекотало между бедер, отчего лоно запульсировало, наливаясь кровью, — и в следующий миг ощущения стали иными. Кончик пера, который был намного тверже и все равно удивительно мягок, подобрался к самой сердцевине ее чувственности. Ей хотелось что-то сказать, стонать, умолять прекратить сладостную пытку и слиться наконец-то воедино. Казалось, она больше не выдержит ожидания — но это было не так.
